11) Упоминая новое лицо под кличкой, должно сообщать подробно когда и как оно появилось, описать его приметы, а также кто из филеров его лучше знает.
12) Приметы должны быть сообщаемы в следующем порядке: лета, рост, телосложение, лицо (глава, нос, уши, рот, лоб), растительность на голове и проч., цвет и длина волос; одежда; особенности в походке, или манерах.
13) При сообщении сведений о каждом наблюдаемом, в самом начале должно указывать, где он живет и с какого приблизительно времени, если же в адресе его нет полной уверенности, то следует оговариваться об этом.
14) При посещении наблюдаемыми домов следует точно указывать помимо улиц, еще номер владельца и фамилию владения, а равно, по возможности, и квартиру (ход, этаж, флигель, окна).
15) Если в одном доме наблюдаемые посещают два или несколько разных помещений, то надлежит каждый раз указывать, куда именно они ходят.
16) Если дом угловой, надлежит обязательно указывать, под какими номерами он значится и с какой улицы существует вход в такой дом.
17) В донесениях не следует писать «пошел» к такому-то, а «пошел в дом» такой-то к такому-то.
18) В донесениях надлежит указывать на места, где наблюдаемые бывают по частным надобностям (обед, занятия, родственники).
19) При посещениях же наблюдаемыми магазинов и мастерских, следует обязательно указывать фамилию владельцев их и улицы, на которых эти заведения находятся.
20) С карточек, находящихся у входов, надлежит записывать все полностью (фамилию, имя, отчество и т. д.).
21) При осуществлении наблюдения необходимо всегда действовать так, чтобы не обратить на себя внимания, не ходить заметно тихо и на одном месте в течение продолжительного времени не оставаться.
Подписал: директор Лопухин[24]
С подлинною верно: за заведующего Особым Отделом Трутков Печатается по: З. И. Перегудова. Политический сыск России (1880–1917). — М., 2000. С. 381–382.
№ 7. Циркулярное предписание Департамента полиции начальникам губернских и областных жандармских управлений о порядке привлечения наблюдательных агентов к формальным дознаниям
20 марта 1903 г.
Совершенно секретно
Из поступающих в Департамент Полиции донесений Начальников Губернских Жандармских Управлений по производству дознаний по делам о государственных преступлениях и некоторых представлений Начальников Охранных Отделений касательно этих дел усматривается, что Начальниками сказанных Управлений нередко предъявляются к Начальникам Охранных Отделений требования о командировании в Жандармские Управления состоящих при означенных Отделениях наблюдательных агентов для допроса последних в качестве свидетелей по производящимся в Управлениях делам. При этом замечено, что привлечение наблюдательных агентов Отделений к формальным производствам допускается иногда и без крайней в том надобности, а производящие допрос таких агентов жандармские офицеры, не ограничиваясь установлением обстоятельств, непосредственно касающихся привлеченных к дознанию лиц, допускают выяснение и даже занесение в протокол сведений о служебном положении и деятельности агентов, а также обстоятельств, касающихся способов осуществления наружного наблюдения.
Кроме того, в одном случае замечено, что производивший дознание офицер допросил наблюдательных агентов, с занесением в протокол, даже о совершенно не способствовавших разъяснению дела обстоятельствах, при коих ими была оказана услуга внутренней агентуре.
По поводу вышеизложенного Департамент Полиции считает нужным высказать, что хотя наблюдательные агенты и могут быть допрашиваемые в качестве свидетелей, но имея в виду необходимость охранения интересов наружного наблюдения, к подобному допросу должно прибегать только в крайних случаях, когда все другие средства для установления виновности привлекаемых к дознаниям лиц уже исчерпаны и при том есть твердое основание надеяться, что показания наблюдательных агентов будут служить необходимым освещением обстоятельств дела. Поэтому официальное установление данных, которые по своему характеру представляются секретными, не может быть признано желательным.
Вместе с тем, в видах сохранения в тайне личного состава наблюдательных агентов, представляется нежелательным производство допроса агентов в помещении Жандармских Управлений, где агенты могут встретиться с наблюдаемыми или наблюдавшимися лицами, кои могут там оказаться или в качестве обвиняемых, или в качестве свидетелей, или в качестве родственников и знакомых лиц, привлеченных к делам, производящимся в Управлениях.
Об изложенном Департамент Полиции имеет честь уведомить Г. г. Начальников Губернских и Областных Жандармских Управлений, для сведения и руководства, покорнейше прося в будущем:
1) допускать привлечение наблюдательных агентов Охранных Отделений к производящимся в Управлениях делам в качестве свидетелей только в исключительных случаях, при условии крайней в том необходимости;
2) допрос наблюдательных агентов производить не иначе как в помещении Охранных Отделений;
3) и при допросе наблюдательных агентов безусловно не допускать предъявления к ним со стороны лиц, производящих дознание, требования объяснений относительно способов осуществления наружного наблюдения, возможных отношений их к внутренней агентуре, а равно и объяснений, касающихся их служебного положения.
Подписал: директор Лопухин Скрепил: за заведующего Особым Отделом Трутков ГА РФ. Ф. 102. Ос. Отд. 1903. Д. 2145. Л. 1–1 об.
№ 8. Записка о деятельности П. И. Банковского
13 июля 1903 г.
Потомственный дворянин, действительный статский советник Рачковский, получив образование домашнее и не имея чина, поступил на службу в 1867 г. младшим сортировщиком Киевской губернской почтовой конторы, затем состоял на службе в канцеляриях: Одесского градоначальника, губернаторов Киевского, Варшавского и Калишского, а также в канцелярии X департамента Правительствующего Сената; в 1877 г. был назначен судебным следователем по Архангельской губернии, а в 1878 г. от этой должности уволен по прошению. Оставшись вследствие того без средств, Рачковский поместился в качестве воспитателя в доме генерал-майора Каханова и вместе с тем стал заниматься литературным трудом, посылая корреспонденции в разные газеты, с апреля же 1879 г. взял на себя заведование редакцией вновь появившегося тогда журнала «Русский еврей». В 1879 г. в III отделении Собственной Его Императорского Величества канцелярии были получены сведения о близком знакомстве Рачковского с некими Семенскими, которые обвинялись в укрывательстве Мирского[25] после совершения им покушения на жизнь генерал-адъютанта Дрентельна[26]; кроме того, имелись агентурные сведения, что Рачковский пользуется в студенческих кружках репутацией выдающегося революционного деятеля. В виду этого он был подвергнут обыску, аресту и привлечению в качестве обвиняемого к дознанию о государственном преступлении. Дело это в том же году было прекращено, так как Рачковский выразил готовность оказывать государственной полиции агентурные услуги.
