И все же так унизительно уступать во всем, подчиняться чужой воле. Взять хотя бы это свадебное платье — ведь Мартин видел, что Джекки не хочет надевать его. Она согласилась бы с любым другим, но только не с этим. Такое платье надевают, когда выходят замуж за любимого, за мужчину-мечту, мужчину-сказку о котором грезят с самого детства.
Такого мужчины у Джекки никогда не было. Да и мог ли он быть — с ее-то прошлым? У нее было много мужчин-приятелей, знакомых, друзей. Но того самого, единственного не было никогда. И, возможно, никогда не будет — с ее-то страхами.
Джекки не без горечи вспоминала их школьную звезду, Майка Соллета, который бегал за ней как собачонка, пока не понял, что с Джекки Льюис только и можно, что держаться за ручку. С Майком Соллетом они расстались уже много лет назад, но Джекки до сих пор вспоминала, как сдерживала слезы, когда Майк заявил ей:
— Ты холодная, как кола со льдом. Это, конечно, заводит, детка. Но я не могу ждать, пока ты растаешь.
Джекки поднялась с чемодана и, надавив на крышку коленкой, возобновила свои тщетные потуги закрыть этот ящик, набитый всяким хламом. Теперь ей почему-то вспомнилась мама. Они часто переезжали с квартиры на квартиру, и мама постоянно возилась с чемоданами. Ей, как и Джекки, тоже некому было помочь.
На глаза Джекки навернулись слезы. Она отерла их ладонью и упрямо продолжила воевать с чемоданом.
Что за редкостный сукин сын ее отец! Ведь если бы он не ушел от них, не бросил маму, которая тогда еще была беременна, скорее всего все обошлось бы и мама осталась бы жива.
Боб говорит, что мстить глупо, бессмысленно ненавидеть прошлое. Но Джекки все бы отдала, лишь бы расквитаться за свою мать с этим уродом, ведь, кроме крови, текущей в их жилах, между ними, отцом и дочерью, нет ничего общего.
Джекки никогда не считала своим отцом Боба, хотя они были достаточно близки. Боб был скорее учителем, старшим братом, которого она всегда любила, но на которого, увы, далеко не во всем можно было положиться.
— Черт, Боб, ну какого же фига ты так надрался… — пробормотала Джекки, без сил сползая с чемодана. — Что теперь делать с этим барахлом? Видно, придется оставить его тут до лучших времен.
Дверной звонок, затрещавший в коридоре, заставил Джекки вздрогнуть. Кого еще принесло?
Открыв дверь, Джекки не без удивления увидела, что на пороге стоит порядочно выпивший Бадди с тремя бутылками ее любимого «гролша».
— Бадди? Что ты здесь делаешь? — удивленно уставилась на него Джекки. — Мартин забил на мальчишник? У меня тоже с девичником не заладилось.
— Держи, это тебе. — Бадди протянул Джекки пиво. — Вообще-то я к Бобу. Но пиво принес тебе. Бобби сказал, ты «гролш» уважаешь.
— Еще как, — усмехнулась Джекки. — А Боб уважает виски. Так уважает, что дрыхнет без задних ног, пока я собираю чертовы шмотки. Из-за своего засранца дядюшки я никого не попросила помочь, а теперь мучаюсь с этими чемоданами.
— Брось, Джекки. Велика беда, чемоданы. Сейчас все уладим.
Бадди «улаживал» вопрос с чемоданами так же скверно, как и сама Джекки. Решив плюнуть на сборы, парочка уселась пить пиво прямо на чемоданах. Джекки даже обрадовалась приходу Бадди, теперь она не так уж волновалась и не чувствовала себя такой одинокой.
Третья бутылка «гролша» развязала Джекки язык.
— Не понимаю, как Марти может быть твоим другом, Бадди. — Джекки чуть не съехала с чемодана, но Бадди удержал ее, ухватив за руку. — Вы с ним такие разные. Он жуткий сноб, помешан на том, что о нем подумают. Представь, он нанял для меня какую-то тетку, которая учит меня правильно держать вилку, а вместо «черт» или «дерьмо» жеманно вздыхать и произносить «о, какой ужас». Что за дерьмо, Бадди? Я ему что, дрессированная черепаха?
— Почему черепаха? — округлил Бадди свои прозрачно-голубые глаза.
— Не знаю. Просто черепаха, и все.
— Нет, ты не черепаха. — Бадди медленно помотал головой и потряс перед носом у Джекки указательным пальцем. — Ты для него мешок с баксами. Но ведь и он для тебя тоже, признайся. Только ты играешь в ту игру, где он лучше понимает правила. Поэтому Марти и пытается управлять ситуацией. А вообще ты права, — немного помолчав, добавил Бадди. — Марти все пытается контролировать. Он всегда боялся выпустить что-то из-под контроля, особенно свою жизнь. Вот и тебя он контролирует, потому что его будущее сейчас зависит от твоего. Понимаешь, детка?
— Более или менее, — икнув кивнула Джекки. — Но меня это бесит, Бадди. Ненавижу, что мной пытается помыкать какой-то фиг, с которым я едва знакома. Ненавижу, что он велит мне ехать в какую-то гостиницу из-за своих дурацких заморочек. Ненавижу, что он заставил меня надеть то платье.
— Так не надевай, — отхлебнув из серебряной фляги, ответил Бадди.
Это решение проблемы показалось Джекки таким удивительно простым, что оставалось неясно, как это она сама до него не додумалась.
— Клевая мысль! — с восхищением посмотрела она на Бадди. — Только что мне надеть вместо него? Шмоток-то у меня немного. Так, брюки да футболки. Ну еще парочка костюмов для выступлений в «Слепой сове».
— А они нарядные? — полюбопытствовал Бадди.
— Еще какие! — с гордостью воскликнула Джекки и, допив остатки «гролша», вскочила с чемодана и распахнула его. — Сейчас увидишь!
Увидев костюмы, Бадди немедленно потребовал, чтобы Джекки их примерила. Он кричал так громко, что в стенку начали стучаться соседи. На спящего Боба это, однако, не подействовало — он перевернулся на другой бок и захрапел еще сильнее.
— Примерю! — объявила Джекки, потрясая перед Бадди костюмами. — Пока ты сгоняешь за «гролшем».
— Не вопрос, — кивнул Бадди и, не удержавшись на крышке второго чемодана, с грохотом свалился на пол.
Джекки хохотала как одержимая. Страх перед завтрашним днем как рукой сняло. Джекки Льюис уже не чувствовала себя маленькой забитой девочкой, которая окажется в толпе людей, подобных Мартину Ламберту. Она как всегда будет Королевой. Королевой Совиных Подворотен.
— Джек, детка, какого черта мы тут с тобой делаем?!
— Мне тоже очень хотелось бы это знать, черт возьми!
Джекки опознала голоса, хотя головная боль активно препятствовала возможности о чем-либо думать.
С трудом разлепив глаза, она не без удивления обнаружила себя лежащей на полу в обнимку с одним из чемоданов. Рядом с другим сидел порядочно помятый Бадди. В его руках была та самая бездонная фляжка, из которой он постоянно что-то хлебал.
Над Бадди угрюмой скалой возвышался Боб, который не мог взять в толк, что здесь произошло и почему его племянница до сих пор торчит дома, вместо того чтобы наслаждаться утренним душем в дорогом гостиничном номере.
— Вот же черт, Бадди, — пробормотала Джекки, принимая сидячее положение. — Сегодня я, кажется, выхожу замуж.
