Начальник охраны сейчас доложит боссу о том, что на постах все в порядке. Но трубку телефона снимет Кравчук. Новый начальник его не знает. Стало быть, можно поднять шум и попытаться бросить охранников на бой с бывшим директором и его приятелем. Есть ли смысл?
На охранников и их жизнь Белоусову было наплевать. Он только опасался, что и его застрелят вместе с врагами. Те, известное дело, знаются с нечистой силой, и пули отведут. Далила тоже спастись сумеет. А его никто не защитит…
Раздался резкий телефонный звонок.
– Кравчук слушает, – сказал Владимир Петрович.
– М-м-м… – промычал кто-то в трубку. – Кабинет директора?
«Тупица», – подумал Белоусов.
– Да. Доложить обстановку, – резко приказал Кравчук.
– А с кем я разговариваю?
– С владельцем корпорации. Белоусов у меня. Семеныч, мурлыкни что-нибудь своему новенькому..
– Все в порядке, Андрей, – выдавил из себя Олег Семенович. – Вернулся прежний директор.
– Будешь подчиняться теперь непосредственно мне, – жестко приказал Кравчук.
– Вице-президент Патрикеев только что проехал на территорию, – сумрачно сообщил начальник охраны. Он пребывал в недоумении. – Шлагбаум сбил. Нельзя так…
– Патрикеев отстранен от должности, – объявил Кравчук. – Будет бродить по территории – задержать. При сопротивлении – стрелять без предупреждения.
В трубке повисло молчание.
– Так что, послать ребят выяснить, где он? – спросил охранник. Приказ ему явно не понравился. Бонуций отрицательно покачал головой.
– Нет, – бросил Кравчук и положил трубку.
– Пойду прогуляюсь, – сказал Бонуций. Далила испуганно воззрилась на него.
– Боишься оставаться одна? – спросил Великий магистр. – Ничего страшного. От прежних хозяев я тебя прикрыл. С Патрикеевым, если он будет иметь глупость сюда сунуться, ты справишься.
– Он уже у Машины, – прошептала Далила.
– Вот как? – улыбнулся Бонуций. – Ну, вообще-то, я и сам знаю. Ладно, не пойду, времени тратить не буду. Ты мне лучше скажи – сможем мы завтра в храме собрание провести и инсценировать его открытие?
– Зачем? – удивленно распахнула глаза Далила. – Вы же из Светлых…
– Надо, – кивнул Бонуций. – Ты ведь телеканалами владеешь? Давай срочно экстренные сообщения. Придумай что-нибудь – о фазах Луны… Вашим продвиженцам такая внезапность понравится.
Великий магистр вынул из кармана мобильный телефон и протянул его девушке.
– Мало людей соберется, – предположила Далила, беря трубку.
– Нам много не надо, – ответил Великий магистр. – И съемочные группы пригласи. Обещай великую сенсацию. Она будет.
– Зачем я оставил вас одних? – устало спросил Ульфиус. – Вам просто повезло, что здесь не было зомби. Мы же договорились – вы тихо и спокойно занимаетесь выборами. А тебя, Сергей, я собирался вызвать чуть позже…
Молодые люди стояли пристыженные в просторном холле института. Сергей не очень уверенно помахивал сумкой с долларами.
– Деньги на выборы нужны, – попытался оправдаться Брентон.
– Молчи уж лучше, – тяжело вздохнул Ульфиус. – Какой пример ты подаешь кандидату в депутаты? Кто со мной пойдет?
– Я, – сказали в один голос Сергей и Брентон. Молоканов не имел больше желания встревать в какие бы то ни было аферы.
– Нервы нужны неслабые, – покачал головой Ульфиус. – Так что ты, Брентон, проводишь нашего друга. А мы с Сергеем займемся здешним страдальцем…
Брентон обиженно надулся.
– Как я привыкну к ужасам Затемненных миров, если вы никуда меня не берете? – спросил он.
– Ладно, пошли все вместе, – вздохнул магистр. – Но откачивать я потом никого не буду.
– Я, вообще-то, никуда не рвусь, – честно признался Молоканов.
– Постой в уголке, подожди нас, – предложил Ульфиус.
– Нет уж, тогда все вместе пойдем, – испугался Виктор. Вдруг эти заклинания невидимости откажут? Или появится зомби, о котором говорил Ульфиус? Статуса магистра кандидат в депутаты до сих пор для себя не уяснил. Понял только, что и Сергей и канадец относятся к нему с уважением и даже с почтением.
Прошли через невзрачную деревянную дверь в самом конце холла, по темному, выкрашенному болотной краской коридору. Путь преградила дверь стальная.
– Магией запечатана, – объявил Брентон, хотя его никто не спрашивал.
– Точно, – согласился Ульфиус. – Но возиться с замками не будем. Выбьем ее, и все дела. Отойдите в сторону!
Магистр прошептал разрывающее заклятие, и дверь вместе с частью стены рухнула внутрь.
– Сила! – восторженно прошептал Виктор – Ты бы, Брентон, наверное, полдня около нее возился.
Молодой авенорец неодобрительно взглянул на своего подопечного, но ничего не сказал. Они вошли.
– Для интересующихся даю картинку, что здесь творилось до того, как Патрикеев выгнал охранников воевать с нашими друзьями и убрался отсюда сам, – объявил магистр.
И каждому вдруг словно бы стали слышны мысли людей, томящихся за дверцами клетушек по бокам коридора. Один, заслышав шаги, начал выть, так как знал, что его будут мучить током. Другой с ужасом ждал появления охранников с резиновыми дубинками. Третий и сейчас задыхался в жарком пару от нагревательной установки. Он слизывал капли со стен, его мучила страшная жажда. В голову четвертого словно бы били кузнечными молотами – ведь он уже несколько дней подряд висел, подвешенный за ноги. Истерзанные, избитые и запуганные люди прислушивались к тому, что делается снаружи. Ими владел животный страх.
Всем стало не по себе. Молоканов испуганно вращал глазами, Сергей вспоминал об ужасных столбах Ронканора, а Брентон просто дрожал мелкой дрожью.
Ульфиус распахнул дверь первой камеры. Здесь не нужно было применять магию – на двери стояла обычная щеколда. Паренек на стальной решетке при виде большой группы людей с визгом бросился в угол.
– Выходи, – приказал Ульфиус. – Беги.
– Нет, нет, – закричал парень. Он, видимо, предположил что-то страшное.
– Тебя никто не тронет. Мы выпустим всех, – объявил Сергей.
Парень нерешительно оглядел своих освободителей, передернулся и бросился мимо них прочь. Шаги застучали по коридору, хлопнула деревянная дверь, и установилась напряженная тишина.
– Нужно скорее помочь всем, – прошептал Брентон, с трудом сдерживая подступающую дурноту. Он открыл следующую дверь. В лицо ему ударил горячий пар.
– Быстрее спасайся, – сказал молодой авенорец голому толстяку. Тот, не задумываясь, выскочил в коридор и, пыхтя, шлепая босыми ногами по бетонному полу, понесся прочь. Мокрые белые телеса мужчины сверкали в неверном свете тусклых ламп, но выглядел дрожащий голый толстячок совсем не забавно.
