– Отец, наверное, не захотел прибыть, – с ноткой надежды сказал Фредерик.
– Нет, – покачал головой Реджинальд, переходя на мерную рысцу. – Он просил передать вам, что прощает вас и ждет во дворце. Только не верьте ему. Он поручил мне также доставить письмо братьям Джуллико – желает снова позаимствовать у них тигра.
– Спасибо, что предупредили, – сказал Фредерик, когда Реджинальд замедлил бег и вернулся в толпу, а экипаж двинулся дальше.
Они свернули за угол, за которым оказалось еще больше ликующих обожателей и восторженных зрителей. Из верхних окон замка при появлении экипажа вывесили в знак приветствия огромные гобелены с портретами принцев.
– Да, после этого и дома, признаться, будет не так хорошо, как я надеялся, – сказал Фредерик.
– У тебя хотя бы дом есть, – сказал Лиам. – А судя по словам Лилы, мой народ силой женит меня на принцессе Шиповничек, стоит мне только показаться у границ Эринтии. – Он вздохнул. – Как же мне быть?
– Поедемте со мной, поживете в Гармонии, пока в вашем королевстве все не уляжется, – предложил Фредерик. – Мне тоже будет кстати союзник в борьбе с отцом.
– Спасибо, Фредерик! – обрадовался Лиам. – Пожалуй, соглашусь.
Элла подалась вперед.
– А знаешь, Фредерик, – сказала она. – Наверное, я зря так поспешила и уехала. Я, наверное, тоже вернусь с тобой во дворец. Если ты меня примешь.
Фредерик и сам подумывал о том, не удастся ли ему в конце концов восстановить отношения с Эллой, ведь они столько пережили вместе. Конечно, чтобы соперничать с Лиамом, придется потрудиться, это Фредерик понимал, однако он впервые в жизни чувствовал себя готовым к любым испытаниям.
– Со мной будут жить мои лучшие друзья! Что может быть прекрасней? – воскликнул Фредерик. – Только предупреждаю: если на порог когда-нибудь явится феечка, не прогоняйте ее. У нее для меня послание.
– Ого! У кого-то в толпе транспарант «Слава Дункану Доблестному!» – заверещал Дункан. – Ой, это Франк, – добавил он уже без прежнего пыла. – Как вы считаете, он серьезно, не издевается?
– Поди пойми этих гномов, – пожал плечами Лиам. – Зато мы – серьезно и не издеваемся, верно?
Густав закатил глаза.
Парад завершился у большого каменного постамента, на котором высились статуи Золушки и четырех принцев в героических позах – в полный рост. Монумент наскоро сляпали накануне. Экипаж остановился, и герои вышли. Они поднялись по ступеням постамента, чтобы рассмотреть скульптуру.
– Ой, я-статуя выше, чем я-я! – подметил Дункан. – Это хорошо.
– Вот гадство, – выругался Густав. – Ну что стоило сделать меня с волосами? Они ведь уже отрастают.
– Из чего она сделана, эта статуя? – нахмурился Лиам, постучав по своему двойнику и услышав гулкий отзвук.
– Думается, это папье-маше, – сказал Фредерик. – Если вспомнить, как мало было времени на приготовления, полагаю, рассчитывать на лучшее нам не приходится.
Рис. 42. МОНУМЕНТ ГЕРОЯМ
– Надеюсь, дождя не будет, – поморщился Лиам.
Элла украдкой спустилась с постамента – пусть мальчики насладятся своей минутой славы. Принцы встали лицом к огромной толпе. Все махали, подпрыгивали, окликали их по именам – по самым настоящим именам. Никто ни разу не вякнул «Прекрасный Принц».
Честно говоря, каждый из четырех принцев нет-нет да и предавался мечтам об этой минуте. Однако дело было не только в толпах почитателей – нет, радость переполняла их и по другой причине. Точнее всего это выразил Дункан:
– Я с ними! – завопил он, подняв обе руки.
Кто-то в толпе захихикал. Принцы решили, что смеются над Дунканом.
– Э, этот Летучий Флейтист – мой друг, – грозно засопел Густав. – И что?
Смех послышался еще в нескольких местах, кое-кто начал тыкать пальцем.
Лиам с Фредериком растерянно переглянулись.
Принцы обернулись – и вовремя: двое воров в черных одеяниях как раз подхватили невесомую скульптуру и грузили ее в телегу, стоящую прямо за постаментом; телега была уже нагружена роскошными гирляндами, транспарантами «Лига Принцев», десятками медных духовых и четырьмя громадными гобеленами с портретами принцев. На козлах сидел Диб Раубер.
– Вот так-то, принцы, – с ухмылкой крикнул мальчишка. – Я украл вас! И вообще весь парад украл! Пока вы тут праздновали, развесив уши, я проехал за вами и все стянул! – Он загоготал, вильнул тощим задом, а его подручные повскакали на коней. И Раубер с разбойниками укатили, прихватив с собой все добро.
– Я же говорил – надо было его прихлопнуть, – прорычал Густав.
Элла бросилась обратно на постамент, к принцам.
– Что тут делает мой двоюродный братец?
– Твой – кто?! – ахнул Фредерик.
– Диб, я все расскажу маме! – крикнула Элла вслед исчезающей за поворотом телеге.
– Что мы стоим? – закричал Лиам. – Не дайте Рауберу уйти!
Он уже хотел броситься за телегой, но тут в толпе снова послышался хохот и свист.
– Ха-ха! Малыш взял и утащил монумент!
– Я думал, они и правда победили Разбойничьего Короля!
– И это называется герои? Не смешите мои тапочки!
Миг – и над ними потешалась вся толпа. Хуже того – здесь был и Грошпер Сладкоречивый, который лихорадочно строчил заметки для новой баллады.
– Этого еще не хватало! – простонал Лиам, завидев барда. – Ты что, и про это собираешься балладу написать?!
– Снова-здорово, – пробурчал Густав.
– Скульптура была не очень хорошая, – утешил их Фредерик.
– Придется заставить великана сделать новую, – предложил Дункан, но остальные его даже не расслышали – так громко хохотала толпа.
В этот миг на постамент промаршировали шестнадцать братьев Густава. На одну краткую секунду, едва не перевернувшую его мировоззрение, Густав решил, что они пришли его защищать. Он, естественно, заблуждался.
– Тишина, – крикнул Хенрик. – У нас важное объявление.
На постамент, где и так уже было довольно тесно, торжественно вышли Лейф Лирик, Тиресий Мелодический, Уоллес Фицуоллес и Рейнальдо Повелитель Рифм. Лейф шагнул вперед и обратился к толпе.
– Дамы и господа, – сказал бард. – Немногим более недели назад со мной и моими коллегами-песнопевцами произошло прискорбнейшее происшествие – мы попали в плен к злой колдунье. Однако мы были спасены – спасибо отряду отважных могучих героев. Чтобы выразить свою благодарность, мы с собратьями-бардами вместе сложили последнюю версию исторической баллады. Сейчас мы споем ее вам. Итак, дамы и господа, «Шестнадцать героев-принцев Штурмхагена»!
