«По данным на конец года, в 11 уездах было реквизировано 1 292 сельскохозяйственных владения площадью 1 493 470 дес. На их базе было создано 53 коллективных хозяйства, из них 27 коммун, 20 артелей, 3 товарищества и 3 совхоза. Остальная земля была передана крестьянам, увеличившим наделы пахоты почти в два раза»[932].
«Эта картина типична для всех губерний, — констатирует Осипова. — …К началу 1919 г. в Европейской России было распределено приблизительно 17 215 926 дес. земли, из которых 95,3 % перешли крестьянам, 0,8 % — коммунам и артелям, 3,9 % — совхозам, фабрично-заводским коллективам, больницам, школам и пр. Землю получили миллион бесхозяйственных крестьян. Число мелких посевщиков (до 2 дес.) возросло с 6 до 8‑9 млн, составив 43 %. Группа средних посевщиков (от 2 до 4 дес.) увеличилась на 10 %, а число дворов, сеющих свыше 4 дес, уменьшилось… Таким образом, произошло увеличение числа мелких и средних хозяйств, уменьшение и исчезновение крупных и сокращение хозяйств выше среднего уровня. Нивелировка деревни сгладила социальные полюсы, увеличив удельный вес среднего крестьянства»[933].
Не менее интересную картину наблюдаем по итогам уравнительного перераспределения скота: «К концу 1918 г. в 25 губерниях число безлошадных и многолошадных хозяйств уменьшилось при значительном росте однолошадных дворов». «Заключение Тульского губкома РКП(б), сделанное по итогам 1918 г.: «Деревенская беднота, входившая в комбеды, во многих уездах превратилась в середняков-крестьян, обзавелась постройками, скотом, которые поступили в ее распоряжение».
Вместе с тем Осипова констатирует: «Уравнительный раздел земли привел к понижению производительности сельского хозяйства, падению его товарности, росту (!!! — Д.Л.) внутридеревенского потребления хлеба. Мелкое хозяйство консервировало старые приемы земледелия, нерационально использовало скот, инвентарь. С экономической точки зрения уравнительный раздел был нецелесообразен, на что обращали внимание ученые еще в 20‑х годах (Л. Крицман и др.)»[934].
Далее исследователь отмечает, что «Начавшись весной 1918 г., уравнение земли проходило вплоть до сплошной коллективизации… Уравнение проводилось не по высшему и даже не по среднему хозяйству, а по низшему, потребляющему, что предопределило в скором времени немалые трудности в получении хлеба из деревни»[935].
Современным сторонникам утверждений, что большевики уничтожили крестьянство в России, было бы полезно взглянуть на эти факты. Деревня стала жить лучше. Ухудшение коснулось городов.
Таково было социальное, экономическое и политическое состояние страны к концу Гражданской войны. Процессы, запущенные в Российской империи с началом Первой мировой войны, через две революции, через хаос межвластия, через Гражданскую войну, — пришли к своему завершению.
Хозяйство было разрушено до основания. Все предыдущие достижения, какими бы спорными, или абсолютными они ни казались, сошли на нет.
Страна начинала жизнь с чистого листа. И перед партией большевиков вставал принципиальный вопрос: какова будет дальнейшая политика государственного строительства. Начиналась эпоха Новой экономической политики (НЭП).
Конец
