девицы из заведения госпожи Розин. Те, впрочем, оказались довольно выгодными покупательницами — им требовалось мало ткани.
— Скоро вернусь, — сообщила Риза, выслушав указание дороги, и, не дожидаясь ответа, направилась к нужному дому со скромной вывеской.
Шедшие ей навстречу девушки в грубых крестьянских платьях сразу же умолкли и сдавленно заулыбались, то поднимая, то опуская взгляды.
— Ваша сестра привлекает внимание.
Боги, почему Реджис не сослался на какие-нибудь важные дела, не попрощался и не ушел? Неужели в порту закончились контрабандисты, а за решеткой у городской стражи воры и убийцы? На худой конец, мог бы приехать Венсан Грато — забрать ценный медальон и Дамиена впридачу.
— Ей удается этого не замечать.
Присутствие Реджиса, стоящего за спиной, было почти осязаемым. Казалось, он вот-вот протянет руку, прикоснется и придется обернуться.
— Повезло. Она настроена решительно, верно? Не боится чудовища, из-за которого весь город на ушах.
— Не беспокойтесь. Иной раз Риза кажется самонадеянной даже мне, но она много лет изучает магических созданий.
— Как это возможно? — стараясь не поднимать головы, я сделала пару шагов к крыльцу. — Вы разрушитель, способны воздействовать на разум. Если Риза целительница, значит… не знаю, что думать.
Светлые боги, зачем он так смотрит? Ни холода, ни раздражения, ни толики высокомерия — ни капли того, с чем я могла бы разобраться.
— Дело в искажениях, Сорель. Помните, я говорил? Наш отец не владеет даром, но может передать его через поколение. Риза способна кое-что чувствовать и исцелять неглубокие раны, поскольку ее мать целительница. Немного изучала боевые приемы, но в полной мере не владеет ничем.
При мне в Гавронской школе не было ни одного ученика с половинным даром. Он проявляется крайне редко и среди высокородных магов считается недостойным. В учебниках, конечно, говорится, как полезны оказываются такие способности. Но правда в том, что половинные всегда слабее чистокровных, о чем последние не устают напоминать.
— Если дар наследуется по мужской линии, получается Риза…
— Внебрачная дочь. Может, однажды сама упомянет.
— Не важно — это не мое дело.
— Но вам интересно? Здесь нет особенного секрета, иначе Риза бы не назвала фамилию.
— Кому-нибудь другому вы бы тоже рассказали?
Реджис покачал головой.
— Сорель, вам известно столько, что происхождение сестры погоды не сыграет.
Разговор не касался произошедшего, не вызывал желания поскорее сбежать в таверну и спрятаться за бесконечно важными делами, поэтому и нравился. Если б не проклятая недосказанность, висевшая в воздухе, я бы не ломала голову и наслаждалась моментом. Солнцем, выглянувшим из-за облаков, золотистыми отблесками на волосах Реджиса, разглядывала бы мелкие морщинки в уголках чуть сощурившихся глаз.
— Я сохраню все в секрете, будьте уверены.
— Знаю. И доверяю вам.
— Доброго дня, госпожа Сорель! Как мои девочки? Не слишком допекли?
Отец Мод и Лизет, дюжий мужчина с всегда раскрасневшимся из-за жара лицом, блеклыми рыжеватыми волосами и бычьей шеей, никогда не обещал прийти заранее. Раз в два-три дня он оставлял работу, чтобы посмотреть на поведение девиц и разузнать, не собрались ли те улизнуть с голодранцами-матросами, которые непременно заявятся требовать приданое. Каким-то чудом Мод умудрялась сохранять свидания втайне, иначе в таверне бы разразился настоящий шторм.
— О, не волнуйтесь, господин Нарлис, они просто умницы. Как поживаете?
Появился кузнец вовремя. За приятной и абсолютно пустой беседой, уже через минуту не оставляющей в памяти и следа, я сумела перевести дух. Посетители искренне считают священным долгом поболтать с хозяйкой, а та, разумеется, только этого и ждет днями напролет. К вечеру от улыбки сводит скулы, а язык еле ворочается.
— Теперь скажете, что нужно срочно идти в зал? — спросил Реджис, когда господин Нарлис отправился в «кота и лютню».
— А поверите? Светлые боги. Я вообще не знаю, что вам говорить.
— Почему это?
Он наблюдал за переменой в моем лице и улыбался.
— Издеваетесь?
— Нисколько. То, как старательно вы отводите глаза кажется даже очаровательным. И, если угодно, можно еще какое-то время притворяться будто между нами ничего не изменилось.
Наверное, в Главикусе ведутся отдельные лекции, где студентов обучают одной-единственной фразой объяснить все, не называя вещи своими именами, попутно ввергая собеседника в состояние, близкое к вынужденному бегству. Идея со «срочными делами в таверне» никак не покидала голову.
— Чего вы хотите? — я подошла ближе. — Если услышать правду, то да, я отвожу глаза и задаю ненужные вопросы потому, что после той ночи не могу выбросить вас из головы. Постоянно вспоминаю все случившееся до появления младшего целителя. Если…
— Сорель, — от волнения я взмахнула рукою и Реджис плавно перехватил ее. — Не будем усложнять. Той ночью я ясно выразил свои намерения и не отказываюсь от них. Вопрос, чего хотите вы? Или, может, есть кто-нибудь другой?
— Нет. С чего вы взяли? — выпалила я, переходя на полушепот, и тут же ощутила разгоревшееся раздражение. Слишком быстро сдалась и слишком заблестели его глаза.
— Клянусь богами, наверное, хотите превратить меня в жабу, — тихо произнес Реджис, медленно отпуская мои пальцы. — Обещаю чуть позже предоставить такой шанс. Если, конечно, сестра не опередит.
Дверь лавки Ламара Бенуа открылась, и оттуда появилась Риза со свертком в руках. Арлет, вышедшая следом, что-то настойчиво объясняла, указывая на покупку и активно жестикулируя.
— Считайте это за удачу. Она-то бережно относится к магическим созданиям.
— Вы были правы — прекрасный мастер, — если Риза что-нибудь заметила, то виду не подала. — Сбросил несколько монет за покупку трех готовых рубашек сразу. Предлагал сшить костюм по моим меркам.
— Советую не отказываться.
— Надо бы не забыть и найти время, — она взглянула на брата. — Ну что, идем?
Глава тридцать восьмая
— Слышал, госпожа Ирмас, слышал какое несчастье с вами приключилось, — говорил аптекарь, до отвратительного медленно наполняя флаконы измельченными травами. Разумеется, нарочно, чтоб выспросить как можно больше и целый день наслаждаться свежими сплетнями. — Недаром говорят: беда там, где не ищешь. Вы-то как? Оклемались? Спите хорошо? Может, чего от бессонницы возьмете?
— Нет, благодарю.
— Как скажете. И где теперь ваш несостоявшийся братец? Верно, судить будут?
— А как же, будут. Только где он обретается — не моя забота. Пусть городская стража разбирается.
— Городская стража? Я-то думал, господин дознаватель делом занимался. Люди говорили, он вас из лап негодяя-то и вырвал.
Я мысленно взмолилась Лорхане, глядя, как господин Ренард плотно запечатал горлышко последнего из флаконов.
— Так и было. Только вот, кто чем занимается, не важно. Главное — его поймали.
Аптекарь недовольно закряхтел и еще неспешнее прикрыл дверцы шкафчика, повернул в замке ключ, а после спрятал в кармане. Носил он его на шее,
