Анден узнал это раскрасневшееся лицо в веснушках за долю секунды до того, как Карсон Сантер ударил его в живот, а потом дал оплеуху. Анден уже забыл силу ударов Сантера, но теперь вспомнил. Он почувствовал кровь на языке и упал на четвереньки за письменным столом. Он в спешке искал что-нибудь, что угодно, годящееся в качестве оружия, и схватил лежащий на столе серебряный ножик для открывания конвертов. Но его тут же треснули рукояткой пистолета по ладони, сломав два пальца. Анден взвыл. Дуло пистолета прижалось к его щеке.
– Разве я тебя не предупреждал? – спросил Сантер. – Разве не говорил, что найду тебя и убью, вонючий кеконский полукровка? Думаешь, я забыл?
– Все это в прошлом, у нас же договор, – пробормотал Анден сквозь боль.
– У вас был договор с Боссом Кромнером, а Кромнер в кутузке, мы больше не работаем на него. Теперь слово за Тощим, а Тощий считает, что это вы, кеки, с самого начала стояли за всеми этими неприятностями.
Сантер схватил Андена сзади за воротник и, по-прежнему держа на мушке, поволок обратно в гараж.
Сердце Андена готово было выскочить из груди, а ноги подгибались. Рон Торо лежал на бетонном полу, вокруг растеклась лужица крови. Его избили, глаза и губы взбухли от ссадин. Над ним склонились Тощий Римс и еще трое.
– Этот демон может убить пятерых голыми руками, не успеешь даже обмочиться, – сказал Уиллум Рим сухо, почти разочарованно. – Похоже, он все-таки состоит из плоти и крови.
Рон закашлялся и поморщился.
– Как ты меня нашел, Тощий? Кто нас продал?
– Полицейские из отеля, естественно, – ответил Римс. – Сказали, за какой машиной проследить.
Другой бандит хмыкнул и добавил:
– Эти кеки – жалкие любители. Еще до того, как ваше племя прибыло к этим берегам, Бригады держали местную полицию за яйца так крепко, как сутенер держится за целку.
– А с ним что делать, Тощий? – спросил Сантер.
– Поставь его вон туда, к девке, – велел Римс. – И свяжи обоих.
Анден перехватил взгляд Рона, похожий на извинение или сожаление. Вен стояла на коленях у стены, с бледным и ничего не выражающим лицом. Еще один подручный Римса держал ее на прицеле. Андена поставили на колени в паре метров от нее, Вен быстро посмотрела на него, а потом на открытый вещмешок, валяющийся на полу. Рядом лежала и перьевая ручка.
– Держи руки за спиной, иначе прострелю колено, как твоему дружку, – велел Сантер.
Анден тут же ощутил пульсацию боли в сломанных пальцах. Даже когда его руки крепко скрутили, он пытался придумать, как отвлечь бандитов и передать Рону перчатки или ручку со спрятанным нефритом – возможно, это их единственный шанс выжить.
– Он успел позвонить? – спросил шкурника Римс. – Кто-нибудь приедет?
– Я не слышал, чтобы он с кем-либо разговаривал, но точно не знаю, – ответил Сантер.
– Тощий, – заговорил лежащий на полу Рон, его голос дрожал от боли, но звучал спокойно и рассудительно. Возможно, он считал, что сможет убедить Римса их отпустить, или как-то дотянуться до нефрита, или хотя бы отсрочить неизбежное. – Мы знакомы с незапамятных времен. Выросли почти по соседству в Южном капкане. Мы находились по разные стороны, но именно мы двое всегда улаживали дела между нашими боссами.
– Это верно, – согласился Римс. – Мы хорошие смотрящие, правда?
– И по-прежнему можем все уладить, – сказал Рон. Его лицо стало белым как мел, брюки пропитались кровью. – Кромнер был слишком жадным, разбогател и разжирел, но мы с тобой – люди практичные, Тощий, всегда ими были. Теперь ты Босс собственной Бригады. Зачем заводить врагов вместо друзей?
Тощий Римс снял фетровую шляпу и покрутил ее в руках.
– Ты попал в точку, Рон, а знаешь почему? Я тебе скажу, – произнес он с торжественностью школьного учителя на уроке. – Потому что ты не такой, как все кеки. Все шло хорошо, пока Босс Кромнер не сунул голову в петлю, затеяв дела с вами и нефритом. Плевать мне, сколько стоят эти камни, но они противоестественные. Им здесь не место, как и вам. А раз теперь я стал Боссом в этом районе, то собираюсь четко дать понять, что в этом я отличаюсь от Кромнера. А значит, все будет по-моему.
Самый крепкий на вид шкурник Римса вытащил белый полиэтиленовый пакет и связку веревок. Рон уже знал, что за этим последует, он метнулся от своего палача к вещмешку с нефритовыми перчатками. Но он потерял слишком много крови, а в ногах засели пули. Два человека схватили его за руки, чтобы он не добрался до цели. На голову Рону накинули пакет и обвязали шею веревкой.
Анден с отчаянным криком бросился вперед, но руки у него были связаны за спиной, и он ничего не добился. Сантер тут же пнул его, отправив обратно на пол, и поставил ногу ему на спину. Очки слетели с лица и поскакали по бетонному полу. Другой шкурник снял тряпку, висящую на крючке рядом со шваброй, и заткнул Андену рот, приглушив его крики. Анден ощутил вкус масла и чистящего средства, уголки губ начали гореть от соприкосновения с тканью.
Рон Торо боролся как бык, бился и извивался на бетонном полу, пытаясь ослабить веревку на горле, но раненый и без нефрита, он ничего не мог поделать и через несколько секунд обмяк, движения стали реже. Шкурник Римса стягивал удавку с бесстрастной тщательностью настройщика пианино. Прижавшись лицом к холодному бетону, Анден смотрел, как теряет силы самая грозная Зеленая кость Порт-Масси, человек, который защитил зал для поединков от автоматного обстрела и в одиночку справился с целой группой баруканов. Рон молотил ногами по полу, а полиэтилен прилип к его лицу, лишая остатков воздуха. В последние секунды жизни его кишечник опустошился, и по гаражу разнеслась вонь. Палач отступил, полиэтилен больше не раздувался вокруг открытого рта Рона.
Римс дотронулся указательным пальцем до переносицы, а потом поднял его – жест приверженца Единой Истины.
– Да возвысит бог его душу, – пробормотал он.
Остальные послушно последовали его примеру.
Палач направился к Андену и Вен.
– Эту пташку тоже убьем, Босс? – спросил Сантер, глядя на Вен. – Она симпатичная. Нельзя ли просто…
Римс строго и разочарованно глянул на шкурника, и Сантер заткнулся. Перед глазами у Андена все поплыло, он решил, что сердце остановится еще до того, как шкурник его убьет. Когда Вен повернула голову и встретилась с ним взглядом, Анден хотел заговорить, но во рту торчал кляп, и Анден лишь посмотрел на нее в безмолвной панике. Ему показалось, что Вен попыталась улыбнуться, словно из солидарности, чтобы он не терял присутствия духа, ведь они по-прежнему вместе.
Вен повернулась к Римсу и вздернула подбородок, посмотрев бандиту в лицо.
– Ты знаешь, кто я? – спросила она на ломаном эспенском. Ее руки были крепко связаны, и она явно была напугана, но голос оставался поразительно спокойным. – Тебе знакома фамилия Коул? Или Маик?
Римс бесстрастно посмотрел на нее.
