Теперь Глэдис видела в нем только обездоленного человека, и ей захотелось переубедить его.
— Нет, — громко и твердо произнесла она. — Об этой проблеме я тебе и говорила, Коул.
Он выпрямился, слегка насторожившись.
— Джерри получил под усадьбу кредит или она описана за долги?
— Нет, — повторила Глэдис. — Он завещал ее нам с тобой. Поровну.
— Черта с два! — недоверчиво рассмеялся Коул.
— Думаешь, я способна такое выдумать? Прочитай завещание, если хочешь. Оно лежит в кабинете твоего отца, в верхнем ящике стола. Неужели ты вообразил, что мне хочется делить с тобой Гринлэнд?
Он долго смотрел ей в глаза, прежде чем поверил, что она говорит правду. Некоторое время он осмысливал новую ситуацию, потом в его глазах появилась решимость.
И все-таки, подумала Глэдис, лучше бы ему сразу усвоить, что меня отсюда не выгнать. Она была готова к борьбе.
— Это полностью меняет дело, — заявил Коул. Тон его изменился. Теперь он говорил мягко и вкрадчиво, словно хотел усыпить ее бдительность.
Не успела Глэдис опомниться, как он придвинул к ней свой стул, и теперь их колени почти соприкасались. Она в ту же секунду подпала под воздействие этой близости и могла теперь думать только о его широкой груди и сильных руках.
Проклятое тело снова подводит меня, разозлилась Глэдис, да еще в такой ответственный момент!
— Да, теперь мы с тобой на равных, — дрогнувшим голосом подтвердила она.
Коул улыбнулся, и это напугало ее еще больше.
— Хорошо, мы поделим этот дом. — В его тоне зазвучали чувственные нотки, и сердце Глэдис забилось еще чаще, но она заставила себя ответить как можно безразличнее:
— Теоретически, как я понимаю, но практически — никогда.
Она с трудом отвела взгляд от губ Коула и вдруг почувствовала его ладонь на своем бедре.
— Ситуация простая: тебе досталось то, что нужно мне. Поэтому я предлагаю тебе сделку.
Мягко стелет, ничего не скажешь, подумала Глэдис. Значит, он решил пустить в ход свои чары.
Она решительно сбросила его руку и вскинула голову, глядя ему прямо в глаза.
— Нет. Это дом принадлежит мне и моему сыну! Мы не тронемся с места! — твердо заявила она.
Коул не отвел взгляда.
— Я уверен, что ты согласишься продать мне свою долю за хорошую цену, — почти пропел он. — Это откроет перед тобой такие возможности! Имея большие деньги, ты можешь уехать за границу и начать новую жизнь…
— Я не собираюсь покидать усадьбу, — возразила Глэдис.
В глазах Коула мелькнуло раздражение.
— Ты намерена остаться здесь во что бы то ни стало?
— Да! — решительно подтвердила она.
Снова повисло тяжелое молчание.
Коул внимательно изучал ее лицо. Этот интерес был чисто мужского свойства, и Глэдис внутренне сжалась. Взгляд его задержался на ее губах, и она мгновенно почувствовала, как набухает грудь и твердеют соски. Самое ужасное, что Коул тоже заметил эту реакцию. Понимающая улыбка скривила его губы, и Глэдис покраснела.
— Ты прекрасно понимаешь, что мы не можем жить в одном доме, — сказал он. — Это кончится тем, что мы попытаемся убить друг друга… или займемся любовью.
Глэдис потеряла дар речи.
Пожалуй, он прав, в отчаянии призналась она себе. Между ними то и дело словно пробегал электрический ток. Да, этот мужчина мой враг, но почему тогда я изнемогаю в ожидании его прикосновений?!
— Убийство? Возможно. Но постель — никогда! — сурово отчеканила она, но голос ее дрогнул и должный эффект от этого торжественного заявления был смазан.
Глаза Коула сверкнули.
— Возможно, ты права.
Однако выражение его лица недвусмысленно говорило о том, что он уверен в обратном.
Слова «займемся любовью» заставили Глэдис затрепетать, но она сжала зубы и сделала вид, что с ней ничего не происходит, принуждая себя сосредоточиться и выкинуть из головы ненужные мысли. Сейчас решалось ее будущее. Выход из ситуации напрашивался сам.
— Коул, — объявила она, — уехать придется тебе.
— Почему?
— Потому что только безжалостное чудовище способно выгнать беззащитную вдову с ребенком на улицу, — уверенно произнесла она и, довольная своей находчивостью, встала.
— Ты права… — задумчиво проговорил Коул. — Меня вовсе не привлекает эта роль.
Убирайся отсюда! — мысленно заклинала она.
— Пожалуй, мне стоит все хорошенько обдумать, — признался он, но когда Глэдис обернулась, не в силах скрыть торжества, добавил: — Однако я могу избавить эту беззащитную вдову с ребенком от нищеты. Я предложу до неприличия большую сумму в качестве выкупа за ее долю. Думаю, такая постановка вопроса легко превратит меня из безжалостного чудовища в благородного рыцаря. — И он испытующе взглянул на нее.
— Но я уже сказала, что отказываюсь от такого предложения… — неуверенно начала Глэдис.
— А как воспримут твой отказ жители поселка? Что они подумают о тебе? Что ты из одной только нелепой гордыни жертвуешь благополучием сына, в то время как вы могли бы переехать в уютный новенький домик с верандой?
— Я ненавижу эти домики! — вскинулась она.
— Но ведь это не довод, не правда ли? — вкрадчиво спросил Коул.
Глэдис была в бешенстве. Он ловко обернул против нее аргумент, который казался ей таким бесспорным!..
Так тебе и надо, выругала себя она. Нельзя использовать сына как орудие в схватке с Коулом!
Молча убирая со стола, Глэдис пыталась собраться с мыслями и начать новую атаку. Коул самодовольно улыбался, и она поклялась стереть эту улыбку с его лица!
— Полагаю, ты не позволишь нам с Дереком работать в огороде? — небрежно спросила она, напустив воды в мойку.
— Ты абсолютно права, не позволю, — подтвердил Коул.
— А он-то тут при чем! — вздохнула Глэдис горестно. — Значит, тебе наплевать, что он останется без работы? А что будет с его семейством? С Карен, четырехлетней дочуркой и годовалым младенцем? — Она оглянулась, уперев руки в боки. — Что подумают в поселке? Какие гневные статьи появятся в местных газетах! Возможно, люди даже организуют компанию в защиту Дерека — плакаты, воззвания и все такое…
— А ты ловкая шантажистка! — холодно заметил Коул.
— Я всего лишь констатирую факты, — возразила Глэдис. — Похоже, перед нами снова замаячил непривлекательный образ кровожадного чудовища, не так ли? Кстати, пострадает и Квентин.
Коул выразительно закатил глаза и вздохнул.
— Еще один из твоих любовников с женой и детьми?
— Без жены и детей, — поправила его Глэдис. — Он у нас работает, — пояснила она и обезоруживающе улыбнулась. — Ты должен его помнить? Я имею в виду старшего сына миссис Эдсон.
