Настоящей Фериус Перфекс. Худший из твоих тейзанов каждый день вспоминает твои уроки.
Пролог. Карточный трюк
Старик сдал мне туза. Снова. Я поднял его и тут же уронил лицом вверх рядом с другим тузом и двумя валетами, лежащими передо мной. Одним краем карта задела краюшку заплесневелого, высохшего хлеба, прилипшего к столу, а туз наклонился в мою сторону, словно указывая на очевидное.
– Два валета и каждый с тузом, – произнёс я. – Итого – пара копьеносцев.
Старик подался вперёд – у него была кривая улыбка, лицо обрамляли длинные каштановые сальные волосы и борода. Он запротестовал, показывая, что никак не ожидал так влипнуть.
– Значит, я снова продул?
Он оглядел комнату, как будто выступал перед публикой. В заведении было пусто, если не считать храпевшего в углу пьяного и бармена, спустя рукава подметавшего пол.
Старик снова повернулся ко мне и, уронив одну руку на колени, второй подал знак бармену, чтобы тот налил ещё эля в кружки, которые были не чище половиц.
– Похоже, вы не слишком хороший игрок, – заметил я.
Мой раздражающе весёлый партнёр улыбнулся. У него были идеальные зубы, замусоленные волосы, поношенная одежда, тонкая, как марля. Сандалии старика напомнили мне шоу, где танцовщицы, обмотавшись кусками ткани, прыгают по сцене; раздетыми их не назовёшь, но они точно простудятся, если выйдут на улицу. А его зубы? Ровные. Чистые. Идеальные. Стоило взглянуть на руки старика, и становилось ясно, что на его пальцах нет мозолей, а ногти аккуратно подстрижены.
– Невольно задашься вопросом, что могло заставить лорд-мага забрести в салун и проматывать деньги в картишки, – сказал я, постукивая по кучке монет на своей стороне стола.
Я начал эту ночь всего с одной монетой. Старик пожал плечами:
– Возможно, я выше таких ничтожных забот, как деньги.
– Возможно. – Я сделал глоток эля и тут же об этом пожалел. – С другой стороны, может быть, вы и не прочь понаблюдать, как я всю ночь перекладываю монеты с вашей стороны стола на свою, но вы явно не хотите, чтобы я с ними ушёл.
Маг собрал карты и снова начал тасовать.
– Мне говорили, что ты смышлёный.
– Обязательно поблагодарите за комплимент того, кто это сказал.
Он снова сдал карты для «Деревенского ограбления». По четыре каждому. В счёт шли только повёрнутые лицом.
Получив сдачу, я увидел, что все четыре – двойки. Старик только что всучил мне восьминогого коня. Думаю, на этот раз он не позволит мне победить.
– Значит, так всё и будет? – спросил я.
– Именно так и будет.
Улыбка старика неожиданно исчезла. Так же как и его притворство.
– Сегодня ночью ты умрёшь, Келлен из дома Ке.
– Сдаётся, вы меня с кем-то спутали, дружище.
Я скинул двойку колесниц в биту на середине стола. Старик дал мне новую карту, она тоже оказалась двойкой. Классный трюк.
– Тебе «сдаётся», вот как? – он усмехнулся. – Думаешь, нелепый приграничный акцент скроет, кто ты?
Нет, ну это просто подло! Между прочим, я всё утро упражнялся правильно растягивать слова, чтобы получалось, как надо.
– На сей раз тебе не уйти, Келлен, – продолжил маг. – Ты тот, кто ты есть. А я тот, кто я есть. Конечно, у тебя имеется немного магии и даже несколько трюков. Но ты не лорд-маг.
– Никогда и не претендовал на это.
Старик фыркнул:
– Конечно, нет. Как тебя называют эти дароменские варвары? «Королевский Творец заклинаний»?
– Мне кажется, её величество предпочитает титул «королевский наставник в картах».
Я уронил на кучку карт двойку требушетов.
– «Её величество», – насмешливо повторил старик с издевательским прискуливанием и сплюнул на стол, отчего тот не стал ни грязнее, ни чище. – Маленькая паршивка разозлила не тех людей, Келлен. Но она слишком хорошо защищена – политика и дипломатия, сам понимаешь. Поэтому меня отправили преподать ей урок, поставив тебя в пример.
Старик фыркнул, явно застигнутый врасплох собственной сообразительностью.
– Как думаешь, теперь это делает меня «королевским наставником в манерах»?
– Не представляю, как я могу быть примером, дружище, поскольку, повторяю – я не тот Келлен, которого вы ищете.
Он протянул мне ещё карту. Это была двойка с изображением пары черепов. И это особенно впечатлило, потому что в дароменской колоде нет масти – черепа.
– Не хотите научить меня этому трюку? – спросил я.
– Какой смысл?
Его пальцы дёрнулись, и карта вспыхнула.
– Я рассчитывал, что человек с твоей репутацией изгнанника будет прятаться лучше, но заклинание шёлка привело меня прямиком к тебе. Честно говоря, парень, я так разочарован, что у меня есть искушение убить тебя немедленно и покончить с этим.
Я вскинул руки, одарив его самой обаятельной из своих улыбок.
– Эй, не надо торопиться. Я просто зашёл выпить и поиграть в карты. А теперь почему бы вам не описать того парня, Келлена? Может быть, я его где-нибудь видел.
Маг захихикал.
– Твоего роста, сложен, как ты.
Он бросил на стол валета требушетов лицом вверх.
– Твой льстивый язычок, твои волосы навозного цвета.
Он перевернул карту, и она оказалась валетом клинков.
– Это описание подойдёт любому жителю здешних мест, – ввернул я. – Кроме того, не вам пренебрежительно отзываться о чужих волосах, дружище.
– И, конечно…
Маг снова подбросил валета в воздух. На этот раз, когда он приземлился, стало видно, что это та же самая карта, но теперь у валета был замысловатый чёрный узор вокруг глаза.
– …у человека, которого я ищу, такая же отвратительная Чёрная Тень вокруг левого глаза, как и у тебя, Келлен из дома Ке.
Я откинулся на спинку стула и зааплодировал.
– Ну вот! Теперь это какая-то чудесная магия. Уверены, что я не смогу убедить научить меня этим вашим замечательным карточным фокусам?
– Хватит трюков, Келлен. – Он пригрозил мне пальцем. – О, ты ускользнул от нескольких мелких магов и заработал скромную репутацию с тем малым количеством магии, что у тебя есть. Я не сомневаюсь, ты произвёл впечатление на некоторых здешних олухов. Может, даже пленил двенадцатилетнюю девочку, которая называет себя королевой. Но тебе нечего противопоставить настоящему лорду-магу, Келлен. Поэтому сейчас ты умрёшь.
