– Оооо… – протянул Рирдир, борода его встала дыбом, а глаза алчно блеснули.
– Оно живое! – истово выдохнул Митта, а Харек ощутил, как в лицо ему потянуло ветром, но уже горячим.
Да, тот, кто в прошлый раз приветствовал «гостей» кровавыми, яркими видениями, сейчас был слаб, как пьяный кролик, и не мог даже пугать… ничего, теперь час того, кто раньше выступал в роли жертвы.
– Это надо разбить, – сказал Харек, сжимая кулаки.
– Да ты что? – воскликнули маг и взломщик в один голос.
– Такую красоту! – добавил Рирдир.
– Это средочие невероятной силы… или я не прав? – пробормотал Митта.
– Если вы боитесь, я сделаю это сам, – Харек сунул меч в ножны и протянул руку. – Где твой молоток?
Его вела холодная, спокойная ярость, и он знал, что ему по силам совершить подобное, что тот, кто некогда правил миром и построил это подземелье, не сумеет помешать.
– Это может быть опасно… ты что, одержимый? – несмело сказал Митта, кусая и так окровавленные губы.
– Можете вернуться на лестницу. Или уйти наверх, – Харек взял молоток, и, не обращая внимания на соратников, пошел туда, где на постаменте чуть заметно пульсировало каменное сердце.
Замахнулся и вложил в удар всю ненависть и жажду мести.
Сам не услышал ничего, но краем глаза увидел, как зажал уши Рирдир, как пошатнулся и сгорбился Митта. Снизу, с неизмеримой глубины прикатился тонкий, пронзительный вой, полный злобы и боли.
– Дело сделано, – сказал Харек, когда вой стих. – Идем дальше!
– Ну точно, одержимый, – маг, по лицу которого текли капли крови, покачал головой.
Но он не слушал, он швырнул молоток гному, и пошел туда, где ждали очередные каменные створки, на этот раз украшенные огромными уродливыми символами. Эти распахнулись сами, и они очутились в длинном зале, уставленном стеллажами с книгами.
Митта наверняка задержался бы здесь, но Харек шагал дальше, словно его несло ураганом – через громадную библиотеку, через Зал Прозрения, где пол, стены и потолок покрывали квадратные плитки.
Открылись новые двери, на этот раз обычного размера, а то, что обнаружилось за ними, породило дружный восхищенный вздох.
– Прокляни меня Игрдан! – Рирдир принялся жевать собственную бороду, а Фарциг даже упал на колени.
– Я брежу?! – воскликнул Бирцэ.
Статуи вдоль стен, большие, в рост человека, и судя по желтому маслянистому блеску – из чистого золота. А на стенах картинки, искусно выложенные с помощью тысяч драгоценных камней – алмазов, изумрудов, рубинов.
– Это награда, – сказал Харек, когда восторженный гул стих, и взгляды обратились на него. – А впереди – дело. Мы должны уничтожить здесь все, что возможно. И помните о ловушках…
3. Герой. Сейчас
Распахнулись огромные, украшенные позолотой двери, и восхищение тронуло сердце Ардила, зазвучало внутри подобно струнам огромной арфы, отчего завибрировало все его существо. В тронный зал начали один за другим заходить вооруженные мужчины в доспехах, десятки взглядов обратились на него, сидевшего на исполинском троне из цельной глыбы горного хрусталя, окруженного могучими гвардейцами в тяжелой сверкающей броне.
Явившиеся сюда капитаны наемных отрядов должны понять, что они будут служить не просто маленькому человеку со светлыми волосами, а скрывающейся за ним мощи, что превыше любого смертного, превыше их всех вместе взятых. Для этого и предназначен зал с потолком, поднятым на высоту в сотню футов, свисающие со стен знамена с гербом Нового Бога, и прочая мишура…
Сам Ардил вполне обошелся бы обычной комнатой, но положение обязывало.
– А ну-ка начинаем, – негромко, так, чтобы никто больше не услышал, велел он расположившемуся перед троном командиру Серебряных Крыльев, тот расправил и так широкие плечи, затрепетал в толстых пальцах длинный свиток, украшенный тем же гербом – синее перо, наполовину погруженное в белоснежное облако, и по залу раскатился мощный голос, предназначенный для того, чтобы перекрывать рев битвы:
– Ражвиз из Оратира!
От группы капитанов отделился один, невысокий и узкоплечий, с седыми волосами и молодым лицом. Зашуршал по полу длинный плащ, командир роты «Стальные Лисы», остановившись перед троном, коротко поклонился и поглядел в лицо Ардилу даже с некоторой лихостью.
И он имел на это право – его воинов знали все, и продавались они недешево.
Ардил рассматривал капитана, не произнося ни слова, и думал, что этот парень вместе с тысячей бойцов обойдется его казне в круглую сумму, но оно стоит того. «Стальные Лисы» покрыли себя славой ни в одном сражении, и никто никогда не слышал, чтобы они изменили заказчику или побежали.
– Приветствую тебя в Гардзе, – сказал он после паузы.
– И я рад приветствовать повелителя, – голос у капитана оказался хриплым и каким-то шершавым.
– Все ли вы обсудили с достойным доверия Фугом аб Крихолменом? – сам Ардил находится слишком высоко, чтобы решать такие вопросы, как оплата наемникам, их размещение, этим занимается сенешаль, но заботу о тех, кто будет сражаться под его командой, он показать должен.
– Воистину так, – отозвался капитан. – Осталось подписать договор и дать клятву Стальной Лисы.
– За этим дело не станет, доблестный воин, – Ардил небрежно пошевелил кистью, и рядом с троном объявился согнутый в поклоне писец. Не поднимая головы, подал свиток и крохотную чернильницу с гусиным пером, почти таким же, как на гербе Нового Бога. – Во имя Незримого Хранителя, Верховного Блага я нанимаю тебя, Ражвиз из Оратира, и твоих людей…
Подпись завитушкой легла на пергамент, писец торопливо приложил печать и посыпал песочком, а в зале вновь зазвучал голос капитана «Стальных Лис», произносившего хорошо известную всем клятву – служить верой и правдой под взором Сияющего Орла, обнажать меч и прятать его по приказу, не вести сношений с врагами нанимателя и не отступать на поле боя.
Затем Ардил кивнул, и седовласый предводитель вернулся к остальным.
– Карид из Эден’Тори! – объявил командир Серебряных Крыльев.
Загромыхало так, словно в атаку двинулся отряд рыцарей в плохо подогнанном снаряжении, и из задних рядов вперед выбрался гном. «Да, придется попотеть, – подумал Ардил, глядя в широкое, обветренное лицо, в маленькие, спрятавшиеся под кустистыми бровями глаза, – бородатые нелюди своего никогда не упустят, а клан с запада Снежных гор славится не только воинским умением, а еще и упрямством».
А еще они признают только устное слово, но держат его мертво.
– Слава владыке! – гаркнул Карид, и кулак его с грохотом ударил по нагруднику.
К тому моменту, когда гном отошел от трона, хозяин замка Гардз очутился на самой грани опасной ярости – пришлось слушать длиннейшие требования и торговаться за четвертушки. Поэтому когда капитан не очень известной роты позволил себе повысить голос, намекая, что его люди достойны большего, чем предложил сенешаль, Ардил вытянул руку и махнул ей, будто сметая что-то в сторону.
