Кроме того, военные потребовали от компании MAN полностью изменить конструкцию кронштейнов для крепления оптических прицелов. В срочном порядке под руководством инженеров и при участии «мановских» рабочих команд солдаты, проходившие обучение на «пантерах», принимали самое активное участие в переделке креплений.
Общие виды танка «Пантера» Ausf.D.
Танк «Пантера» Ausf.D с дополнительным ящиком ЗИП на правом борту корпуса.
Но, несмотря на принимаемые рейхсминистерством вооружения и военной промышленности[2] меры, качество «пантер» оставляло желать лучшего. Даже прошедшие модернизацию в Берлин-Фалькензее и переданные в войска машины часто ломались, и их производители по распоряжению Шпеера вновь и вновь предоставляли рабочих, механиков и инженеров для ремонта танков. Дело в том, что армейские ремонтные службы, не знакомые с конструкцией «пантеры», на тот момент оказались не в состоянии обслуживать эти новые боевые машины.
В середине мая 1943 года инженер Заур, курировавший в министерстве Шпеера выпуск «Пантеры», вынужден был признать, что вместо 308 боеспособных танков, обещанных к 12 мая, он мог отчитаться самое большое о 100 машинах. Он опасался, что Гитлер потеряет доверие к программе «Пантера» и изменит свои предыдущие намерения относительно использования нового танка в предстоящих боевых операциях. Заур считал, что эту ситуацию необходимо исправить в кратчайшие сроки, так как, по его мнению, «Пантера» была лучше «Тигра». В конце мая 1943 года А. Шпеер сообщил Гитлеру, что «пантеры» ещё имеют большое количество различных недостатков, и они, как выразился рейхсминистр, «страдают болезнями роста». Однако Шпеер выразил уверенность в том, что к началу летней кампании на восточном фронте новые танки будут готовы.
«Пантера» Ausf.D из состава 10-й танковой дивизии. Франция, осень 1943 года. Обратите внимание на запасные траки, закреплённые на бортах корпуса и башни. На машинах модификации Ausf.D и Ausf.А они часто выходили из строя (ломались гребни) (АСКМ).
1 и 15 июня 1943 года инспектор танковых войск генерал-полковник Г. Гудериан посетил учебный полигон Графенвер, где проходили подготовку 51-й и 52-й танковые батальоны — первые части панцерваффе, укомплектованные «пантерами». Увиденное не слишком впечатлило Гудериана — из имевшихся в батальонах 200 танков только 65 оказались технически исправными, остальные имели те или иные недостатки.
16 июля 1943 года Гудериан представил Гитлеру свой доклад, в котором высказывался против использования «пантер» в запланированной на лето операции «Цитадель». Генерал-инспектор считал, что новый танк ещё не готов к использованию на фронте, так как из-за небольшого времени, которое прошло с начала серийного производства, машина недостаточно испытана и ещё не готова к боевому использованию на фронте. Однако против оценки Гудериана активно выступили представители рейхсминистерства вооружений во главе со Шпеером, которые сумели убедить Гитлера в готовности «пантер» к боям.
Кстати, ещё в начале мая 1943 года производство «Пантеры» получило высший приоритет в рейхсминистерстве вооружений и военной промышленности — предполагалось, что начиная с мая заводы будут выпускать 250 машин в месяц. Однако в мае предприятия смогли сдать только 194 «пантеры», в июне — 132, в августе — 190 (без учёта ремонтно-эвакуационных «бергепантер»). И только в октябре 1943 года удалось выйти на заданный объём выпуска.
В операции «Цитадель», которая началась 5 июля 1943 года, в составе 51-го и 52-го танковых батальонов, сведённых в 10-ю танковую бригаду, участвовали 200 новеньких «пантер» (включая ремонтно-эвакуационные «бергепантеры»). Бригада действовала в группе армий «Юг».
Первое боевое применение новых танков оказалось неудачным.
Большое количество «пантер» вышло из строя по техническим причинам, и были подорваны экипажами или оставлены при отступлении. Немало машин оказались уничтоженными огнём советской артиллерии и танков (подробнее о курском дебюте «пантер» будет рассказано ниже, в главе о боевом применении. — Прим. автора.). Во фронтовых условиях приходилось и устранять различные недостатки, которые не выявились из-за того, что «Пантера» не прошла полноценных полигонных испытаний. Так, оказалось, что уплотнения для подводного хода, установленные на подбашенном погоне, вызывали заедание башни при её вращении. Уплотнения пришлось в срочном порядке снимать, что потребовало подъёма башен краном — а на передовой это оказалось нелёгкой задачей.
«Пантера» Ausf.D 15-го танкового полка 11-й танковой дивизии. Франция, осень 1943 года. Хорошо видно крепление дополнительных ящиков для ЗИПа и инструмента на корме корпуса, а также лестница для посадки экипажа на правом борту (ЯМ).
В первые дни операции «Цитадель» 10-ю танковую бригаду «пантер» посетил майор Икен из инспекции танковых войск. Он сразу же телефонировал в Берлин неутешительные новости о результатах боевого применения новых танков. Однако сначала эти сведения не принимались всерьёз оперативным управлением в штаб-квартире Гитлера. Но уже 10 июля 1943 года генерал-инспектор танковых войск Г. Гудериан нанёс визит в подразделения «пантер» на фронте и подтвердил сведения Икена, а также лично убедился в реальности своих опасений относительно недостаточной готовности «пантер» к боевым действиям.
Однако 21 июля 1943 года Гудериан направил на имя А. Шпеера довольно лестный отзыв о новых танках, в котором сообщат следующее:
«Уважаемый рейхсминистр Шпеер!
Как генерал-инспектор танковых войск, я считаю необходимым для себя сообщить Вам о том, что после первых боёв новых танков на фронте очень удовлетворены этим оружием. Поэтому хочется выразить Вам нашу признательность за создание этих боевых машин. Танковые экипажи на фронте особенно довольны невиданными данными новой пушки „Пантеры“ — благодаря её превосходным характеристикам неоднократно удавалось уничтожать танки Т-34 (уничтожить которые долгое время было очень трудно) — даже на дистанции 3000 метров.
Когда об этом превосходстве во время танковых боёв узнали в панцерваффе, то солдаты, естественно, высоко оценили труд всех тех, кто принимал участие в проектировании и производстве этих танков. Поэтому я прошу Вас выразить в самом широком смысле мою благодарность и благодарность фронтовиков всем работникам промышленности.
