Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 175
— Плохо, — начал я. — Очень скверно.
В сущности, невыносимо. Душу терзали сомнения, но Кромвелю я хотел представить свое незавидное положение лишь в политическом свете.
— М-да, пожалуй, неладно, — согласился он.
Зачастую, вступая в разговор, он повторял сказанное мной. Вполне безопасная позиция.
— Пожалуй, я выставил себя дураком! — неуместно рявкнул я, вдруг взглянув на себя со стороны, глазами обычного человека… а заодно и с точки зрения Франциска и Карла. — Во всех наших декларациях придется исправить кое-какие буквы: «официальное извещение о рождении здоровой принцессы».
Я вспомнил о прекрасных, безупречных пергаментах, выбранных мной для этих монархов. О мое глупое тщеславие! Как посмеялся, должно быть, Господь надо мной, глядя на землю с небес.
— Да. Ваша поспешность выглядит… глупо. Но лишь на данный момент. А на будущий год к этому времени у вас уже будет и сын, а что такое какой-то год после стольких лет ожидания?
— Вы имели в виду: напрасного ожидания! — бросил я.
Я понимал, что он лишь добросовестно хотел утешить меня. Однако все это была пустая болтовня, маскирующая главный вопрос: «Почему Бог позволил такому случиться? Почему? Почему?»
— Отнюдь. Благие помыслы и усердие не бывают напрасными. Вам необходимо время, дабы подготовить Англию к признанию новой церкви. Жизнь меняется крайне быстро. Десять лет тому назад вы вернулись с «Поля золотой парчи». Вспомните-ка, каким был тогда мир. Сегодня он совершенно переменился. Вы навели в нем порядок согласно вашей собственной воле.
— И Господнему произволению.
— И Господнему произволению, — с должным почтением к Богу кивнул он и, чуть помедлив, направил разговор в нужное ему русло: — Однако ваши достижения должны быть укреплены законом.
— Они уже законны, — проворчал я. — Парламент позаботился об этом.
— Я говорю о ясных и однозначных законах. Позвольте, я скажу прямо. На данный момент вы имеете двух принцесс от двух жен и сына от любовницы. Итак, хорошо ли будет, если добропорядочному англичанину придется выбирать между ними? Каждый подданный может исходить из собственной преданности и здравого смысла. Марии всего семнадцать лет, и перед этим ребенком воображаемый подданный привычно преклонит колени. Генри Фицрой, сын Бесси, ладный парень, а бастарды у нас не раз всходили на трон. А также, — склонил он голову, — есть Елизавета. Одного дня от роду. И кого же из них, ваша милость, вы предпочли бы поддержать?
— Ну уж не Елизавету. Двое других по меньшей мере пережили младенчество. Она наименее желанна.
— Верно. Следовательно, надо добиться того, чтобы знатные дворяне, которые тайно лелеют далеко идущие планы, присягнули на верность Марии или Генриху. Только тогда…
— Вот если бы у меня родился сын! — воскликнул я. — Ну почему вместо него появилась Елизавета? Почему Господь…
— Потому что Он выжидает, — сухо заметил Крам. — И нам придется продолжить труды ваши.
* * *
Принятие присяги могло легко решить наши сложности. Для этого человек должен поклясться своей бессмертной душой, что он признает принцессу Елизавету моей единственной законной наследницей. Только и всего. Это должен был сделать каждый зрелый английский подданный. Крам прав: если бы в былые времена присягали на верность, то удалось бы избежать династических войн.
— Но раньше такого и быть не могло, ваша милость, — радостно напомнил он мне. — В те времена не существовало таких влиятельных титулованных особ, как сейчас. Родовитые лорды Севера и Запада грызлись у трона, подобно диким зверям. Вы приручили и усмирили их, ваша милость, казнив герцога Бекингема. Теперь они всего лишь представители графств, областей государства, — пренебрежительно заявил он и ликующе вопросил: — О пограничные лорды, где ваше жало? Браво, ваша милость. Им придется публично принести простую и приятную присягу. Чего бы это ни стоило — для чиновников и счетоводов, — мы все равно останемся в огромном выигрыше, раз устраним поводы для войны. Несколько арестов, несколько казней — все согласно законному порядку — гораздо дешевле.
— У меня будет наследник, которому народ отдаст свою любовь добровольно, и тогда никому не придется вынужденно бормотать клятвы верности.
Крам улыбнулся.
— Отличная мысль. Но такого не случилось даже с Младенцем Иисусом. Можем ли мы рассчитывать на большее?
— Если бы вы служили советником у Ирода, то Святому семейству не пришлось бы бежать в Египет.
— Мне приятна такая мысль, ваша милость.
LIV
Несмотря на пылкость натуры, силы к Анне возвращались на редкость медленно. Я полагал, что сразу после родов она бросится устраивать приемы, но ошибся. Сначала у нее опухли ноги, и ей пришлось пролежать несколько дней, держа их на шелковой перевязи, хотя она мало облегчала ее мучения. В ту пору ее не могло утешить ничто, кроме игры Марка Смитона. Потом она впала в меланхолию и часами валялась в кровати, уставившись в пространство пустым, ничего не выражающим взглядом.
Меланхолия — самый таинственный недуг, и от него крайне трудно избавиться. Но в то время я замечал лишь натянутую, неискреннюю веселость Анны. Она продолжала причитать, что подвела меня, подвела Англию. Отказывалась видеть Елизавету, не захотела помочь с выбором кормилицы и прочих слуг для малышки, в итоге этим пришлось заняться мне.
— По-моему, в Хатфилд-хаусе благочестивая, здоровая и уютная обстановка, — сказал я Анне, понимая, что с тем же успехом мог сообщить свое мнение мраморной статуе. — Он находится в Хартфордшире, совсем недалеко от Лондона.
Она улыбнулась мне так, словно оказывала огромную услугу.
— Мы же хотим, чтобы девочка окрепла, правда? А жизнь при дворе опасна для детского здоровья. Она может заболеть и умереть. К Рождеству здесь будет людно, долго ли младенцу подцепить какую-нибудь заразу? Ребенка нужно обязательно увезти.
— Рождество… — наконец откликнулась Анна. — До него осталась всего пара недель. Я должна встряхнуться, прийти в себя. Должна!
— Это всего лишь праздник. Отдыхайте пока, поправляйтесь хорошенько, сколько бы времени вам на это ни понадобилось.
— Рождественские празднества очень важны. Я должна успеть подготовиться к ним!
— Вы успеете, любовь моя. Я ежедневно молюсь о вашем здоровье.
— А свита Елизаветы? — вдруг спросила королева. — У нее будет полный штат слуг?
Впервые за долгое время я заметил в ее глазах искру интереса.
— Разумеется. Я как раз занимаюсь их подбором. Возможно, вы сами хотели бы предложить кого-то?
Это мог быть добрый знак.
— Да… одну особу. Пусть нашу дочь обслуживает леди Мария! Пусть займется ее гардеробом и следит за порядком!
Я опешил от такой неистовости. Можно ли относиться серьезно к ее заявлению? Следует ли согласиться? Как это назначение повлияет на характер Марии?
Ознакомительная версия. Доступно 35 страниц из 175
