ландшафту, и мы позволяем им диктовать, куда нам идти, преследуя непосредственно их. Больше нет! Скажите воинам, чтобы они рассредоточились и возвращались на юго-восток. Вместо того, чтобы преследовать их, мы выступим широким фронтом, в то время как другие кланы присоединятся к нам. Когда мы соберем все свои силы, мы станем стеной, продвигающейся через джунгли, и всякий раз, когда мы столкнемся с одной из этих их проклятых группировок, мы втопчем их в землю!
- Это звучит лучше, чем день за днем гоняться по их следу, - согласился заместитель начальника. - Но у нас заканчивается еда.
- Мы - боманы, - пренебрежительно сказал Камсан. - Воинство может обходиться без нее несколько дней, а когда мы их достанем, мы набьем животы мясом их циванов и с триумфом вернемся в Синди.
- Некоторые из воинства устали от погони. Они уже возвращаются в Синди.
- Меня это устраивает, - проворчал Камсан. - Во-первых, я не хотел преследовать этих говноедов, но будь я проклят, если сейчас вернусь, не насадив голову этой терданской киски на копье!
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
- Арман?
Панер удивленно поднял глаза, когда Ева Косутич вошла в его реквизированный кабинет во дворце деспота Синди. На самом деле он не видел ее лицом к лицу с тех пор, как они прибыли сюда. Конечно, они поддерживали связь через свои коммы, но старший сержант была погружена в свою часть подготовки к "вечеринке-сюрпризу Синди", как большая часть армии называла план сражения, из-за чего она была занята с инженерами и артиллерийским корпусом. Однако капитана удивило не ее физическое присутствие, а тон ее голоса и выражение лица. Он не видел такой широкой ухмылки задолго до того, как рота "Браво" услышала о планете под названием Мардук.
- Да? - ответил он, выгнув брови, и ее ухмылка стала еще шире.
- Только что говорила по радио с доком Добреску, - сказала она и рассмеялась. Она не хихикнула - она рассмеялась с ярким, почти девичьим восторгом, который еще больше усилил его удивление. - У него есть немного ... интересных новостей, - добавила она.
- Ну, не хочешь поделиться этим со мной, или просто собираешься стоять там с этой глупой ухмылкой весь день? - спросил он немного едко, и она снова рассмеялась.
- Извините, босс. Просто я всегда знала, что у Его Злобности было действительно извращенное чувство юмора, и теперь Он ушел и доказал это!
- И как он поступил, если ты когда-нибудь соберешься рассказать об этом?
- Вы помните ту маленькую работенку, которую задали доку? Ту, из-за которой он прогонял через анализаторы все, что попадалось ему под руку?
- Да, - медленно сказал Панер, откидываясь еще дальше на спинку раскладного кресла за своим столом.
- Ну, он не ударил в грязь лицом, - сказала ему старший сержант. - Он нашел что-то, что нанниты могут перерабатывать в белковые добавки, которые нам нужны.
- Нашел? - Панер резко выпрямился в кресле.
- Да, и вы никогда не догадаетесь, где он это нашел, - сказала Косутич с еще одной широкой ухмылкой. Панер требовательно склонил голову набок, и она снова рассмеялась. - Вы помните ту ядовитую железу у рыбы колл? Ту, которая абсолютно смертельна для любого мардуканца, без "если", "и" или "но"?" - Панер кивнул, и она фыркнула. - Кажется, док вспомнил, как Раджу Хумасу не удалось нас отравить, и сказал: "Какого черта, давайте и это проверим". И когда он сделал...
Она пожала плечами, и Панер уставился на нее.
- Позвольте мне прояснить это, - медленно сказал он. - Этот смертельный яд, который больше никто на Мардуке не может есть, похож на ... как рыбий жир для людей?
- Совсем неплохая аналогия, - согласилась она, кивнув. - Судя по тому, что он говорит, на вкус это так же плохо - или даже хуже. Но все его тесты говорят, что это настоящий препарат. Конечно, это не сработает для тех, у кого нет полного набора наннитов, но когда вы соединяете это с яблоперсиками, всем военнослужащим - и Роджеру - хорошо почти до бесконечности. И у нас останется достаточно регулярных добавок, чтобы поддерживать всех, у кого нет полного спектра наннитов, в течение хорошего года или больше. Именно это я и имела в виду, говоря о Его Злобности и чувстве юмора.
- Хммм? - Панер все еще был слишком занят, размышляя о том, как заявление Добреску изменило его ограничения, чтобы в течение нескольких секунд понимать, что она говорит, но затем он резко рассмеялся. - Понимаю, что ты имеешь в виду, - сказал он, медленно качая головой. - Мы согласились начать всю эту операцию, создали проклятую армию, разозлили каждого торговца в Бухте, поставили к'вэрнийское общество на уши, продвинули обучение, выгнали всех на поле боя и устроили всю эту ловушку только потому, что у нас заканчивались добавки и мы не могли позволить себе ждать здесь. И теперь мы узнаем, что у нас есть достаточно времени в этом гребаном мире!
- Безусловно, - согласилась она со своим собственным смехом.
Они смотрели друг на друга почти целую минуту, не говоря больше ни слова, а затем Панер вздохнул.
- Я хотел бы, чтобы мы знали раньше, - медленно сказал он. - Костас был бы сейчас жив, если бы нам, во-первых, не пришлось возвращаться на поле боя. Но в то же время, может быть, это и к лучшему. Если бы я знал об этом, я был бы гораздо более готов отсидеться и поискать другие варианты, как более безопасный способ вернуть Роджера домой, и если бы я сделал это, через шесть месяцев не было бы Бухты К'Вэрна.
- Судя по тому, что мы видели от этих ублюдков боманов с тех пор, как мы действительно вышли на поле, думаю, что вы, вероятно, правы, - сказала Косутич более мрачно, - и мне бы это не понравилось. Я решила, что действительно могу поладить с этими к'вэрнийцами, почти так же хорошо, как с Растаром и его ребятами на циванах. Так что, наверное, я тоже рада, что мы не бросили их в беде. И, говоря о Растаре, - продолжила она, меняя тему, - как дела у него с Хоналом?
- Не знаю, - признался Панер и проверил время на своем импланте. - Они вот-вот должны выйти еще на
