Книга Шкатулка с бабочкой - Санта Монтефиоре

— Ладно, все понятно.

— Он очень вас ценит, — продолжала Клер. — Я обнаружила ваш телефонный номер в его записной книжке. По телефону в Лондоне никто не отвечает.

— Понятно, — пробормотала Федерика, стараясь не думать о Торквилле. — Что там с Хэлом?

— Он стал алкоголиком, — заявила девушка, — и он нуждается в помощи. Дела у него совсем плохие.

— Что? — Федерика была напугана. — Что с ним случилось?

— Он не ходит на занятия, весь день отсыпается, а потом всю ночь пьянствует.

— Вы уверены, что он превратился в алкоголика?

— К сожалению, да. Я знаю это наверняка, потому что оплачиваю его выпивку и азартные игры в течение последних нескольких месяцев.

— Азартные игры?

— Да, игровые автоматы, покер, ставки на скачках, ну, вы знаете. За все это плачу я.

— Но почему?

— Потому, что я его люблю, — пристыженно ответила она. — У него денег нет, а у меня их полно. Но все вышло из-под контроля. Он стал пить слишком много и очень изменился.

— Где он сейчас?

— Спит.

— В такое время?

— Да. Видите ли, он пьет всю ночь напролет, а потом не может заснуть. Поэтому он принимает снотворное, много таблеток. Но после этого он уже не может толком проснуться. Он превращается в живого мертвеца. — Она запиналась, и ее голос дрожал от волнения. — Я просто не знаю, что делать, — всхлипывала она.

— О Боже! — вздохнула Федерика. — Чем же мы сможем ему помочь?

— Но он очень нуждается в помощи.

— Понимаю. Я приеду. Но не одна, — сообщила она, помня, что не умеет водить.

Сэм был счастлив отвезти Федерику в Эксетер. Всю дорогу они беседовали о том, что следует предпринять. Сэм настаивал, что пьянство является симптомом более сложного заболевания.

— Он пьет, чтобы спрятаться от себя самого, — мудро заявил он.

— Все следы ведут к отцу, — вздохнув, согласилась с ним Федерика. — Я знаю это наверняка.

Они обнаружили Хэла спящим на кровати с пожелтевшим и безжизненным лицом, и Федерика принялась неистово трясти его, опасаясь, что он не спит, а уже умер. Когда он очнулся, его глаза были красными, а взгляд отсутствующим. Это был совсем не тот Хэл, которого она знала. Сэм окинул глазами убогую комнату, в которой тот обитал.

Грязные тарелки с остатками еды были заполнены окурками, в пустых винных стаканах и кофейных чашках уже накопилась пыль, а отсыревшая и смятая одежда была разбросана на полу. В комнате стоял запах хуже, чем возле клетки с кроликами, которых Эстер держала как-то в детстве.

— Хэл, ты болен, — мягко сказала Федерика.

— Убирайтесь и оставьте меня в покое, — завопил он, размахивая руками. — Я не просил вас приезжать и читать мне нотации.

— Я беспокоюсь за тебя, Хэл. Посмотри только, в каком ты состоянии. Ты живешь как животное.

— Это не так уж плохо, — протестовал он.

— Это просто ужасно. Тебе нужна помощь, — внушала она.

— Я в порядке, — упорствовал он.

— Ты алкоголик, — без обиняков заявила Федерика.

— Я пью только иногда, как и все. Это вовсе не характеризует меня как алкоголика, — оправдывался он, пытаясь говорить уверенно.

Затем из тени появилась Клер.

— Я ей все рассказала, — сообщила она, вытирая слезы.

Он уставился на нее, стараясь сосредоточиться. Затем его лицо исказила злоба.

— Ах ты сучка, — выругался он.

— Я люблю тебя и не могу просто так стоять и смотреть, как ты себя уничтожаешь.

Он закрыл лицо руками и зарыдал.

Хэл позволил Сэму и Федерике забрать его домой. Клер сказала, что соберет его вещи и приведет комнату в порядок. Федерика поблагодарила ее, хотя и понимала, что Хэл вряд ли захочет снова ее видеть. Он сидел на заднем сиденье автомобиля, дрожа от холода и дискомфорта. Его кожа теперь приобрела нездоровый бледно-зеленый цвет — он выглядел так, будто одной ногой уже стоял в могиле. Федерика и Сэм решили, что будут держать причину его болезни в тайне, чтобы не беспокоить родственников. Они договорились озвучить версию о нервном срыве. Федерика твердо знала, что ему нужно побыть где-то далеко и заняться чем-то другим вне досягаемости собственнической любви Элен и собственных страхов.

— Я намерена поехать с Хэлом в Чили, — сообщила она Сэму.

— Когда? — встревоженно воскликнул Сэм.

— Как можно скорее. Ему необходимо уехать из нашей страны. Есть только один человек, который сможет помочь ему справиться, поскольку мне он тоже помог.

— И кто это? — спросил Сэм, чувствуя, как невидимая рука сжимает его горло.

— Мой отец.

— Твой отец?

— Да, в нем истоки проблемы Хэла.

— Но как он сможет помочь? — спросил Сэм, глядя на дорогу перед собой и вцепившись руками в руль в попытке сдержать свои эмоции.

— Я не собиралась тебе говорить, боясь, что это покажется тебе смешным, но папа посылал мне анонимные записки с потрясающими поэтическими строками. Вероятно, он сам их написал, ведь не следует забывать, что он не только известный прозаик, но и талантливый поэт.

— Понимаю, — напряженным голосом произнес Сэм. Его сердце разочарованно стучало, но он не в силах был лишить ее радости и рассказать, что все послания в действительности пришли от него.

— Он человек большой силы духа и философского склада ума. Думаю, что его записки раскрыли мне глаза и помогли ясно увидеть свое положение как бы со стороны. Я ощущала, что не одинока, что он мне помогает. Он придал мне сил, чтобы избавиться от Торквилла, и я должна поблагодарить его. Но думаю, что и Хэлу он сумеет помочь.

— Как долго ты намерена там оставаться?

— Столько, сколько потребуется. Здесь меня ничто не удерживает.

— Понятно, — вяло согласился он, проглатывая обиду с тем, чтобы потом пережить ее уже в одиночестве. — Конечно ничто.