Путь аргоси — это путь Ветра. Многие путешествуют по земле: ветра перемен, ветра печали, ветра радости, ветра войны. Чтобы узнать истину мира, аргоси должен научиться их слышать, ощущать их прикосновение к коже и следить за каждым дискордансом, ибо любой может превратиться в ураган, который изменит ход истории. Вот причина, по которой появление аргоси иногда причиняет… беспокойство.
10
ДИПЛОМАТИЯ
— Скажи мне еще раз: почему по твоей милости мы сопровождаем Сенейру обратно прямо до Телейдоса? — Я натянул поводья, чтобы вернуть своего коня обратно на дорогу. У него была дурная привычка без всякой причины убредать в сторону — как и у Фериус. — И не надо мне опять рассказывать сказки про следование пути Ветра. Это не ответ.
Фериус сдвинула шляпу вперед, чтобы солнце не светило в глаза.
— Еще какой ответ, малыш. Только не тот, который ты хотел бы услышать, — она бросила на меня предупреждающий взгляд. — Как насчет того, чтобы последовать моему совету и забыть о твоем вопросе?
Я обернулся назад на Рози с Сенейрой, которые ехали чуть позади и не могли услышать наш разговор.
— Но она даже не джен-теп! Откуда у нее Черная Тень? Как это вообще может быть?
— Во-первых, малыш, хватит говорить так, будто джен-теп — это какой-то особенный народ. Вы просто кучка людей, обладающих способностями к магии. Вы прибыли на этот континент в поисках власти, которая перестала действовать в ваших исконных землях, — она протянула руку и щелкнула меня по щеке.
— Разные цвета кожи, разные лица, глаза, носы… вы как огромный котел, куда кинули все, что нашлось в холодильнике.
Это меня разозлило.
— Между прочим, этот «котел» породил лучших магов на континенте, которые, так уж случилось, живут в самых красивых в мире городах.
Фериус фыркнула.
— Это произвело бы на меня впечатление, если бы вы сами построили эти города.
Возразить было нечего. Почему я так защищал джен-теп? Мои предки развязали войну с медеками, перебили их и украли их города, чтобы завладеть Оазисами, которые наделяют нас нашей магией. Во всем мире, наверно, не осталось и сотни чистокровных медеков.
И одним из них была Фериус.
— Прости, — сказал я.
— Прости за что?
— Но ведь ты — медек, — прошептал я.
— Я — аргоси, малыш. Кровь медеков течет в моих жилах по рождению. А путь Полевой Ромашки я выбрала сама.
Рейчис, который лежал на спине между передней частью седла и конской шеей, задумчиво уставившись в безоблачное небо, решил встрять в разговор.
— Кровь белкокотов течет у меня в жилах по рождению, — сказал он. — А путь дикого белкокота я выбрал сам. Зачем все усложнять?
Когда я передал его слова Фериус, она усмехнулась.
— Отлично. Философия белкокота в двух словах.
Она отсалютовала Рейчису, который пришел в восторг и ответил ей тем же.
Я почему-то почувствовал себя чужим. В каком-то смысле у Фериус и Рейчиса было больше общего, чем со мной: они оба выбрали свой путь сами. Они были… кем-то. А я? Принял аж одно важное решение: покинуть свой народ. А теперь я уже подумывал, что это была ошибка. Люди вне закона — никто, пустое место без семьи, без друзей, без настоящей цели. Объявить себя изгоем — самый верный способ осознать, что у тебя ничего нет.
— Малыш, что с тобой? — спросила Фериус.
— Ничего, — я попытался отделаться от мрачных мыслей и вернуться к вопросу, от которого Фериус — в очередной раз — сумела увильнуть. — Неважно, из какого ты клана, джен-теп или нет, Черная Тень поражает только магов. Сенейра клянется, что она не маг, поэтому она или врет, или…
— Хватит, малыш.
— Нет! — я осознал, что буквально проорал это слово, и оглянулся проверить, не услышали ли Рози с Сенейрой. К счастью, они вроде бы твердо решили меня игнорировать. — Это за мою голову назначена награда, а не за твою. За Сенейрой тоже охотятся маги-ищейки, и они не колеблясь убьют заодно и меня. Поэтому, по крайней мере, я имею право знать, с какой стати мы по твоей милости подвергаем себя еще большей опасности, чем обычно.
