В течение этого же периода с 1128 по 1129 г. другие тамплиеры следовали примеру своего магистра в других регионах. Жоффруа де Сент-Омер еще до него побывал во Фландрии. Еще один из «девяти» (первых основателей), пикардиец Пайен де Мондидье, объехал Бовези и свою родную Пикардию, собирая пожертвования и принимая кандидатов в орден. Посольство тамплиеров отправилось и на юг Франции: его возглавлял Гуго Риго, вероятно, родом из Дофине, который стал одним из первых рыцарей, завербованных в период собора в Труа. В Провансе и Лангедоке он встретил такой благожелательный прием, что вынужден был поручить Раймунду Бернару — также недавно вступившему в Орден — заняться Иберийским полуостровом.
В течение 1129 г. Гуго де Пейен и его товарищи, за которыми следовали многочисленные новобранцы, покинули долину Роны и пустились в обратный путь в Святую землю. Фульк Анжуйский отправился вместе с ними.[42] Они должны были проехать через Авиньон, но задолго до 29 января 1130 г., хотя именно эту дату обычно называют, доверяя подложному акту, по которому в этот день епископ Авиньона якобы передал ордену Храма церковь. На самом деле, известно, что Фульк высадился в Акре летом 1129 г., а отряды, которые привел в Святую землю Гуго де Пейен, приняли участие в боевых действиях против Дамаска еще до конца 1129 г.[43]
Упомяну о курьезной истории: сын Гуго де Пейена, аббат Сен-Коломб, последовал за ним, увезя с собой, к великому негодованию братии, часть сокровищницы своего монастыря, чтобы сделать пожертвование храму Гроба Господня.
Первые успехи
Итак, поездка обернулась для тамплиеров триумфом. Братья, остававшиеся в Иерусалиме, получили серьезное подкрепление; оценив размер дарений, сделанных на Западе, они отныне имели все основания рассчитывать на регулярный и продолжительный приток воинов. Ведь даже если Гуго не довел дело организации ордена на Западе до конца, то все равно оставил после себя многочисленные дома храма, которые стали центрами пропаганды и вербовки воинов для Палестины.
Первые пожертвования были сделаны еще до собора. Тридцать первого октября 1127 г. граф Тибо Шампанский, племянник того графа Гуго, который в 1126 г. стал тамплиером в Палестине, передалордену гумно в Барбоне, около Сезанна. Но в течение нескольких лет после собора в Труа последовал ошеломительный взлет. Изначально владения ордена состояли из имущества первых тамплиеров, что не было удивительно, поскольку устав, вступивший в силу в 1128 г., подразумевал, помимо прочего, обет бедности. Гуго уступил ордену свои земли в Пейене, Жоффруа де Сент-Омер — свой особняк в Ипре во Фландрии, Пайен де Мондидье — свою сеньорию в Фонтене. Участники собора в Труа не остались у них у долгу: архиепископ Санса, Анри Санглие, пожертвовал два здания, в Кулене и Жуаньи.
Их примеру следовали люди самого разного достатка, и количество всевозможных пожертвований росло. Графы Фландрии, Вильгельм Клитон, а затем, в 1128 г., Тьерри Эльзасский, отказались от «рельефов» за фьефы — налогов на собственность, взимаемых при каждой смене владельца фьефа. Епископы, например Бартелеми де Жу, занимавший кафедру в Лане, отдельные люди, рыцари или нет, жертвовали дома, земли и денежные суммы.
Неудивительно, что орден стремительно распространился во Фландрии, Пикардии, Шампани и Бургундии, поскольку именно оттуда происходило большинство его основателей. Однако в то же время слух о нем докатился и до других областей, иногда весьма отдаленных. Тем не менее следует отвергнуть легенду о слишком раннем, в 1126 г., внедрении ордена в Португалии. Первое дарение графини Терезы, замок в Суре, имело место только в 1128 г. (поскольку часто приходится слышать обратное, уточним заодно, что португальские тамплиеры не были основателями Коимбры). К тому же А. Дж. Форей в своем исследовании о королевской власти в Арагоне категорически исключил возможность пожертвований в адрес ордена на северо-востоке Испании до 1128 г.[44] Распространение орденских домов и владений тамплиеров на Иберийском полуострове приняло столь зрелищный характер, что заслуживает отдельного рассмотрения в конце этой главы. В то же время в Лангедоке и Провансе наблюдался необыкновенный рост пожертвований, принимаемых Гуго Риго, который действовал — его титулы были довольно расплывчатыми — как уполномоченное лицо ордена. В картулярии дома тамплиеров в Дозане (Од) указано, что в этой небольшой области ордену поступило шестнадцать пожертвований между 28 ноября 1129 (первое по дате) и 1134 г.[45]
Однако в этой области (и то же самое мы видим в Италии) орден Св. Иоанна Иерусалимского завоевал сердца верующих раньше ордена Храма: из своей резиденции в Сен-Жиль-дю-Гар госпитальеры уже оказывали активное влияние на эти земли, привлекая многочисленных паломников, которые отправлялись в Святой град через Марсель или итальянские порты. Впрочем, надо полагать, что места хватало обоим орденам. Юг Франции выставил крупные воинские отряды для участия в крестовом походе, что вызвало в этом регионе всеобщий интерес к этому движению. Первые дарители также нередко участвовали в одном из походов на Восток. В июне 1131 г. Гуго Риго получил сельский дом в Сальзе, в Севаннах, от Бернарда Пеле, сына Раймунда, сеньора Але, который отправился Первый крестовый поход вместе с графом Тулузы, Раймундом Сен-Жильским. Этот дар заложил основу для создания командорства в Жале.[46]
Напротив, несмотря на прекрасный прием, который Гуго де Пей-Рен встретил на Британских островах, он там получил очень мало пожертвований. Лишь позднее, во время смут, вызванных борьбой за трон между Генрихом Плантагенетом и Стефаном Блуаским, приток дарений увеличился. Военно-монашеским орденам внутренние распри всегда приносили выгоду! Как мы видели, схизма антипапы Анаклета дала тамплиерам возможность закрепиться в Италии: сначала в Иврее, а потом, осенью 1135 г., сразу после собора в Пизе (на котором присутствовал св. Бернард), столь благосклонно отнесшегося к новому ордену, в Милане. Несколькими годами позже акт Лотаря ознаменовал первые шаги ордена Храма в германской империи.[47]
Орден Храма, наследник Арагонского королевства?
Я также отдаю и уступаю этому воинству, с одобрения и согласия моего сына Раймунда, и с подтверждением моих баронов, в руки означенного Гуго укрепленный замок, называемый Грайана [или, чаще, Граньяна], расположенный в моей марке на границе с сарацинами, вместе с рыцарями, которые держат для меня этот замок, и с людьми, которые там живут…[48]
