потом принялась судорожно листать книгу. И этот род тут был! Но я даже не обратила на него внимания, ведь последний описанный в нём оракул жил около пятиста лет назад, а больше тут ничего и не писалось.
— Как же теперь узнать, где их поместье? — поникла я, — лететь в городскую ратушу?
— Не обязательно, — задумчиво посмотрел на меня Маркус, — я знаю, где оно находится.
— Откуда?
— Я там был.
Я никогда не была в Карнии, но знала по картам, где она находится. Нам предстояло пересечь территорию Мортвуда, Ларминии и почти всю Карнию на запад. Не будь у нас дракона, путешествие растянулось бы на месяц.
— Как ты оказался там? Когда это было?
Меня прямо таки пожирало любопытство.
— Давно, лет двести назад. В убийстве матери опосредованно принимала участие и карнийская сторона. Некий лорд, что помогал искать оракулов, а затем активно помогал с завесой. Как позже выяснилось, твой далёкий предок обещал ему большой участок Мортвудских земель после убийства всех вампиров. Его было очень сложно выследить. Когда он узнал, что на участников тех событий идёт охота, он скрылся. Я искал его много-много лет, и след привёл меня как раз в то поместье. Он был другом главы семьи, но почуяв нависшую над ними угрозу, его выдали мне без каких-либо препятствий. Им повезло, были бы они роднёй, умерли бы все.
— Мне жутко слышать от тебя такие истории, — покачала я головой, а в голову полезли давние неприятные мысли, с которыми я так и не смогла до конца справиться, — особенно с учётом того, что я тоже была в твоём списке и лишь чудом осталась жива. Просто… так сложились события, а могли и по-другому.
— Амелия, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю и дорожу тобой, — устало вздохнул он и крепче обнял меня, поцеловав в висок, — я уже миллион раз говорил, что это в прошлом, моя месть давно закончена. Сейчас меня интересует только твоя безопасность. Поверь, меня ещё никогда так не радовало, что обстоятельства помешали кого-то убить.
Я неуверенно кивнула и попыталась не думать об этом.
К поместью Офелии мы подлетели уже на закате, и к моему разочарованию, оно оказалось давно заброшено и частично разрушено. Спросить о женщине будет явно не у кого.
Вокруг дома высился довольно густой старый лес, кроны деревьев частично заслоняли строение, и пришлось постараться, чтобы приземлиться на небольшой пятачок свободного пространства, не повалив на дом парочку дряхлых дубов. Вокруг поместья когда-то давно явно шёл забор, но теперь от него осталась только разрушенная каменная кладка, частично заросшая плющом. От самих ворот и вовсе ничего не осталось, как и дорожки к этим самым воротам. Она так сильно заросла, что не знай я, что она тут когда-то была, ни за что не догадалась бы.
Мы приземлились почти у самого входа и осторожно вошли в истлевшие от времени двери, и Маркус создал светящуюся сферу. Моё зрение хоть и было теперь значительно лучше, чем у людей, но не настолько, чтобы ходить по развалинам в абсолютной темноте. Судя по состоянию, дом был необитаем много десятков лет, а может, всему виной частично обвалившаяся крыша, через которую попадали внутрь снег и дождь. На стенах висели чьи-то портреты, но силуэты лишь с трудом угадывались за слоем мха и плесени.
Мы осторожно осматривали комнату за комнатой. Большая обеденная зала была почти полностью завалена камнями от крыши, а в проломах виднелось ночное небо со слабо мерцающими звездами. Также на первом этаже нам встретились хозяйственные комнаты, в которых не было ничего интересного, уборные, кухня, какие-то пустые помещения, распознать назначение которых уже не представлялось возможным из-за запустения. Но ничего интересного мы не так и не нашли, нужно было двигаться на второй этаж. Лестница ожидаемо оказалась разрушена, однако для Маркуса это не было проблемой, он поднял меня на руки, я ощутила вспышку энергии, и мы и осторожно приземлился на втором этаже. В этой части дома крыша сохранилась, и комнаты не оказались заросшие растениями, мхом и плесенью.
Длинный коридор заканчивался завешенным грязными занавесками окном, а по его бокам я заметила четыре двери. Одна из комнат оказалась хозяйской спальней. Посредине просторного помещения стояла кровать с балдахином, украшенная деревянной резьбой в изголовье. Ткань давно выцвела и покрылась пылью, но всё ещё угадывался цветочный узор на покрывале. Но при всей сохранности комнаты она казалась какой-то пустой. Не сразу до меня дошло, что в шкафах, тумбочках и на трюмо просто ничего не было. Наверное, мародёры утащили из дома всё, что можно было унести и продать.
Следующая спальня была детской комнатой, на маленькой кровати даже сохранилась мягкая игрушка в виде зайца с большими ушами и глазками-пуговками, но остальная мебель оказалась сломана и раскидана по комнате. Третья комната не выделялась ничем примечательным, возможно, была гостевая или принадлежала другому члену семьи, она также была разворована. Оставалась последняя дверь около окна, в которую я входила с какой-то обречённостью, уже и не надеясь, что мы найдём в этом поместье хоть что-либо полезное, но открыв дверь, я охнула и закрыла рот руками, не веря своим глазам.
Я видела эту комнату в далёком видении моей прошлой жизни. Ту самую комнату, в которой Деймор убил некую старушку, останки которой лежали около старого трюмо, покрытого пылью. Я даже не сразу смогла дышать, чтобы пересказать Маркусу давнее видение.
— Всё сходится, — прошептала я, — это Деймор ей искал, и в конечном итоге она устала бегать и дала себя найти и убить. Но зачем?
— Не припомню, чтобы он за кем-то охотился, — пожал плечами Маркус и подошёл к скелету в полуистлевшем платье, — или никто не был в курсе.
— Мне нужно знать, — твёрдо сказала я и подошла к останкам.
Иного пути нет. Глубоко вздохнув, я поборола брезгливость и дотронулась до костей.
Девушка со снежными волосами лежала на берегу озера, жутко кашляя и хватаясь за горло, а из её глотки с каждой судорогой выливалась вода. Её одежда промокла насквозь и местами разорвалась, открывая взору бледную кожу в синяках и царапинах. Рядом с ней стоял высокий худой мужчина с тёмными волосами, молча наблюдая за незнакомкой, а на его лице явственно выделялись алые глаза.
— Кто… ты… — кое-как выдавила из себя девушка. Было видно, что слова даются ей с огромным трудом, а потом она взглянула на мужчину и обречённо выдохнула, — вампир… о Боги…
— Ты права, я вампир, — спокойно сказал он и подошёл ближе, а затем
