Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 162
Для польского военно-политического руководства это вторжение стало неожиданностью и сделало перегруппировку терпящих от немцев поражение за поражением национальных сил невыполнимой задачей. Советские войска вторжения насчитывали 1,5 млн человек и состояли их двух фронтов: Украинского, под командованием Тимошенко, и Белорусского, под командованием Ковалева, основу которых составляли армейские группировки Киевского и Белорусского военных округов, усиленные подразделениями Калининского и Московского ВО. Организованное очаговое сопротивление частям РККА оказывалось поляками лишь в первые сутки боевых действий. Местное украинское, белорусское и еврейское этническое население преимущественно содействовало Красной армии, создавая вооруженные отряды, действовавшие против польских властей. В ряде населенных пунктов Западной Украины имели место выступления, инициированные сторонниками ОУН, направленные против этнических поляков, которые жестоко подавлялись отступавшими правительственными войсками, на треть состоящими из военнослужащих украинского происхождения.
Ночью 18 сентября польский президент и Верховное командование с одним батальоном, имевшим на вооружении французские танки Renault R-35, покинули страну и перебрались в Румынию, где они были интернированы. В этот же день Красная армия захватила Вильнюс, Брест, где обменялась «приветствиями» с вермахтом. 22 сентября ею взяты Гродно и Львов, а 23 сентября она достигла реки Буг.
19 сентября 1939 г. в НКВД создается Главное управление по делам военнопленных и интернированных, которое занималось попавшими в плен польскими солдатами и офицерами. Чекисты ускоренными темпами начали осуществлять чистку новых территорий от антисоветских элементов. Работу, которую они проводили в течение двадцати лет, в новоприсоединенных областях требовалось провести в сжатые сроки. Немалое число поляков, арестованных оперативными группами НКВД, расстреляли прямо в тюрьмах Западной Украины.
По состоянию на 20 сентября 1939 г. численность РККА составила 5 389 400 человек.
21 сентября 1939 г. представители советского и немецкого командований подписали советско-германский протокол об установлении демаркационной линии на территории бывшего Польского государства.
На следующий день, 22 сентября, состоялась официальная процедура передачи г. Бреста и Брестской крепости советской стороне. (Брестская крепость была построена в середине XIX в. на западной границе Российской империи у слияния рек Буг и Мухавец. Мощные укрепления, система фортов, бастионов, валов и водных преград делали цитадель неприступной. Через столетие после постройки оборонительные качества крепости
новыми видами вооружений были сведены к минимуму. В результате исторических передряг бастион по состоянию на сентябрь 1939 г. принадлежал Польше.)
В городе прошел парад победителей, который принимали с немецкой стороны командующий корпусом генерал танковых войск Г. Гудериан, с советской — комбриг С. Кривошеин. Действо называли не иначе как «братство, скрепленное кровью». Процедура завершилась торжественным спуском германского и поднятием советского флага.
Событие было заснято немецкой пропагандистской службой Die Deutsche Wochenschau. Во всех доступных ей средствах массовой информации Германия всячески старалась показать Англии и Франции, что СССР — ее союзник. В то же время советское руководство официально всеми способами подчеркивало свою «нейтральность».
Что касается Прибалтийских государств, то они находились определенное время в состоянии ограниченной независимости, согласившись на размещение на своей территории советских военных баз. Сталин успокаивал эстонскую делегацию, после того как она уступила его требованиям: «Я могу сказать, что эстонское правительство поступило мудро. Ведь то, что произошло с Польшей, могло произойти и с вами».
По состоянию на 23 сентября 1939 г. заместителем начальника Разведывательного управления являлся майор А.Ф. Васильев, 11 майоров занимали должности начальников и заместителей начальников отделов, 9 майоров — начальников отделений. В своем обращении к наркому обороны К.Е. Ворошилову относительно положения дел в разведывательном ведомстве новая генерация руководителей — исполняющий обязанности начальника 1-го отдела Разведуправления полковник А.И. Старунин и заместитель начальника отдела по агентуре майор Ф. А. Феденко указали следующее: «В результате вражеского руководства в течение длительного периода времени РККА фактически осталась без разведки. Агентурная нелегальная сеть, что является основой разведки, почти вся ликвидирована. Реальных перспектив на ее развертывание в ближайшее время нет. Итак, накануне крупнейших событий мы не имеем «ни глаз, ни ушей». В управлении есть немало людей, знающих работу, которые могли бы внести в дело развертывания агентуры новую большевистскую струю, но система, косность, трусость и ограниченность так называемых руководителей глушат здравые начинания и инициативу людей».
Все это привело к тому, что работа военной разведки на некоторое время была парализована. Бывшие сотрудники разведорганов еще царских времен, а также лица, стоявшие у истоков советской военной агентурной разведки, служившие в ней и уволившиеся в запас до 10 ноября 1937 г., за два года репрессий были уничтожены, а в существующих структурах все специалисты-агентурщики арестованы и расстреляны. «В мясорубку, приводимую в движение бывшими коллегами», попали и должностные лица, пришедшие на усиление Разведуправления из НКВД. Двадцатилетний период развития военной агентурной разведки трагически завершился. Новый этап эволюции начался фактически с нуля.
Последствия репрессий частично смягчались работой пунктов связи ОМС Коминтерна, бесперебойно поставлявших в СССР необходимые сведения. После VII конгресса Коминтерна (лето 1935 г.) Отдел международных связей был усилен представителями Разведупра, ав 1936 г. он преобразуется в Службу связи Секретариата ИККИ. В 1938 г. в целях конспирации была закрыта школа радистов в Пушкине («база № 3»), а специалистов этого профиля стали готовить на местах. К концу 1939 г. Служба связи Секретариата ИККИ располагала целой сетью радиофицированных пунктов связи (ПС) с Москвой в городах (странах):
а) за рубежом:
— Копенгаген,
— Париж (впоследствии преобразован в четыре точки связи),
— Стокгольм,
— Прага,
— Шанхай,
— Тегеран (для поддержки связи с компартиями Ирана, Индии, Ирака),
— Гонконг (для поддержания связи с компартиями Таиланда и Бирмы),
— Сингапур (для поддержания связи с компартиями Таиланда и Бирмы),
— Константинополь,
— София,
— Югославия,
— Мексика,
— Чили;
б) на территории СССР:
— Севастополь,
— Одесса,
— Баку,
— Мурманск,
— Хабаровск,
— Чита,
— Владивосток.
Каждый ПС был тесно связан с пунктами связи в соседних странах посредством сети линий личной связи, по которым регулярно курсировали эмиссары ИККИ и спецтуристы из числа партийных функционеров и сочувствующих лиц, причем в большинстве случаев нелегально. Например, из Болгарии в СССР и обратно людей переправляли по маршрутам Константинополь — Бургас, Константинополь — Одрин, Константинополь — порты Греции — порты Болгарии. Регулярно через пункты связи ОМС передавались шифрограммы, деньги, документы для сотрудников и агентуры «соседей» — Разведупра РККА и ИНО ОГПУ-НКВД, а те, в свою очередь, помогали Службе связи в проводимой ею работе, хотя такие взаимовыгодные отношения были запрещены советским руководством еще в январе 1921 г. Но соблазн сотрудничать с людьми «преданными прогрессивной идеологии» был слишком велик, да и вожди к таким нарушениям относились снисходительно.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 162
