Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
пожертвовать, чтобы быть вместе. Им обоим пришлось переступить через людей, которые любили и доверяли им. Они пожертвовали своими семьями и вынесли немало, чтобы стать счастливыми. Так отчего ж не стали? Дорош стоял у березы, не сводя с нее пристального взгляда. На губах его застыла привычная улыбка, за которой он прятал все, чтобы с ним ни происходило. Злата, чувствуя возрастающее волнение, от которого перехватывало дыхание, на ходу сорвала травинку и опустила глаза, не в состоянии вынести его взгляда…
Девушка подошла к нему и остановилась на расстоянии в несколько шагов. Она вертела в руках травинку, не зная, с чего начать разговор. Все так сложно было, невыносимо, неприемлемо, нетерпимо. И казалось, все, все, все, хватит, больше нет сил! Но сейчас она стояла рядом с ним, стояла на краю, и слезы наворачивались на глаза. Слезы боли и отчаяния. Они могли быть счастливыми, они должны были стать счастливыми. У них все для этого было. Так почему же не стали?
— Зачем мы сюда пришли? — первой заговорила Злата, и голос ее дрогнул.
— Мне кажется, это единственное место в округе, где мы можем поговорить спокойно, без свидетелей! Хотя, знаешь, исходя из последних недель и событий, предшествующих им, я вообще сомневался, нужны ли тебе эти последние слова и объяснения? У меня были некоторые причины, почему мне хотелось бы все прояснить, чтобы потом не возникло недоразумения, но если бы не они, мне было бы просто интересно подождать, чтобы узнать, когда вообще ты мне собиралась позвонить. Ну хотя бы из вежливости. Или из-за дочки, которая нас связывает!
— А у меня встречный вопрос: ты сам собирался позвонить? Ты вернулся из отпуска, но ты не вернулся домой… Ты выжидал, ты пытаешься сейчас в чем-то обвинить меня, хотя мне, честно говоря, непонятно, в чем я виновата перед тобой? Но реальность в другом: уезжая в отпуск, ты забрал все свои вещи из дома, заранее зная, что не вернешься, только поговорить со мной, прояснить проблему ты даже не пытался. Ты все решил…
— Ты права, я забрал все свои вещи, но не потому, что не собирался возвращаться. Просто знал, когда я вернусь, тебя, скорее всего, в Горновке не будет, а дома будут твои родители… И возвращаться мне придется к себе на дачу. Ведь так и случилось!
— Тебя ведь не было здесь! — то ли вопросительно, то ли утвердительно произнесла она.
— Сейчас это уже неважно! Мы расстаемся, Злата, — без перехода добавил он.
— Почему? — только и смогла произнести она.
— А ты сама не понимаешь? — вопросом на вопрос ответил он.
— Понимаю, ты хотел, чтоб я была такой, какой нужна тебе, жила так, как ты решил, делала то, что ты считал верным и правильным, играла роль кого-то, но не была собой, потому что такая я тебе не нужна… — вырвалось у нее.
— Вот видишь, ты сама все прекрасно понимаешь! Тогда зачем и дальше нам напрягать друг друга?
— Но все ведь могло быть по-другому, если бы…
— Если бы что? — перебил ее Виталя. — Если бы я, как Блотский, шел у тебя на поводу?
— Леша не шел у меня на поводу! — возразила Злата.
— Разве? Он с самого начала во всем и всегда соглашался с тобой и поддерживал любое твое сумасбродство. Он и сейчас поддерживает! Ведь это с ним вы провернули покупку дома для Масько, это с ним у тебя программа в Витебске, у вас дуэт, вы друзья, у вас, как и прежде, взаимопонимание, какие-то очередные бредовые идеи и иллюзии…
— Нет, просто мы с ним на одной волне…
— Вероятно, но я не Блотский, и я так больше не могу! Вся эта твоя жизнь… она не для меня! Я задыхаюсь в этом доме, в этой деревне, среди этих людей! Я с тобой задыхаюсь, не живу, просто пытаюсь соответствовать, ведь ты у нас «звезда»! Мы совершили ошибку, Злата Юрьевна! Впрочем, еще тогда, два года назад, я предполагал, что этим все и закончится. Мы разные с тобой, понимаешь? И всегда были разными, с самой первой встречи. Говорят, противоположности притягиваются. Вот нас и потянуло с тобой друг к другу… Я полюбил тебя, правда, полюбил, но сейчас, да, впрочем, и два года назад, ты уже была не той девочкой, которую я однажды повстречал… Знаешь, порой твой напор и твое стремление вверх и только вверх пугают меня. Я понимаю, что должен гордиться тобой, твоими успехами, а я не могу, вот честно, не кривя душой. Мне чуждо все это и неинтересно! Твои романы я еще могу принять, но не твое народное творчество. Я ж мужчиной перестаю себя чувствовать рядом с тобой, потому что единственно правильные решения в вашем доме принимаешь только ты, а я, да и все остальные в вашем доме — всего лишь ничтожное приложение к тому великому и светлому, кем является Злата Юрьевна Полянская. Мне не нужна та жизнь, которой живешь ты, а по-другому уже не будет. Дальше — больше. Гастроли, «Славянский базар»… Что потом? «Евровидение»? Вероятно, мне следует уволиться с работы и следовать за тобой? Вот только в качестве кого? Дополнительной услуги, которую твоя Ирина Леонидовна пропишет в райдере? И, пожалуйста, не надо, не говори сейчас, что все изменится и будет по-другому. Мы оба знаем, это не так. И Ульяну давай сюда не будем вмешивать, я не отказываюсь от дочери… Просто мы с тобой совершили ошибку, собственно, я с самого начала знал, ничего у нас не выйдет. Я знал тебя и не ошибся! — говорил Дорош.
Злата смотрела на него, почти не вникая в смысл того, что он говорил. Она пыталась уловить его взгляд, который он упорно отводил, и понимала: что бы она сейчас ни сказала, что бы ни пообещала, это не изменит его решения. А в том, что он все для себя решил, она не сомневалась. Он произносил слова так, как будто произносил их уже не раз, репетируя. Сейчас это уже были просто слова, за ними не стояли переживания и чувства. Эти слова — заключительный акт, точка, которую Дорош стремился поскорее поставить.
Как-то вскользь пришло на ум, а один ли он был эти три недели? И не спешит ли он поставить точку только для того, чтобы поскорее все начать с чистого листа?
— Ладно, — только и смогла сказать Полянская, глотая слезы, ставшие тугим комом в горле. — Ты ведь уже все решил, не так ли? Уверена, не сегодня… Ладно, если ты так считаешь,
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 151
