«Богатства казались неисчерпаемыми и возбуждали алчность пришлых людей. Но в этом стремлении к открытию естественных богатств, и овладению ими, не были ни системы, ни умения, ни знания».
Н.М. Ядринцев На эту тему принято говорить с благоговейным придыханием. Тема русских Сибири: как пришли, как захватили Сибирь, поселились и завели хозяйство, нашла широкое освещение в исторических трудах. Не будет большим преувеличением сказать, что сейчас существует только русская история Сибири. Над ней работают сотни ученых, много издавалось литературы, издается и теперь.
Весь этот большой коллектив историков-сибиреведов практически не задавался простым вопросом: каким было присутствие русских в Сибири? С одной стороны, невнимание к этому вопросу понятно. Русская историография предлагала и навязывала готовый ответ на него – русское присутствие было прогрессивным для сибирских народов, будто бы только выходящих из «первобытно-общинного строя».
С другой стороны, историки-сибиреведы не занимались историей дорусской Сибири и задаваться таким вопросом им было не нужно. Не было материала для сравнения, и вопросов таких не возникало. Метод географического разделения и «регионализации» науки работал хорошо.
Не был поднят и исследован простой вопрос о том, что собой представляет русский народ в Сибири. Внимание этнографов было приковано к небольшим народам Крайнего Севера, а вот основных жителей Сибири: русских и сибирских тюрок, вниманием обошли. На эту проблему жаловался в свое время еще Н.М. Ядринцев. Он писал: «На международном конгрессе ориенталистов в Петербурге, в 1876 году, был поднят вопрос о том: увеличиваются или уменьшаются сибирские племена во времени завоевания Россией Сибири. Вопрос этот, интересовавший ориенталистов, не мог быть разрешен научными отделениями, так как точных исследований по этому вопросу не оказалось».[49]
С тех пор положение немного изменилось и сибирские татары были достаточно тщательно исследованы, их язык, культура, быт и современное положение. По русским же жителям Сибири, кроме изучения языка старожилов, такой подробной работы не проводилось. Отдельные исследования и публикации, к сожалению, не сведены воедино, не изданы, и недоступны для широкого использования.
Для того, чтобы определить основные черты сибирской самостоятельности, нужно ответить на эти два вопроса о русском вкладе в историю Сибири.
Взлет и падение империй.
Трудно сказать, почему не сопоставляется русское и монгольское завоевание Центральной Азии, Сибири и части Европы, несмотря на ряд очевидных параллелей. Изначально, как Московское княжество, так и улус Есугей-багадура были слабыми, периферийными владениями. Оба государства возглавлялись харизматическими правителями, которые в своей политике поставили на военную силу и дипломатическую хитрость, а целью – максимальное расширение власти. Только Чингисхан, пожалуй, был удачливее Ивана III, поскольку ему удалось захватить гораздо большую территорию. Оба государства, при своем расширении, разрушали другие государства, общества и культуры, чем нанесли большой вред историческому развитию народов Евразии.
В общем и целом, Московия и Монгольская империя сильно похожи друг на друга, недаром в России давно уже бродит идея преемственности русской государственности от монгольской.[50] Особенно активно развивали ее евразийцы Н.С. Трубецкой и Г.В. Вернадский, и определенная правота в их рассуждениях есть.
Однако, в этой исторической параллели, которая позволяет понять некоторые общие закономерности хода истории в Сибири, евразийцы никогда не доходили до логического завершения. Причиной тому то обстоятельство, что Монгольская империя показала как образец быстрого по историческим меркам возвышения, так и образец очень жалкого распада. Этой параллели с Российской империей евразийцы признавать не желали, и не желают признавать теперь современные евразийцы, например, Александр Дугин.
