Книга Том 2. Летучие мыши. Вальпургиева ночь. Белый доминиканец - Густав Майринк

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153

С. 28. ...несчастный шабесгой... — Шабесгой (от слов «шабат» — суббота и «гой» — язычник, нееврей) — работник, помогающий еврейским семействам по субботам, когда правоверным иудеям запрещена всякая хозяйственная деятельность.

С. 31. ...«ювелир Кардильяк». — Персонаж новеллы Э.-Т.-А. Гофмана «Мадемуазель де Скюдери», где выведен Рене Кардильяк, самый искусный ювелир не только Парижа, но и вообще своего времени, слывший честнейшим и благороднейшим человеком, но оказавшийся в конце концов грабителем и многократным убийцей. Он убивал своих богатых заказчиков, чтобы вернуть себе им же изготовленные драгоценные украшения.

О том, как доктор Хиоб Пауперзум подарил дочери алые розы

По характеру разбираемых в рассказе онтологических проблем он особенно отчетливо перекликается с более поздними произведениями Майринка. Трогательное отношение Хиоба Пауперзума к дочери предвосхищает жертвенную любовь гробовщика Мутшелькнауса к падчерице Офелии («Белый доминиканец»). Эпизод с самоубийцей, перерезавшим себе вены, чтобы дать крови истечь в землю, есть и в романе «Голем». Правда, там он трактуется с точностью до наоборот: Пауперзум убивает себя на могиле страстно любимой дочери, студент Харусек — на месте погребения столь же жгуче ненавидимого им отца. И любовь и ненависть, таким образом, доводятся до высшей точки реализации, некоторым образом приравниваются друг к другу, как это делал когда-то Катулл в знаменитом двустишии «Odi et ато» («Люблю и ненавижу»). Инфернальный «театр монстров», действо, в ходе которого искажается человеческое обличье (а человек есть образ и подобие Божие), встречается в рассказе «Кабинет восковых фигур» из сборника «Волшебный рог бюргера». Кроме того, укажем, что имя и фамилия главного персонажа отражают его характер, как это сплошь да рядом бывает у Майринка. Хиоб— это Иов, библейский праведник, которого Бог подвергает жестоким испытаниям,

чтобы убедиться в бескорыстии и твердости его веры. Паупер (от лат. pauper) — бедняк, нищий.

С. 33. ...чела, отмеченного загадочным созвездием семи бородавок... — Иронический намек на созвездие Большой Медведицы, которое в индийской мифологии именуется созвездием Семи Мудрецов (Сапта-реши): по-русски говоря, у доктора Пауперзума «семь пядей во лбу».

С. 34. Зенон Саваниевски — еще одно «говорящее» имя. Зенон (ок. 490 — 430) — древнегреческий философ родом из Элей (Южная Италия), доказывавший, в частности, невозможность движения. Саваниевски — эта фамилия, звучащая на польский манер, происходит от французского «Savant» — ученый. Таким образом, шахматный поединок персонажей можно уподобить фантасмагорической встрече святого праведника с расчетливым пронырой, или, говоря языком Льва Шестова, диспуту между «Афинами» и «Иерусалимом».

С. 36. Хуитцитопохтли (точнее — Уицилопочтли) — верховное божество в мифологии ацтеков.

С. 37. Шерф — мелкая монета в полпфеннига.

С. 43. ...мой друг д'Аннущио не откажется написать диалоги... — Д'Аннунцио Габриеле (1863 — 1938) — итальянский писатель, аристократический нонконформист, эстет и «человек действия», певец «хищного сладострастия», стремившийся к «взрыву сверхчеловеческой поэзии». Балаганная постановка по сценарию этого напыщенного пиита и впрямь имела бы «грандиозный успех»!

С. 44. ...надежда - драматург страшный! — Эта внутренняя реплика доктора Пауперзума, как и сходные выражения из других рассказов: «я растоптал гадюк надежды», «я понял скрытые корни наших надежд, и мне открылась смертоносная взаимосвязь этих фантомов» — одно из свидетельств повышенного интереса Майринка к буддийским доктринам в пору написания «Летучих мышей» (1916).

