— Бровь он сбрил, — сказала Вайолет, — а бороду отрастил. Это видно любому.
— А еще у него татуировка! — крикнул Клаус. — Татуированный глаз на щиколотке! Посмотрите на его татуировку!
Мистер По взглянул на Стефано и с извиняющимся видом пожал плечами.
— Мне очень неловко просить вас об этом, — сказал он, — но дети так расстроены, что прежде, чем продолжить нашу беседу, мне бы хотелось их успокоить. Будьте любезны, покажите мне вашу щиколотку.
— С превеликим удовольствием, — сказал Стефано, улыбаясь детям всеми зубами. — Правую или левую?
Клаус закрыл глаза и на мгновенье задумался.
— Левую, — сказал он.
Стефано поставил левую ногу на бампер джипа Дяди Монти и, глядя на бодлеровских сирот блестящими-блестящими глазами, стал поднимать засаленную полосатую штанину. Вайолет, Клаус, Солнышко и мистер По впились глазами в щиколотку Стефано.
Штанина пошла вверх, как занавес перед началом спектакля. Но татуированный глаз не показывался. Бодлеровские сироты изумленно смотрели на гладкую кожу, такую же чистую и бледную, как лицо бедного Дяди Монти.
Глава восьмая
Тем временем как джип, фыркая, тащился к дому Дяди Монти, бодлеровские сироты устало брели за ним с запахом хрена в ноздрях и чувством безысходности на сердце. Очень досадно, когда вам доказывают, что вы не правы, особенно если вы на самом деле правы, а человек, который на самом деле не прав, и есть то лицо, которое доказывает, что вы не правы, а сам он, что неправда, прав. Правильно?
— Не знаю, как он избавился от татуировки, — упрямо говорил Клаус мистеру
По, пока тот кашлял в платок, — но это абсолютно точно Граф Олаф.
— Клаус, — сказал мистер По, перестав кашлять, — сколько можно повторять одно и то же? Как тебе самому не надоест? Мы только что видели незапятнанную щиколотку Стефано. «Незапятнанная» значит…
— Мы знаем, что значит «незапятнанная», — сказал Клаус, наблюдая, как Стефано выбирается из джипа и торопливо входит в дом Дяди Монти, — «без татуировок». Но это точно Граф Олаф. Как вы сами не видите?
— Я вижу все, — сказал мистер По, — что передо мной. Я вижу человека без бровей, бороду, никакой татуировки, и он не Граф Олаф. Во всяком случае, даже если по каким-то неведомым мне причинам этот Стефано и желает вам зла, бояться вам все равно нечего. Конечно, ужасно, что доктор Монтгомери умер, но из этого вовсе не вытекает, что мы собираемся передать вас и ваше состояние его ассистенту. Ведь он даже не может запомнить мое имя!
Клаус взглянул на сестер и вздохнул. Они поняли: если мистер По заберет что-нибудь в голову, то проще спорить с кустами-змеями, чем с ним. Вайолет собралась было сделать еще одну попытку его урезонить, но тут у них за спиной раздался гудок. Бодлеровские сироты и мистер По отступили, чтобы пропустить автомобиль, очень маленькую серую машину с тощим водителем. Машина остановилась перед домом, и на лужайку вышел высокий тощий субъект в белом халате.
— Вы кого-нибудь ищете? — спросил мистер По, вместе с детьми подходя к незнакомцу.
— Я доктор Лукафонт, — сказал высокий мужчина, прижав к груди негнущуюся руку. — Мне сообщили, что здесь ужасный несчастный случай с участием змеи.
— И вы уже приехали? — спросил мистер По. — Но ведь Стефано едва успел позвонить, не говоря уже о времени на дорогу.
— Я считаю, что в чрезвычайной ситуации скорость решает все, разве не так? — сказал доктор Лукафонт. — Если труп вскрывать, так вскрывать немедленно.
— Конечно, конечно, — поспешно согласился мистер По. — Просто я очень удивился.
