Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Скорее с целью избавиться от тягости дальнейшего путешествия по бесплодным равнинам, чем вследствие надежды найти желанный путь, мы решили переменить направление. Янг начал открыто насмехаться над картой ацтеков, да и все мы, остальные, усомнились в том, что она может служить нам руководством. В сущности, древняя живописная грамота не была картой, как мы привыкли понимать это слово, и для того, чтоб она могла указать нам дорогу, недостаточно было верно понимать ее курьезный символизм. Наши выводы могли быть верны только в том случае, если и мексиканские археологи не ошиблись, истолковывая карту первого странствия ацтеков, так как наша карта служила ей только секретным дополнением. Если же оба толкования были ошибочны, тогда, может быть, мы находились за сотню миль от того места, где следовало искать дорогу, обозначенную царским символом, вырезанным на скалах. Нам оставалось еще три или пять часов до заката солнца, после того как мы выкопали колодезь и утолили жажду; не желая, однако, изнурять лошадей и мулов, мы не пошли дальше, а предоставили им пастись на лугу, тем более что и сами нуждались в отдыхе и подкреплении сил.
Янг с Деннисом приготовили превосходный обед; утолив голод, мы закурили трубки и стали держать нечто вроде военного совета, а чтоб нам можно было без стеснения говорить и по-английски, и по-испански, немного удалились от того места, где оба отоми и Пабло отдыхали на траве. Кроме того, Деннис по нашей просьбе отправился посмотреть, что находится за ближайшим холмом, чтоб мы могли знать, при каких условиях нам придется ехать, когда мы завтра поутру пустимся в дорогу: мы по-прежнему не желали посвящать младших участников нашей экспедиции в свои намерения. Между нами было решено, что когда мы отыщем настоящую дорогу и таким образом цель нашего странствия определится, то Деннис, Пабло и оба индейца будут отчасти посвящены в наш проект и мы предоставим на их усмотрение следовать за нами или вернуться обратно. Нам не приходило в голову, что обстоятельства могут сложиться совершенно иначе и помешать этому добровольному выбору. Совещаясь таким образом, мы разложили перед собой карту Мексики вместе с грамотой кацика и снимком с карты, показывавшей великое переселение ацтеков. Однако наши совещания не приводили пока ни к чему, мы не знали, на чем остановиться и с чего удобнее начать свои поиски. Согласно указаниям в наших странных гидах мы прошли по всем направлениям ту местность, где некогда стояла миссия Санта-Марты, но до сих пор не видели никаких следов начертанных фигур на скалах. О возобновлении этих поисков нечего было и думать; это оказывалось слишком утомительным, да и бесполезным; по-видимому, нам оставалось только отказаться от бесплодной попытки, так как мы решительно ничего не добились.
– По-моему, – заметил Янг, – и этот умерший монах, и эта старая образина – кацик просто сыграли с нами штуку: оба они врут, как редьку садят, вот вам и все! Поверьте, что в целой Мексике нет никакого скрытого укрепленного города, ни спрятанного сокровища и никакой такой чертовщины; все это одно вранье с начала до конца. Я бы предложил вам спокойно отправиться восвояси.
Прохладный освежающий ветер начал дуть с гор, но он дул пока только порывами, потому что до ночи еще было далеко. Этот ветерок доносил до нас отрывки песни «Рори О’Мор». Вероятно, Деннис развлекал себя в одиночестве, высматривая дорогу, по которой нам предстояло ехать на следующий день. Пабло, сидя на траве и прислонившись спиной к спине Эль-Сабио, также услышал веселые звуки и принялся аккомпанировать отдаленному пению Денниса на своей губной гармошке. Оно становилось все громче – очевидно, Деннис возвращался; когда же звуки внезапно оборвались, мы подумали, что ему надоело петь или он чем-нибудь развлекся.
Однако вслед затем раздался топот быстрых, торопливых шагов; мы также вскочили на ноги и схватились за оружие, догадываясь, что Деннис бежит без оглядки, спасаясь от какой-то опасности, и что опасность эта, вероятно, велика, потому что он вообще был не из проворных. Нас удивляло только, почему он не кричит, в предупреждение нам. Причина его молчания объяснилась десять минуть спустя, когда Кирней, показавшись из-за холма, бросился на траву у наших ног, обливаясь кровью, которая била ключом у него изо рта и ноздрей, между тем как в груди торчала стрела.
– Индейцы! – с трудом прохрипел он, и кровь хлынула у него из горла ручьем; затем он прибавил слабым голосом: – но я не дал этим дьяволам захватить нас врасплох!
Эти торжествующие слова были последними, которые произнес Деннис Кирней на этом свете. Он договорил, и потоки крови потекли у него из ноздрей и изо рта, потом по телу пробежала судорога, и он скончался. Не думаю, чтобы нашлось много людей, способных на подвиг Денниса: он пробежал добрую четверть мили с пробитыми стрелой легкими и умер в восторге от того, что ему удалось предупредить товарищей.
Рейбёрн отреагировал мгновенно.
– Живо берите седла и вьюки! – скомандовал он. – Индейцы сейчас покажутся из-за холма и будут стараться напасть на караван в открытом месте. Они не придут сюда, а будут хоть всю неделю сторожить нас издали, окружив со всех сторон и выжидая, пока мы не выдержим осады и бросимся на них. А тут они и покончат с нами. Нам одно спасение – добраться до такого места в долине, откуда можно атаковать наш караван только с фронта. Там дальше должна быть вода; значит, у нас все будет под рукой и мы перестреляем их достаточно, чтобы обратить в бегство остальных. Даже открытое нападение нам легче отразить при таких условиях.
Во время этих объяснений Рейбёрн молодецки работал, как и все мы, торопливо седлая и навьючивая животных; к счастью, они стояли смирно, напившись вдоволь и наевшись до отвала, тогда как после отдыха и мулы, и лошади обыкновенно упрямятся или играют. В удивительно короткое время мы были готовы пуститься в путь. Между тем ничто, кроме предостережения Денниса, не давало знать о присутствии индейцев на сто миль в окружности. В самом деле, если б не мертвое тело товарища на земле у потухшего костра, мы могли бы подумать, что тревога была напрасна. Но печальная истина подтвердилась, когда мы навьючивали последний тюк; один из наших отоми завыл не своим голосом: стрела пробила ему ногу, а я почувствовал легкий укол на своем лбу, также слегка оцарапанном стрелой. И вот в воздухе раздался тот странный слабый свист, который сопровождает только полет множества стрел, выпущенных одновременно.
Рейбёрн положил тело бедного Денниса впереди себя, на седло, сказав:
– Будь я проклят, если эти поганые индейцы захватят Кирнея в свои руки, хотя бы и мертвого.
Мы скакали по песчаному руслу аррохо, подгоняя перед собой мулов; отоми бежали рядом во всю прыть. Раненый индеец хладнокровно отломил древко стрелы, проткнул ею себе ногу и вытащил за другой конец. Вдруг мы увидели, что Янг, немного опередивший остальных, слегка придержал свою лошадь и стал внимательно приглядываться к большому выступу скалы на горном склоне.
– Вот вам царский символ, черт его побери! – гаркнул он и прибавил: – Но на кой прах он нам теперь, когда у нас скоро сдерут кожу с головы?
И поскакал что есть духу вперед. Минуя скалу, мы все обернулись к ней; в самом деле, на камне был вырезан знак, который мы так долго искали.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
