Я знал, что это глупо, но у меня не было выбора. Мне надо знать правду. Доказать родителям, что я не лгун.
Я был так поглощен этими печальными мыслями, что проехал нужную остановку. И мне пришлось возвращаться целых четыре квартала.
Когда я подходил к дому мистера Дугласа, мои ноги тряслись, а во рту было сухо, будто он был набит песком.
Было слышно, как в доме работает телевизор. Я нажал на кнопку звонка. Тяжелые шаги. Дверь чуть приоткрылась. Мистер Дуглас смотрел на меня, как и в прошлый раз, подозрительно наклонив голову. И одет он был так же. Нечесаные волосы спадали на лицо.
— Извините… ммм… Вы помните меня?
Он все смотрел на меня своими птичьими глазами. Я попытался начать снова:
— Мой папа на той неделе купил у вас автомобиль. Помните? Мистер Мойниан.
Он кивнул и приоткрыл дверь еще на несколько сантиметров.
— Чем могу быть полезен, молодой человек? — Он посмотрел на улицу. Я понял, что он рассчитывал увидеть моего отца. — Как вы сюда
попали?
— Я приехал на автобусе, — ответил я. — Мне надо задать вам несколько вопросов об автомобиле, мистер Дуглас.
Его глаза блеснули, рот исказился.
— Очень жаль, но у меня нет времени, — сказал он и хотел было закрыть дверь.
— Это не займет много времени, — настаивал я. — Со мной произошло что-то очень странное. И я подумал…
— Очень жаль, — повторил он, — но мне действительно некогда сейчас говорить о том автомобиле.
— Ну пожалуйста, — попросил я. — Могу ли я всего на одну секунду войти в дом? Я…
— Нет, не можете, — резко ответил он. — Я должен попросить вас немедленно удалиться. — Он открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но тут зазвонил телефон. — До свидания, — извинился он и поспешил к телефону.
Непонятно, что у него за проблемы? Почему он не желает ответить на пару совсем простых вопросов? Я отошел в сторону, а потом, приложив руки к стеклу, заглянул в окно гостиной. На полке над камином стояла большая, вставленная в рамку фотография. Я всмотрелся. По обеим сторонам от фотографии стояли зажженные свечи. А на черной ленте под фотографией было написано: «Люблю и помню».
— Нет, этого не может быть, — пробормотал я, узнав девочку на фотографии.
Умершую девочку. Это была Марисса.
17
— Ты был прав, — запыхавшись, сказал я Тодду, как только вбежал в дом.
Он с удивлением уставился на меня.
— Что ты имеешь в виду?
И я рассказал Тодду обо всем, что увидел в комнате у мистера Дугласа.
Тодд глубоко вздохнул и стал белым как полотно. Я подумал, что напрасно так напугал его. Не стоило говорить ему. Уж очень он ранимый.
— Ч-что ты собираешься делать? — заикаясь, спросил он.
Все рассказать маме и папе. Я должен предупредить их насчет Мариссы. Она опасна. И автомобиль тоже опасен. Папа должен вернуть его
мистеру Дугласу, пока… пока…
— Пока — что? — спросил Тодд тонким голоском.
Я не ответил. Мне не хотелось пугать его еще больше.
— Автомобиль заколдован. Я могу доказать это, — заявил я, когда мы все четверо собрались за обеденным столом. — Вы видели эту девочку, Мариссу, которая была здесь прошлой ночью?
— Митчел, можем мы спокойно пообедать? — раздраженно спросил папа.
— Ты хотел сегодня пиццу, — сказала мама, — ешь, пожалуйста. Только не начинай спорить и непорть всем аппетит.
— Портить всем обед? — закричал я.
Ничего не мог с собой поделать, совсем потерял контроль над собой. Я должен рассказать им кошмарную, неправдоподобную историю, а они беспокоятся, что я испорчу им обед! Я вскочил на ноги. Мой стул упал и загрохотал по полу.
— Митчел, сядь! — приказал папа.
— Наш новый автомобиль заколдован! — заорал я во всю мощь легких. — Там девочка-привидение, и она злая!
— Он говорит правду, — тихо сказал Тодд. — Все так и есть на самом деле.
— А ты не суйся в это дело, — одернул его папа. — Вот ты как раз и начал нести всю эту чепуху про привидения в доме, Тодд.
— Но это вовсе не чепуха! — завопил я, поднимая над головой сжатые в кулаки руки.
— Митчел, возьми свою тарелку, — приказала мама, взмахнув обеими руками. — И до свидания. Забирай тарелку и ешь пиццу наверху.
— Но, мама…
— Иди! Иди! Иди! — приказал отец.
— Но я говорю правду, — не унимался я.
— Больше ни слова! — оборвал меня отец. -
Иначе будешь надолго посажен под замок.
Ворча себе под нос, я выбежал из столовой. Тарелку я не взял. Мне было не до еды. Я готов был рвать и метать, бить кулаком в стену. Или сесть в этот автомобиль, и пусть несет меня, куда ему вздумается.
Есть что-либо ужаснее на свете — знать правду о чем-то очень важном и не суметь убедить никого вокруг? Почему родители отказываются верить?
— Я не лжец! — крикнул я с лестницы.
Потом с бьющимся сердцем и больным от крика горлом вбежал в свою комнату. Стоило мне появиться там, как тут же зазвонил телефон. Я схватил трубку.
— Алло! — все еще задыхаясь, произнес я.
— Митчел? Это Марисса.
Я так и обомлел:
— Как — Марисса?
— Слушай, Митчел. Я звоню, чтобы предупредить тебя…
— Марисса, я знаю всю правду! — выпалил я,
не дождавшись, пока она доскажет.
Молчание на том конце провода. Наконец она пробормотала:
— В самом деле?
— Да, — дрожащим голосом ответил я. — Я знаю, кто ты. Знаю всю правду.
Голос Мариссы понизился до холодного шепота:
— Ну и что же ты собираешься делать, Митчел? Теперь, когда знаешь правду, что будешь с ней делать?
18
От этого шепота у меня по спине пробежал холодок.
Я говорил с привидением, понял я. А она еще и пугала меня.
Весь дрожа, я отключил телефонную трубку и бросил ее на кровать. Сделал глубокий вдох и задержал его.
«Спокойно… только спокойно…» — приказал я себе.
Закрыл глаза и подождал, пока успокоится сердце. Потом засунул руки в карманы джинсов и заходил туда и сюда по комнате. «Что же мне теперь делать?» — спрашивал я себя.
И что я могу сделать? А если Марисса станет преследовать меня? Теперь, когда я все про нее знаю, не предпримет ли она что-нибудь, чтобы я никому не смог выдать ее секрет? Может быть, она задумала сделать из меня привидение?