Свидетельство И. Г. Оберайта о хронофагах

Очередной вариант «Сошествия во ад» собственного подсознания, поданный, однако, не в гротескно-реалистических тонах, как это было в «Волшебном роге», а в манере «магического реализма», предвосхищающей приемы поздних романов, особенно «Ангела Западного окна». Аналогичные мотивы, составляющие одну из стержневых, архетипических тем множества фольклорных памятников и литературных произведений, можно считать попыткой вербального описания первого этапа инициати-ческой мистерии — символической «смерти» посвящаемого и его блужданий по «нижним» мирам. Приведем хотя бы две-три параллели: странствие Гильгамеша сквозь подземелье на краю света («Эпос о Гильгамеше», таблица IX), посещение Энеем «царства бесплотных теней» («Энеида», книга шестая), попытка Фауста проникнуть в царство таинственных богинь-Матерей, живущих в пустоте, вне пространства и времени и занятых созданием прообразов всего сущего («Фауст», часть II; действие I, сцена 5, «Мрачная галерея»), и, наконец, спуск в центр земли, в сады из драгоценных каменьев, зодчего Адонирама, героя инициатической повести Жераpa

де Нерваля «Легенда о царице Утра и о Сулаймане, повелителе духов». «Свидетельство Оберайта» можно также рассматривать как своего рода «эскиз» той сцены из «Ангела Западного окна», где Бартлет Грин после совершенного им чудовищного жертвоприношения прозревает «странный мир: в воздухе кружились синие, неведомой породы птицы с бородатыми человеческими лицами, звезды на длинных паучьих лапках семенили по небу, куда-то шествовали каменные деревья, рыбы разговаривали между собой на языке глухонемых, жестикулируя неизвестно откуда взявшимися руками...». Доктринальное описание инобьггийного мира, куда попадает душа посвящаемого после символической смерти и душа усопшего после смерти реальной, содержится в древнеегипетском и тибетском вариантах «Книги мертвых», причем в обоих текстах подчеркивается, что чудовищные существа и сущности, угрожающие душе, являются как реальностью, так и иллюзией, порожденной ею самой.

С. 48. «Филадельфийские братья» — первая масонская ложа, основанная в 1731 г. в Соединенных Штатах Америки, в городе Филадельфия (отсюда и ее название); ее первым «великим мастером» был известный политический деятель Бенджамен Франклин (1706 — 1790). Подобно другим обществам такого пошиба, «Филадельфийские братья» считали основателем своей ложи мифическое лицо, в данном случае Гермеса Трисмегиста, которому приписывалось также авторство многих так называемых «герметических сочинений», включая знаменитую «Изумрудную скрижаль».

С. 49. Мафусаил — один из «праотцев человеческих», проживший, согласно Ветхому Завету (Быт. 5: 21 — 27), необычайно долгую жизнь и умерший в год Великого потопа, в возрасте 969 лет. Имя его стало нарицательным для обозначения долгожителя.

С. 50. Елоксберг — так местное население называет Брокен — высочайшую вершину Гарца. Наряду со Шварцвальдом в Швабии, Инзельсбер-гом и Хёрзельбергом в Тюрингии — одна из гор, куда ведьмы слетаются на первомайский шабаш в Вальпургиеву ночь.

...эти несчастные с помощью определенных наркотических средств умеют вводить себя в состояние транса... — Взгляды на реальность или призрачность ведьмовских полетов менялись в Европе на протяжении Средних веков, эпохи Возрождения и Нового времени, причем любопытно, что чем более «цивилизованным» и «просвещенным» становилось общество, тем охотней оно допускало возможность физического передвижения ведьм по воздуху, а равным образом и их присутствия на шабаше. В раннем Средневековье считалось, что если ведьмы и летают, то лишь в своем воображении, но уже в конце XV в. в знаменитом «Молоте ведьм» немецких инквизиторов Генриха Инсисториса и Иоганна Шпренгера, руководстве для выслеживания и обличения ведьм, высказывается сожаление о

Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153