— Теперь у тебя есть я, — повторила герцогиня как-то странно и подалась вперед, подставляя Гардении щеку для поцелуя. — Да благословит тебя Господь, девочка. Будем надеяться, что все как-нибудь устроится.
— Я обещаю во всем вас слушаться, во всем, — сказала Гардения.
Герцогиня грустно улыбнулась и повернулась к служанке, — Ивонн, отведи мадемуазель к мсье Груазу. Передай ему, что я прошу его выслать деньги тем людям, имена которых назовет мадемуазель Гардения.
— Хорошо, ваша светлость, — сдержанно ответила Ивонн и, даже не глянув на Гардению, зашагала к двери.
Гардения сделала несколько шагов, направляясь вслед за ней, но приостановилась и повернула голову.
— Еще раз спасибо, тетя Лили. Огромное спасибо. Я страшно боялась, что вы меня не примите.
— Беги, детка, — ответила герцогиня мягко. — И ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо.
Как только дверь за Гарденией закрылась, она вновь упала на подушки, закрыла глаза и тихо простонала:
— Бедное дитя. Как я смогу ей все объяснить? Вообще-то рано или поздно она сама узнает правду…
Гардения тем временем в приподнятом настроении шла по лестнице за Ивонн.
Они спустились в холл.
Еще вчера вечером она сидела здесь на своем потертом чемодане, чувствуя себя несчастнейшей из людей. Теперь же ее душа ликовала, и было не страшно думать о завтрашнем дне.
Повсюду суетились люди, целая армия людей в рабочей одежде. Они чистили ковры на лестнице, удаляя с них пятна от напитков и еды, драили полы в холле и в главной гостиной.
Проходя мимо большого ведра с мусором, Гардения заметила в нем хрустальные осколки.
«Наверное, кто-то умудрился разбить вчера даже люстру, — подумала она. — И зачем тетя Лили устраивает столь безумные вечеринки? Для чего ей это нужно? Ах да! Я опять забыла, что нахожусь во Франции. Французы в отличие от нас, сдержанных англичан, обожают веселье».
Ивонн подвела Гардению к комнате, расположенной напротив той, в которую вчера ее отнес лорд Харткорт, постучала в дверь и вошла вовнутрь.
Гардения проследовала за ней.
В комнате за письменным столом, заваленным бумагами, сидел седоволосый мужчина средних лет. По всей вероятности, это и был мсье Груаз.
Ивонн передала ему распоряжения герцогини и представила ее племянницу. Она говорила настолько быстро, что Гардения уловила лишь некоторые слова.
Мсье Груаз поднялся из-за стола, приветливо улыбнулся и протянул Гардении руку.
— Enchante de faire votre[15], Ma'm'selle, — сказал он.
А продолжил по-английски:
— Ивонн сообщила, что я должен кое-что для вас сделать.
— Да, да, — пробормотала Гардения. — Оплатить несколько счетов. — Сильно смущаясь и волнуясь, она достала из кармана лист бумаги. — Боюсь, их довольно много…
— Напротив! Довольно мало! — воскликнул мсье Груаз, взяв у нее список. — Вы уверены, что никого не забыли?
Гардения кивнула.
— Уверена. — Она нервно сглотнула. — Но… Если вдруг я вспомню о ком-то еще… Можно мне прийти к вам позднее?
— Безусловно, Ma'm'selle, — ответил мсье Груаз. — Я к вашим услугам. А этим людям отправлю деньги уже сегодня. — Он кивнул на список. — По почте. Они смогут получить их в ближайшем почтовом отделении.
— Очень мило с вашей стороны, — произнесла Гардения, с облегчением вздыхая. — Я вам бесконечно признательна. — Не стоит благодарить меня, Ma'm'selle, — пробасил мсье Груаз, сияя. — Быть вам полезным — для меня честь.
— Спасибо, — сказала Гардения.
Ивонн ждала ее у двери. Когда они обе вернулись в холл, она рукой указала на лестницу.
— А теперь пойдемте опять наверх, Ma'm'selle.
В это самое мгновение лакей у парадного хода распахнул двери, и Гардения услышала знакомый голос:
— Если ее светлость дома, пожалуйста, предайте ей, что лорд Харткорт и мистер Бертрам Каннингхэм хотели бы ее видеть.
— В этот час для посетителей ее светлости дома нет, — ответил лакей по-французски.
Гардения повернула голову и увидела переступающего порог лорда Харткорта. Теперь ей не оставалось ничего другого, как подойти к нему и поздороваться. К ее лицу прилила краска.
— Здравствуйте, лорд Харткорт, — произнесла она, приблизившись к выходу. — Вчера вечером вы мне очень помогли. Благодарю вас.
— Надеюсь, что сегодня вы чувствуете себя лучше, — ответил лорд Харткорт, приподнимая цилиндр. — Наверное, поездка изрядно вас утомила.
— Верно, в дороге я сильно устала, — призналась Гардения.
— Неудивительно, — прозвучал чей-то голос сбоку, и Гардения повернула голову.
Рядом с лордом Харткортом стоял высокий, очень элегантный темноволосый молодой человек с небольшими темными усиками и ослепительной улыбкой.
Губы Гардении тоже расплылись в улыбке.
— Позвольте представить вам моего кузена, Бертрама Каннингхэма, — сказал лорд Харткорт. — Вашего имени я, к сожалению, так и не узнал вчера. Мы познакомились при весьма необычных обстоятельствах.
— Меня зовут Гардения Уидон, — сообщила Гардения.
Бертрам Каннингхэм пожал ей руку.
— Я рад, что в Париже вас встретил именно англичанин, — произнес он. — Кузен рассказал мне о вашем вчерашнем появлении в этом доме в столь поздний и столь шумный час.
Наверное, не зная Парижа, не очень приятно приезжать сюда впервые, да еще и одной! Это я решил, что нам следует прийти сюда сегодня утром и убедиться, что с вами все в порядке.
Судя по вашему виду, это действительно так.
— Да, я чувствую себя хорошо, — сказала Гардения.
— Вот и прекрасно! — провозгласил Бертрам.
Только сейчас заметив, что он до сих пор держит ее руку в своей руке, Гардения поспешно убрала ее.
— Мы хотели бы пригласить вас на прогулку. Уверен, это пошло бы вам на пользу. — Бертрам опять очаровательно улыбнулся, повернул голову и кивнул во двор. Двери были раскрыты.
Гардения проследила за его взглядом. На дороге перед домом стоял элегантный черно-желтый экипаж, запряженный черными красавцами-лошадьми.
— Какая прелесть! — невольно сорвалось с губ Гардении. — Лошадки просто потрясающие!
— Они — моя гордость! — с радостью сообщил Бертрам. — Но, если хотите, мы можем прокатиться и на автомобиле.
— Нет, нет, — ответила Гардения. — Я без ума от лошадей.
Только сегодня я не смогу отправиться с вами на прогулку.
