Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
«Словно прощается со мной навеки. Причем здесь футляр? — У меня по спине поползли мурашки. — Футляр — это гроб?»
Капитан ловко взбежал по трапу на палубу. Не прошло и пяти минут, как катер отчалил и стал отходить в неспокойное море, оставив меня с тоскливым чувством и сомнениями в правильности решения отправиться сюда.
«Зачем мне это добровольное заточение, изоляция от всего мира? Образ жизни здешних обитателей похлеще пребывания в тюрьме, да еще усугубляется постоянной опасностью заразиться страшной болезнью и умереть. Неужели я совершил трагическую ошибку и теперь по своей воле буду нести наказание?»
За спиной послышался металлический скрежет, заставивший обернуться. Ворота дрогнули, приоткрылись, и в проеме показался полный, пышный как пончик, краснолицый жандарм в шинели, придерживающий рукой шапку, которую злой ветер пытался сорвать с его головы.
— Господин Иконников? Попрошу ваши бумаги, — потребовал он.
Казенные фразы никак не вязались с добродушной улыбкой на круглом мясистом лице, на котором не хватало только пенсне, чтобы он был вылитый домашний врач, приезжавший в детстве в родительский дом лечить меня.
— Прошу меня простить, Родион Константинович, но таков здесь порядок. А мое дело — следовать инструкции, раз я для этого поставлен. — Жандарм подтянулся, насколько ему позволял большой живот, и снова приложил руку к фуражке.
Через открытые ворота выехала ручная дрезина, на которой двое мужичков, словно играя в ваньку-встаньку, лихо покатили к куче привезенного груза.
— Господин Иконников, прошу следовать за мной. Можете называть меня Архип Терентьевич. Как вы догадываетесь, я отвечаю здесь за порядок. — Жандарм развернулся и прошел в ворота, за которыми оказался большой, мощенный булыжником двор. — Несмотря на то, что у нас работают в основном штатские, это военный объект. Вы должны это как следует усвоить, тут самое главное — дисциплина. Руководитель лаборатории, господин Берестенев, знает о вашем приезде, но вы увидитесь с ним только вечером: сейчас он чрезвычайно занят и просил его не беспокоить. Я вас представлю вашему непосредственному начальнику, Илье Петровичу, старшему фельдшеру, он и введет в курс дел.
В конце двора я заметил небольшой манеж, где низенький мужичонка в армяке выгуливал лошадь.
— Это Степан, конюх, — счел необходимым пояснить жандарм.
Мы прошли мимо мужичонки, уставившегося на меня как на некое чудо-юдо, и остановились перед обитой войлоком металлической дверью, из-за которой дохнуло теплом и запахом конюшни. Мы оказались в мрачном продолговатом помещении с полукруглым каменным сводом, со стойлами, в которых находилось не менее полутора десятков лошадей и один верблюд, чрезвычайно меня удививший и даже развеселивший. Король пустыни имел понурый вид и, заметив меня, удивился явно не меньше.
Тут же находились трое мужчин, о чем-то энергично спорящих, но притихших при нашем приближении. Жандарм представил меня высокому статному человеку с роскошной копной черных волос и аккуратно подстриженной бородкой, на вид лет тридцати пяти. Мужчина бесцеремонно уставился на меня, его черные глаза словно обладали силой рентгена и пронизывали меня насквозь.
— Очень приятно, — произнес он, выдержав паузу, затянувшуюся сверх всякой меры, так что Архип Терентьевич стал нетерпеливо переступать с ноги на ногу, а я почувствовал себя крайне неуютно. — Я Илья Петрович, ваш прямой начальник, прошу любить и жаловать, а также следовать моим указаниям.
Он слегка кивнул, а затем обратился к стоящему рядом рябому мужику с хитрыми лисьими глазками:
— Семен, выполняй в точности, что я тебе приказываю, а не то пеняй на себя! Ты ведь меня знаешь! Ты меня понял, Семен?!
— Чего пугаете, барин? Может, сошлете обратно на землю, подальше от ваших бацилл? Так я готов! — отозвался рябой с усмешкой.
— Вижу, не понял ты меня, Семен. А ну, поди сюда!
Он отвел рябого в сторону и стал ему что-то выговаривать, энергично жестикулируя; слов я не смог разобрать, зато заметил, как у Семена сползла с лица глумливая ухмылка и он стал угрюмым. Двое других мужиков, видимо, поняв, о чем там идет речь, схватили щетки, ведра и принялись чистить стойла.
— Моя миссия выполнена, я оставляю вас на попечении Ильи Петровича, а вечером свидимся, — сказал мне жандарм. — Рабочих помещений здесь много, а для отдыха всего два: библиотека и бильярдная. Шары я не гоняю, но если вы играете в шахматы, с удовольствием составлю компанию. Тут есть доска с чудесными деревянными фигурами, просто загляденье, и грех их не подвигать. Честь имею! — и он удалился.
Илья Петрович, разобравшись со строптивым рябым, вернулся ко мне.
— Хорошо, что вы приехали, работы невпроворот, а на меня еще навесили обязанности заведующего хозяйством. А я ведь не Фигаро здесь, Фигаро там! — Он бросил на меня внимательный, оценивающий взгляд, мол, поглядим, что ты за рыба такая. — Постарайтесь запомнить, что я вам скажу и покажу. Мы находимся на первом этаже: здесь конюшни, а дальше расположен виварий — мыши и другие грызуны, есть даже обезьяны и северные олени. Лошади у нас не для прогулок, в основном эти животные используются для опытов, на их крови готовится противочумная сыворотка. В том углу вы видите подъемник, с помощью которого лошадей поднимают в лабораторию. Сейчас главное, чтобы вы получили общее представление о нашем учреждении, а свои обязанности изучите в ходе работы.
Он быстрым шагом прошел через конюшню и виварий, поразивший необычной тишиной при таком большом количестве зверушек в клетках. В зоопарке, где мне довелось пару раз бывать, худые, содержащиеся в грязи животные представляли собой весьма жалкое зрелище, но здесь им гораздо хуже, хотя тут чисто и они явно не голодают. Если там тюрьма, то здесь — лестница на эшафот, и мне показалось, что животные об этом знают. По крайней мере, пяток печальных обезьян, каждая в отдельной клетке, производили впечатление осужденных на смерть.
Илья Петрович открыл дверь в следующее помещение, меньшее по размерам, с большими топками двух огромных печей и внушительными горами угля.
«Кочегарка, что ли?» — предположил я, вот только мне не понравился неприятный запах, пропитавший это помещение, от которого меня даже стало подташнивать.
— Это наш крематорий, здесь сжигаем тела животных после опытов, но не только их. — Он сделал многозначительную паузу. — Если не будете соблюдать правила безопасности, тоже можете оказаться здесь, а отсюда только один выход — вместе с дымком через трубу! — У меня по спине пробежал мороз, а он, не останавливаясь, словно ничего ужасного не сказал, продолжил знакомить меня с подсобными помещениями: — Дальше находятся кузница, слесарная мастерская, прачечная и баня. Настоящая, с хорошим паром и вениками. Моемся раз в неделю. Мужчины — по субботам, женский персонал — по воскресеньям. А теперь проследуем на третий этаж.
Исходя из того, что он с большим воодушевлением рассказывал о бане, не акцентируя внимания на мрачном предназначении печей крематория, я пришел к выводу: действительно, не так страшен черт, как его малюют.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