— Где тело? — спросил доктор Лукафонт, направляясь к двери.
— Стефано вам покажет, — ответил мистер По, открывая дверь дома.
Стефано ждал в передней с кофейником в руке.
— Я собираюсь заварить кофе, — сказал он. — Кто хочет?
— Я выпью чашку, — сказал доктор Лукафонт. — Перед началом работы нет ничего лучше чашки крепкого кофе.
Мистер По нахмурился:
— Может быть, вы сперва взглянете на доктора Монтгомери?
— Да, доктор Лукафонт, — сказал Стефано. — В чрезвычайной ситуации время решает все, не так ли?
— Да-да, пожалуй, вы правы, — согласился доктор Лукафонт.
— Бедный доктор Монтгомери находится в Змеином Зале, — сказал Стефано, указывая рукой туда, где все еще лежал опекун Бодлеров. — Пожалуйста, внимательно его осмотрите, а потом можете выпить кофе.
— Вы босс, — сказал доктор Лукафонт, открывая дверь Змеиного Зала странно негнущейся рукой.
Стефано повел мистера По ка кухню, Бодлеры последовали за ними. Когда кто-то чувствует себя бесполезным, неспособным помочь, то можно употребить выражение «чувствовать себя пятым колесом», ведь если у чего-то четыре колеса, скажем у вагона или машины, то в пятом нет особой необходимости. Пока Стефано варил для взрослых кофе, трое детей сидели за кухонным столом, где совсем недавно они с Дядей Монти ели кокосовый торт, и Вайолет, Клаус и Солнышко чувствовали себя пятым, шестым и седьмым колесами в машине, которая едет не в том направлении — в сторону Туманной Гавани, к отплывающему «Просперо».
— Когда я говорил с доктором Лукафонтом по телефону, — сообщил Стефано, — то рассказал ему про вашу машину. Закончив медицинское обследование, он отвезет вас в город за механиком, а я останусь здесь с сиротами.
— Нет, — твердо сказал Клаус. — Мы с ним не останемся ни на секунду.
Мистер По улыбкой поблагодарил Стефано, который подлил ему кофе, и сурово посмотрел на Клауса:
— Клаус, я понимаю, что ты очень расстроен, но со Стефано ты держишь себя непростительно грубо. Пожалуйста, немедленно извинись.
— Нет! — выкрикнул Клаус.
— Все в порядке, мистер Го, — примирительно сказал Стефано. — Дети очень расстроены из-за убийства доктора Монтгомери, и я не могу ожидать, чтобы они вели себя наилучшим образом.
— Убийство? — переспросила Вайолет. Она повернулась к Стефано и, усилием воли подавив ярость, постаралась придать своему лицу выражение вежливого любопытства. — Почему вы сказали убийство, Стефано?
Лицо Стефано потемнело, он сжал кулаки. Казалось, ему ничего так не хочется, как выцарапать Вайолет глаза.
— Я оговорился, — наконец сказал он.
— Разумеется оговорились, — сказал мистер По, отхлебывая из чашки. — Но дети могут поехать со мной и доктором Лукафонтом, если так им будет спокойнее.
— Не уверен, что они поместятся, — сказал Стефано, сверкая глазами. — Машина очень маленькая. Но если сиротам так хочется, они могут поехать со мной в джипе, мы проводим вас и доктора Лукафонта к механику.
Трое сирот переглянулись и крепко задумались. Их положение походило на игру, но ставки в этой игре были очень высоки. Целью игры было не остаться наедине со Стефано, поскольку тогда он быстренько перебросит их на «Просперо». О дальнейшем, то есть о том, что случится с ними, когда они окажутся в Перу рядом с этим жадным и презренным человеком, они даже думать не хотели. О чем им надо было думать, так это о том, как сделать, чтобы этого не случилось. Казалось просто невероятным, что их жизнь зависит от того, кто кого перетянет в разговоре о машинах; но как часто ничтожные мелочи становятся решающими в нашей жизни!
