Тренер Хаэбе был из тех, кто работает на износ. А от своих подопечных он ждал еще большего. Иногда он мог вспылить и накричать на тебя.
Это был как раз такой случай.
– Трэвис! Ты нас угробишь! – крик тренера эхом отдавался в притихшем спортзале. Я почувствовал брызги его слюны на лице.
– Черт возьми, тренер! Я знаю! – заорал я в ответ (признаюсь честно, на самом деле словечко было покрепче, чем «черт возьми»).
Все на скамейке застыли: «Нам не послышалось? Мэйси, вежливый тихоня Мэйси, только что покрыл матом… тренера Хаэбе?»
Может, это была юношеская заносчивость или взыграло мое задетое самолюбие. А может быть, я просто устал мельтешить на фоне крупного парня из команды соперников. Как бы то ни было, тренеру, похоже, понравилась моя реакция. Он знал, что меня нужно было сильно разозлить, чтобы я сказал такое, и он чувствовал, что я огорчен и задет этой ситуацией даже больше его. Он только кивнул и вернул меня на площадку. В киношной версии я бы после этого «вырубил» того здоровяка до конца игры. Но в реальной жизни я лишь смог несколько раз встать у него на пути, он бросил на меня пару злобных взглядов, но продолжал успешно забрасывать мячи. Чего я действительно добился, так это того, что ребята из нашей команды тоже завелись. Если уж Мэйси так разозлился, то и они могли поднажать в игре. Тот матч мы выиграли. И хотя в школьной газете написали только о тех, кто заработал очки, я знал, что сыграл свою тихую – ну, в тот день не такую уж и тихую – ключевую роль в матче.
Я был рекордсменом штата и 11 раз получал «куртку с буквой» Эвергринской средней школы[8]. Осенью я участвовал в кроссах и футбольных матчах, зимой играл в баскетбол, а весной занимался легкой атлетикой. В академическом плане мое умение трудиться тоже принесло плоды: я был сопрезидентом школьного совета и выступил на выпускном с прощальной речью как лучший ученик класса. Но особенно большое влияние на меня оказало воспитание баскетбольного тренера Хаэбе, развивавшего в нас стойкость духа. Фото: архив семьи Мэйси
Тренер Хаэбе до сих пор рассказывает эту историю своим нынешним подопечным. Он на моем примере учит их развивать в себе внутреннюю стойкость и умение «загораться» в игре. Приятно знать, что, может быть, кто-то захочет последовать по моим стопам.
Я очень благодарен этому человеку за то, чему научился на площадке под его руководством. До сих пор на трудных дистанциях я иногда словно слышу голос Хаэбе. Он говорил нам в середине тренировочных забегов «десять по 200 метров»: «Всякий может выложиться на последнем спринте. Но если в тебе достаточно мужества, будешь выкладываться на каждом».
Через несколько дней после окончания школы в 2001 году мы с папой полетели на Аляску, в Анкоридж, и арендовали пикап с жилым модулем на крыше. В планах на неделю было только бегать, любоваться дикими местами, ловить рыбу и говорить о моем будущем. Белой полярной ночью, лежа на той крыше, я читал «Бег с “Буйволами”», рассказ Криса Лира о том, как он провел год в команде бегунов на дальние дистанции в Университете Колорадо в Боулдере. И сразу же я решил, что хочу быть как эти ребята. Из общей массы они пробились на высший национальный уровень благодаря упорной работе под руководством тренера Марка Ветмора. Папа меня поддержал, и мы распланировали следующий этап моей жизни.
Приехав домой, я продолжал мыть окна – я мыл их с 16 лет – в той же местной конторе, где много лет назад работал мой отец (семейные связи не имеют отношения к ультрамышлению, но такова жизнь!) Мытье окон – не самое завидное занятие, но при должном старании и планировании я мог неплохо зарабатывать. К тому же у меня было достаточно возможностей для тренировок. Меня приняли в Университет Колорадо, и я вовсю готовился к состязаниям по кроссу, планировавшимся на самое начало учебного года.
Тем летом я бегал каждый день, иногда с кем-то, но обычно сам по себе (как и сейчас), потому что возможность бегать у меня выдавалась рано утром, в обед или вечером – или даже три раза в день. Я так составил график работы, что дважды в неделю мог бегать «неформальные» командные тренировки с ребятами из университета. Мы бегали по холмам вокруг Боулдера, по ровным дорожкам в городе и по местным шоссе. Чаще всего это был быстрый бег. Темп в 6:30 или 7:00 минут на милю на высоте был для меня выше привычного, и я чувствовал реакцию своего тела. Я становился более подтянутым и сильным.
Через неделю после начала осеннего семестра должен был пройти специальный отборочный забег для ребят, еще не получивших стипендии или не попавших в предварительный состав команды. Три лучших бегуна получали заветное место в команде и стипендию. Остальные уходили ни с чем.
Я был решительно настроен пройти отбор. Примерно в то же время у мамы снова возникли проблемы со здоровьем, и я много о ней думал. Ее спокойствие и умение не жаловаться вдохновили меня и помогли пробежать один из лучших забегов на тот момент: я был первым, обогнав примерно десяток других ребят. Это произвело впечатление на тренера Ветмора. Он видел, как я стараюсь и какой результат это дает. И его наградой мне было место в команде. Я ликовал! Папа был там и тоже ликовал.
Я прочитал книгу Криса Лира «Бег с “Буйволами”» и очень захотел быть героем этой книги, тем, кто прошел путь от отбора из массовки до титула чемпиона Америки. Я попал в команду, но мне трудно давались короткие спринтерские забеги с будущими олимпийскими звездами – а в иерархии команды котировалось только умение бегать быстро. Мне хватило двух лет, после этого я успешно перешел в триатлон, а затем в приключенческие гонки. Фото: архив семьи Мэйси
Я был бы рад поведать дальше о том, как стал сенсацией команды «Буйволов» Университета Колорадо, как мальчик из глубинки превратился в капитана команды и чемпиона страны. Но ничего такого не случилось. Я два года бегал в командах Университета Колорадо по кроссу и легкой атлетике, но так и не открыл в себе нужных способностей, чтобы держаться на общем скоростном уровне – ни на тренировках, ни в забегах, ни в командной иерархии. Спортсмены в командах оценивались по их потенциалу для участия в Олимпийских играх (и многие действительно участвовали в них – Ветмор был замечательным тренером и за годы работы в Университете создал надежную базу олимпийского резерва). Я пробегал 5 км за 15:52, с таким результатом можно было выиграть местные «индюшачьи бега», любительский забег на День благодарения. Но в команде многие выбегали из 14:00, и по сравнению с ними мой результат был весьма посредственным. Мне хватило двух лет с «Буйволами».
