Они обнялись, все так же стоя в коридоре.
«Человек, который так любил жизнь, который так радовался каждому мгновению, вдруг потерял ее. Мы всегда теряем то, что любим, и то, что ценим. А может, потому и ценил, что знал, что вот-вот потеряет? Ни к чему нельзя привязываться. Ничего нельзя любить. Никого. Я это давно понял».
Похороны — это единственное светское мероприятие в Москве, на которое можно попасть без приглашения.
Ваганьковское кладбище сегодня — так же как и вчера, так же как и во все дни недели, без выходных и перерывов на обед — принимало скорбящих.
Многочисленные друзья, партнеры и родственники Димы стояли вокруг выкопанной ямы и бросали в нее комки влажной земли. Практически все мужчины были с женами, меньшинство с любовницами. Вдова Димы и Никита пребывали в гордом одиночестве. Вдова была одна, потому что хоронила мужа, Никита был один, потому что его невеста умерла для него, не успев стать женой.
Никита озирался по сторонам. «Вот если сейчас я умру, после меня не останется ни вдовы, ни детей. Ни одна женщина не придет, чтобы поплакать на моей могиле. Наоборот — они все будут радоваться тому, что "этот подонок наконец сдох". Щупая глазами хмурых людей с печальными лицами, он столкнулся с парой знакомых глаз. «Так больше продолжаться не может. Так нельзя. Что-то неправильно…» Мокрые и несчастные глаза Наташи в упор, не стесняясь и не смущаясь, смотрели на него. Никиту посетило чувство вины. Где-то далеко-далеко в подсознании мелькнула искорка совести. Он опустил глаза и больше не решился смотреть в сторону Наташи. После ритуала Наташа ушла, поправляя развевающийся на ветру черный шифоновый шарф. Никита хотел было догнать ее, но что-то внутри него подсказывало: «Давай новую жизнь начнем с понедельника! А?»
А понедельников в году много.
* * *
Вечер с фотографом удался, но дело приняло совершенно неожиданный оборот. Валентин оказался голубым. Правда, очень душевным, веселым и занятным. Они быстро сдружились и начали плотно общаться. На следующий день после знакомства Кристина с Чижиком уже рассматривали его фотовыставку в галерее «Айдан» и наслаждались светским обществом почитателей фотографии. А через пару дней душевный, веселый и занятный фотограф переехал к ним. Разругавшись в пух и прах со своей до чертиков не любимой женой (она же женщина — ей нужен секс!), он наконец-то ушел из дому, поселившись «к девочкам на недельку». Вместе со своей отменной тусовочной черепахой по имени БМП.
— Фу… Ну что, девочки, вроде все!
Валя уселся на груду чемоданов и коробок в ожидании, когда подруги поднимут свои упругие попки и помогут ему их разобрать.
— Крис, ты с ума сошла! Зачем нам дома педик, да еще и с черепахой? — визжала подруга, когда струйки воды бились о душевую кабину. — Да у нас на двоих шмотья меньше, чем у него! Куда мы все это распихаем?
— Ну не злись, голубенький нам малины не испортит, нас и так все лесбиянками считают. И не бросать же человека на улице? У него проблемы, понимаешь? Семейные!
Кристина рассматривала черепаху, которая уже полчаса долбилась головой и панцирем о дверь в ванной. «Вот дура, не может обойти. Теперь понятно, почему Валя назвал ее Боевой Машиной Пехоты.
Подруги переместились на кухню. Ванную занял Валя.
— Между прочим, по рейки, гомосексуалисты и прочие сексуальные извращенцы — это люди, которые игнорируют определенные стороны своей личности, — с умным видом говорила подруга, извлекая из холодильника свой «ужин дистрофика» — салатик из морской капусты.
Довольный Валя натирался ярко-лиловой губкой для душа. Он хорошо понимал, что еще долго будет мыться этой губкой в этой душевой. Он — фотограф, а его жена — агент. Нет жены — нет агента, раз нет агента — нет денег, а раз нет денег — значит, нет квартиры. Ну, по крайней мере пока.
— Слушай, а может, он не совсем голубой? — с надеждой спросила Чижик, подцепляя на вилку морскую капусту с неудобоваримым запахом. Но фигура важнее. — Такой симпатичный и совсем не похож на голубого… Нет у него ни женских манер, ни этих дешевых ужимочек, с виду прямо настоящий мужик.
— Точно, вот поэтому я его сразу не распознала! — с досадой оборвала подругу Кристина. — Я позавчера ради эксперимента пробовала. Думала, хоть первая глава будет. Все-таки интересно могло получиться: был педиком, а оказался принцем суперсексуальным. Типа царевна-лягушка.
— И что? — Капуста была отодвинута.
— Ничего. Нейролингвистическое онанирование!
Валя выперся из душевой, неуклюже стуча мокрыми пятками по линолеуму. Говорят, хозяин часто похож на свое домашнее животное — или домашнее животное похоже на хозяина. У Вали и БМП совершенно очевидно было много общего.
— Ой, девочки, хорошо у вас! — Валя самозабвенно приземлился за стол, усевшись на стуле по-турецки.
Чижик дружески придвинула ему чашку и налила крепкого свежесваренного кофе.
— Валентин, у нас серьезная проблема! — строго произнесла она. — Ты как полноправный член семьи должен, практически обязан нам помочь. Крис должна книжку написать про мужиков, а не может.
— Не «не могу», — недовольно перебила Кристина, — а просто писать не о чем, точнее, не о ком.
Лица нетрадиционной ориентации ценятся тем, что с ними можно разговаривать на любые темы.
— Так мужиков, получается, нет? — риторически воскликнул Валя.
Кристина поведала Вале печальную историю написания синопсиса, неудачный заклей в кафе и даже рассказала про НЛП-тренера в Институте знакомств. Чижик сочувственно вздыхала, поедая свою капусту, и внимательно слушала. Валя взял паузу и сгенерировал идею.
— Ух!.. Так тебе надо стать более публичной! Будешь известной, такой-растакой знаменитой, и к тебе мужики сами валом будут валить! Знаменитая телочка — это уже заведомо вызов, а вызовы они принимать любят.
— Да меня и так много кто знает, а толку-то?
— Не те тебя знают, — оживилась Чижик и махнула на Кристину рукой. — Продолжай, Валя, продолжай!
— Так вот, у меня знакомый один — президент благотворительного фонда. Они все время там балы устраивают, аукционы… Попробую тебе сделать протекцию на должность ведущей. Я ему свои фотографии бесплатно, между прочим, на аукцион отдаю, так что, думаю, договоримся.
— Ты что, издеваешься? — моментально завелась Кристина. — Я отродясь даже детские утренники не вела, а ты говоришь: аукционы, балы. Да ты что, меня там тухлыми помидорами забросают!
— Это, наоборот, хорошо, что не вела, замыленные штампы ведущих всем уже глаза намозолили! На сцене сейчас модна естественность, индивидуальность, даже в каком-то смысле простота, — со знанием дела рассуждал Валя. — И вообще время на подготовку будет.
— Простота? Эта, как ее?.. В общем, забыла, типа ведущая популярная сейчас, молодая, талантливая… Завалила «Серебряную калошу». Позор! Ты хочешь чтобы я так же облажалась? — затараторила Кристина.
