технике, вооружении и способность маневрирования частями и соединениями в период подготовки и проведения наступательных операций. Карты, планы, приказы и личные объяснения участников тех боевых операций позволяли командующему полнее представить боевую палитру сражений за город осенью-зимой 1941–1942 гг. Все это необходимо было учесть при разработке планов боевых действий.
В первые дни работы в должности командующего фронтом Л. А. Говоров подробно ознакомился с контрбатарейной борьбой и поддержал предложение командующего артиллерией фронта Г. Ф. Одинцова об оказании помощи артиллерии со стороны ВВС КБФ.
В своей первой встрече с командующим Краснознаменным Балтийским флотом адмиралом В. Ф. Трибуцем назначенный командующим группой войск Ленинградского фронта Л. А. Говоров подчеркнул, что получил твердые указания Ставки: не допускать разрушение Ленинграда осадной артиллерией фашистов, превратить город в абсолютно неприступную крепость, накопить силы внутри блокады для будущих наступательных операций. Исходя из этого, определялись цели и общий характер вооруженной борьбы на советско-германском фронте и конкретно в Ленинградской битве. Они носили наступательный характер, и в их осуществлении немалую долю должны были выполнить силы флота, которые уже находились в районе осажденного Ленинграда. Перед флотом командующий Ленинградским фронтом на ближайший период боевых действий в 1942 г. поставил следующие задачи:
«– содействовать войскам фронта в наступательных и оборонительных операциях;
– наносить максимальный урон перевозкам противника в Балтике и на заливе;
– надежно оборонять Ленинград и островной район с моря, вести борьбу за расширение операционной зоны в целях обеспечения развертывания сил флота для ведения активных боевых действий и операций на море;
– надежно защищать свои морские и озерные коммуникации»[845].
Одновременно на Балтийский флот возлагалась также совершенно особая и важная задача обеспечения бесперебойного снабжения Ленинграда через Ладожское озеро и оперативная перевозка для нужд фронта. И это должно было осуществляться в условиях мощного давления на флот вражеской авиации и минного оружия. Немецко-фашистское командование, опасаясь выхода в Балтику наших подводных лодок, фактически отказалось от активных боевых действий в Финском заливе, надеясь, что в 1942 г. сухопутные войска наконец захватят Ленинград и уничтожат Балтийский флот. Немцы с ранней весны начали оборудовать противолодочные позиции прежде всего на Гогландском рубеже. В августе южнее Гогланда они начали постановку донных магнитных мин. Мины выставлялись также и у Кронштадта, и в островном районе. С конца мая по середину июня враг провел крупную воздушную операцию по минированию основных фарватеров, идущих из Кронштадта на запад, сделав для этого 356 боевых вылетов[846]. Воды Финского залива на всем его протяжении в это время считались опасными для плавания судов и кораблей. Главную опасность в темное время (а все переходы кораблей совершались только ночью) представляли плавающие мины.
Требовалось время и необходимое наличие сторожевых и торпедных катеров для проведения работ по тралению, снятию и подрыву мин противника и постановки наших минных заграждений на морских подступах к Ленинграду. Перед штабом Балтфлота встала серьезная задача по формированию специальных катерных тральщиков, в том числе и магнитных. Командование тральных сил Главной базы сумело организовать работу этих подразделений, что способствовало затралить и уничтожить за лето 1942 г. 419 мин[847].
Л. А. Говоров побывал во всех армиях фронта и потребовал улучшения фортификационных работ. По его указанию все окопы и ходы сообщений были углублены, созданы более удобные условия для боевого взаимодействия обороняющихся войск, усилена противотанковая оборона за счет плотности орудий противотанковой обороны на рубежах 42-й и 55-й армий. Так, на главном направлении 42-й армии на фронте в 24 км было размещено 28 противотанковых батарей в 760 единиц. Здесь плотность орудий составляла 31,6 ствола на 1 км фронта. Противотанковая оборона имела три рубежа: главная полоса глубиной 3 км с плотностью 15 орудий на 1 км фронта; вторая имела такую же глубину с плотностью 6,6 орудия; армейская тыловая полоса глубиною в 6 км с плотностью 10 орудий (с учетом противотанковых резервов).
Все это позволило провести серьезные организационные мероприятия по подготовке войск к наступательным боям. По указанию Говорова дивизии первого эшелона начали выводиться в резерв командующего фронтом и готовиться к наступлению. Оставшимся дивизиям полосы обороны были расширены. Благодаря этому удалось вывести в резерв семь стрелковых дивизий и готовить их к предстоящим наступательным операциям.
Л. А. Говоров стремился как можно полнее вникнуть в боевое состояние войск, оборонявших город. Практически ежедневно он выезжал с членами Военного совета и представителями родов войск на различные участки фронта. Его интересовал прежде всего противник. Какими силами он обладает не только перед фронтом, но и армии, дивизии, бригады, полка, батальона и роты? Он проверял знание командирами выявленных заграждений и огневых средств противника, наличие карты переднего края и глубины обороны. Не меньший интерес у Л. Говорова вызывало состояние нашей обороны, ее прочность и эшелонирование, инженерное оборудование, насыщенность огневыми средствами, сменяемость подразделений, боевая обученность личного состава, прикрытие стыков с соседними полками и соединениями. Л. Говоров вникал во все детали, которые касались боевой деятельности частей и подразделений, их окопного быта, питания, медицинского и вещевого обеспечения. Здесь же выявлялись потребности войск, необходимые для укрепления и усиления обороны.
Командующий Ленфронтом Л.А Говоров с пониманием дела относился ко всем предложениям офицеров-специалистов по артиллерийской борьбе и поддерживал их смелые решения[848]. Так, по инициативе командира 705-го истребительного противотанкового артполка подполковника Кивы, поддержанной командующим артиллерией фронта генералом Г. Ф. Одинцовым, было признано целесообразным огневые точки противника подавлять специальными 28-орудийными расчетами на трехкилометровом участке фронта в районе Старо-Паново. Эти орудия должны были находиться в укрытиях, а перед заходом солнца одновременно открывать огонь по целям переднего края и уничтожать все выявленные точки врага. Эта инициатива имела положительное значение и была принята войсками фронта.
Однако основной формой борьбы оставалась контрбатарейная защита. Именно она позволяла локализовать интенсивность вражеского обстрела города. Л. А. Говоров в июне 1942 г. в присутствии А. А. Жданова и А. А. Кузнецова участвовал в полигонных испытаниях турбореактивных снарядов М‑28, где в районе Урицка был дан первый залп по врагу. Одновременный разрыв 396 снарядов морально подействовал на противника. Командующий фронтом требовал от командиров укреплять оборону и готовить войска к наступлению.
Л. А. Говорова беспокоило то, что немцы усиливали артиллерийские обстрелы и бомбардировки города. Они стали применять фосфорные бомбы, которые вызывали сильные пожары. Это приводило к большим жертвам среди мирного населения. В результате бомбежек и артобстрелов пострадало немало памятников культуры мирового значения. Стремясь выполнить поставленную цель по уничтожению Ленинграда, немецкое командование с различных фронтов стягивало под Ленинград дальнобойную артиллерию.
Л. А. Говоров понимал, что предстоящие бои потребуют много боевой техники и вооружения. Он обратился к рабочим и просил
