Книга Заключённыий волк - Каролайн Пекхам

Я ускорилась и поспешила по коридору, используя свои лианы, чтобы отключить все камеры впереди, прежде чем они смогут меня заметить.

Другой пациент Психушки заметил меня и подбежал к окну, крича что-то, чего я не могла расслышать.

Я отступила на шаг, когда она в разочаровании забарабанила кулаками по стеклу, и нахмурилась, гадая, что, черт возьми, с ней не так. В ее глазах было что-то действительно тревожное. Словно там, где должна быть ее душа, было пусто.

Отступив назад, я наткнулась на дальнюю стену и повернулась, когда другой фейри вскочил на ноги перед стеклом.

Парень внутри был Мантикорой, и когда его взгляд остановился на мне, из его глаз хлынули слезы. Он прижал руки к стеклу, его рот сложился в два слова, которые невозможно было перепутать. Помоги мне.

Я беспомощно покачала головой. У двери рядом со стеклом даже не было ручки, только клавиатура и магический сканер, позволяющий войти. Я ничего не могла сделать, чтобы открыть ее. И ему некуда было бежать, даже если бы я смогла.

Я виновато пожала плечами и покачала головой, отступая от него.

Он упал на колени и сцепил руки вместе, умоляя, но что я могла сделать? У меня нет доступа к этой двери. Она открывалась только для человека, чья магическая подпись находилась в системе, а это определенно не я.

— Мне жаль, — вздохнула я, и мое сердце виновато дернулось, когда я отвернулась от отчаяния в его глазах.

В следующем окне стояла женщина с таким же пустым выражением лица, и она начала тревожно размахивать руками, указывая мне в ту сторону, откуда я пришла, словно пытаясь предупредить меня, чтобы я бежала. Но я не нуждалась в том, чтобы она мне это говорила. Инстинкты подсказывали мне, что нужно убираться отсюда, еще до того, как я вылезла из вентиляционного отверстия. Но я не позволяла себе повернуть назад. Я обязана сбежать из этой гребаной тюрьмы. И для этого мне нужна Сук Мин.

Я поспешила дальше, не решаясь больше чем раз заглянуть в каждую камеру, убеждаясь, что Сук там нет. Я не могла вынести пустоты в их глазах. Мне было невыносимо думать о том, что я не могу их спасти.

Впереди вновь раздались крики, и я замерла, узнав голос Сук.

— Merda, — вздохнула я.

Я ускорила темп, делая паузу, пережидая, пока мои лианы обнаружат следующую камеру и уничтожат ее, прежде чем я направлюсь за угол.

Я прошла под сломанной камерой, пока она покачивалась на одном креплении над моей головой, и побежала по коридору, пока крики звучали все громче.

В конце коридора находились двойные двери, и когда очередной крик прорезал воздух, я была уверена, что он доносится именно оттуда.

Мое сердце колотилось, моя магия пульсировала в конечностях, ища выхода, даже мой внутренний Волк жаждал вырваться из своих оков. Все внутри меня кричало, чтобы я бежала прочь от этих дверей, а не направлялась к ним.

Но там была Сук. Я знала это. И знала она это или нет, но когда я решила предоставить ей место в своей спасательной команде, я тем самым приняла ее в свою стаю. А истинный Альфа никогда не бросает своих.

Рычание сорвалось с моих губ, когда она снова закричала, и мои инстинкты в свою очередь закричали на меня. Я должна выяснить, что с ней происходит. Я должна помочь ей. Я должна…

Дверь внезапно распахнулась, и я в панике отскочила влево. Звезды светили для меня. Вышедший из дверей парень шел спиной ко мне, таща за собой тележку.

Дверь рядом со мной оставалась приоткрытой, и я, не раздумывая, бросилась внутрь. Это было моим спасением или моей гибелью. В любом случае, остаться в коридоре означало быть пойманным, что сулило ямой или чем похуже. Так что к черту.

Я ввалилась в темную комнату, уделив ей достаточно внимания, чтобы удостовериться, что она пуста, и поспешно захлопнула за собой дверь. Воспользовавшись образовавшейся щелью, я с замиранием сердца выглянула в коридор. Хвала звездам, мой заглушающий пузырь все еще был на месте.

Парень, кативший тележку, все время оступался. Пот покрывал его лысую голову, а кровь покрывала его зеленую униформу. Его взгляд был мрачным, а челюсть сжималась от напряжения.

Что бы ни находилось на металлической тележке, которую он тащил, оно было накрыто белой тканью, но любопытство умоляло меня взглянуть на это.

Мое сердце заколотилось, когда я раскрыла руку и, подергав пальцами, послала тончайшую лозу, которую только могла создать. Я направила ее за парнем и его жуткой окровавленной тележкой, пока она не зацепилась за угол ткани, и затем я сдернула ее.

Мои губы раздвинулись от удивления, когда я уставилась на огромную стеклянную банку, стоявшую на тележке. На золотой крышке были начертаны руны, и что бы там ни было внутри, оно искрилось и кружилось, как ярко-синий свет звезды. Что-то в этом свете отчаянно взывало ко мне, словно оно жаждало вырваться на свободу.

Я вздрогнула, когда влага скользнула по моей щеке, и только через мгновение поняла, что это слеза, скатившаяся по моей коже. Но я не знала, почему.

Парень выругался, пытаясь натянуть ткань на банку, и я отпрянула в тень комнаты, которую использовала, чтобы спрятаться.

Я отступила назад, рассеивая магию, с помощью которой была создана моя лоза, и погрузилась в темноту комнаты.

Я медленно обернулась, пока мои глаза привыкали к темноте после такого количества белого.

От самой дальней стены в помещение проникал свет, и я двинулась к нему, так как поняла, что это окно, выходящее в комнату с двойными дверями.

Одностороннее стекло было тонированным, что позволяло мне видеть огромную операционную, но в то же время скрывало меня от тех, кто находился внутри.

Свет был приглушен, мужчины и женщины в халатах перемещались по комнате, убирая окровавленные скальпели и подносы, их лица были закрыты хирургическими масками, а волосы — сетками.

Я сглотнула, глядя сквозь стекло на тело, лежащее на операционном столе.

Глаза Сук были открыты, она смотрела в потолок, а ее губы двигались в повторяющемся ритме, когда она повторяла что-то снова и снова.

Дрожь пробежала по моим конечностям, когда я взглянула на нее. На ее обнаженной коже запеклась кровь, но все, что они сделали с ее телом, уже было исцелено магией.

Меня не волновала ее плоть. Меня больше волновал пустой взгляд в ее глазах, когда она смотрела в пустоту и одновременно на все вокруг.