Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– И я ничего не понимаю, – продолжал Дима. – Она сказала мне про какие-то права на мой псевдоним «Дима Билан», про эти шестьдесят концертов. Но это неважно… Яна… Это не мои люди, понимаешь? Мне с ними не по пути. Они абсолютно чужие, в них нет ни малейшего намека на творчество.
– А отказаться ты можешь? – спросила я.
– Но как? – Дима был в отчаянии. – Я живу на съемной квартире, сбережений у меня немного и хватит ненадолго. А мне еще семью кормить (Дима регулярно посылал деньги родным. – Прим. авт.). Машину – и ту по доверенности вожу, хотя я деньги за нее заплатил… Считай, что она больше не моя, я же не наследник.
– М-да, дела, – протянула я, все еще не зная, что предпринять.
– Яна, – снова спросил Дима. – Что же мне делать?
– Дима, – ответила я. – Ты, пожалуйста, только не волнуйся, хорошо? Я перезвоню тебе через пару часов…
Дима не лгал. Юрий Шмильевич – и об этом мало кто знал, – несмотря на свою заботу, старался держать Диму буквально в ежовых рукавицах и стремился, чтобы наличные деньги к Диме в руки не попадали. Специально для Димы он завел счет, куда переводил его гонорары, но на этом счету к моменту нашей проверки (это было много позже) денег не оказалось. Куда они делись – можно было только гадать.
Я повесила трубку и подумала о том, что продюсерский центр уж слишком торопится предъявить Диме претензии. К чему терзать человека, который и без того находится на грани отчаяния, тем более, сразу после похорон? Вот этого я не пойму никогда: «Ничего личного, просто бизнес».
Я позвонила Виктору Николаевичу и попросила его приехать. К моему удивлению, он моментально оценил ситуацию и тут же согласился это обсудить. Мы встретились с ним в кафе Vogue на Неглинке, что рядом с моим салоном.
– Дима не раб и не обязан делать то, к чему его принуждают, – заявил Батурин. – Ну и что, что он работал с Юрием Шмильевичем? Контракт теряет силу сразу же после смерти одной из сторон. Поэтому я предлагаю следующее…
И Виктор Николаевич изложил мне небольшой план, по которому предлагал выплатить все неустойки по концертам Димы при том, что эти концерты Дима отрабатывать не будет.
Через пару часов, как и обещала, я перезвонила Диме и пригласила его в ресторан. Когда Дима подъехал, мы с Виктором Николаевичем дали ему подробные инструкции – открыли Гражданский кодекс, объяснили, каким образом и при каких условиях Дима может отказаться от сотрудничества с Еленой Ковригиной, если хочет. Предложили погасить все неустойки по концертам, которые были запланированы Юрием Шмильевичем с участием Димы. И главное – обговорили с Димой, что именно и в каких случаях он должен говорить.
Когда Дима пришел в офис продюсерского центра «Star Pro», который теперь возглавляла Елена Ковригина и объявил ей, что погасит все неустойки по концертам, но дальнейшее сотрудничество прекращает, Ковригина была в ярости:
– Я тебя засужу, понял?! – Таков был ее вердикт, и, как выяснилось позже, она готова была привести «приговор» в исполнение.
Оказывается, юристы продюсерского центра задним числом организовали ей бумаги, по которым Юрий Шмильевич передал ей все контракты, поскольку она была совладельцем одной из его компаний. Что, к слову, было маловероятно, поскольку Юрий Шмильевич почти никогда не посвящал Елену в свои дела. Таким образом, он не мог передать ей по новому контракту своих артистов. Точно так же, как не мог передать по наследству артистов своему сыну Мише.
Тем не менее, маховик был запущен. В адреса известных теле– и радиостанций полетели письма с требованием убрать из эфира все песни и клипы Димы Билана якобы потому, что права на Диму принадлежат компании «Star Pro», а Дима от сотрудничества отказывается. Со всех сторон Диму и меня поливали грязью, обвиняя чуть ли не в наркомании, в предательстве памяти Юрия Шмильевича, в срыве двадцати пяти концертов (мы заплатили неустойки только по тем выступлениям, которые были документально оформлены), в черной неблагодарности по отношению к Айзеншпису, который вложил «все свои деньги» в раскрутку бренда «Дима Билан». Пресса запестрела заголовками вроде «Дима Билан уходит из жизни», «С кем же останется Витек» (настоящее имя Димы Билана – Виктор. – Прим. ред.). Диме в скором времени предрекали полное забвение, почти такое же, что и ребятам из бывшего дуэта «Smash!», но при гораздо более скандальных обстоятельствах.
И мне, и Диме в новинку было такое отношение. Особенно тяжело приходилось Диме, которого до этого, в основном, хвалили. Представьте себе, открывая каждый день прессу, мы читали о себе примерно следующее: «Билан предал мертвого Айзеншписа» или «Парня вытащили из Кабардино-Балкарии, показали кусочек того яркого мира, где кругом поклонницы и вспышки фотокамер. И что теперь?». При этом в прессе Елену Ковригину «невзначай» назвали даже Еленой Айзеншпис, что было вдвойне неприятно, поскольку Юрий Шмильевич не оформил отношений с этой женщиной, дав свою фамилию только сыну Мише.
К слову о «последних» деньгах, вложенных в клипы. Ни для кого не секрет, что известный артист и его клип – это еще и рекламная площадка для спонсоров. Поэтому большую часть клипа, как правило, оплачивали именно спонсоры, а чаще покровители неизвестных никому моделей, которые хотели сняться со звездой.
А пока на наши головы лились тонны помоев. Меня именовали не иначе как «избалованная глупая выскочка». Елена Ковригина же представлялась агнцем на заклании: несчастная вдова, потерявшая мужа, обобранная бессовестными дельцами. То есть мной и Виктором Николаевичем, которые тут же стали для всех врагами номер один. Никто при этом не упомянул, что мы в полной мере возместили компании «Star Pro» все понесенные ею убытки…
Дима тем временем действительно сидел без работы. К ноябрю ни одна из его песен не крутилась на радио, ни один клип не показывался по телевидению, у него не состоялось ни одного концерта! И это после того, как он давал их по двадцать в месяц! Положа руку на сердце, скажите, дорогие читатели, какой из «бессовестных дельцов» может решиться на подобное творческое самоубийство?
Я уговаривала Диму не отчаиваться, а просто начать работать в другом направлении. Нет концертов? Ну что ж… Подойдем к проблеме иначе. Воспользовавшись временным перерывом, а я была абсолютно уверена, что рано или поздно ситуация прояснится – я обратилась в компанию Gala Records, с которой у Юрия Шмильевича был подписан контракт на три альбома. Два уже выпустили, оставался еще один.
– Будем писать новый альбом! – объявила я Диме.
Сама же принялась обзванивать композиторов, с которыми сотрудничал Айзеншпис и которые были авторами известных Диминых хитов. А предлагала я композиторам следующее. Я выкупала их песни со всеми имущественными правами за очень хорошие деньги. Убеждала, уговаривала, объясняла. Насколько хорошие деньги имелись в виду? Не хочу называть вслух, но на гонорар от одной-единственной песни можно было безбедно жить полгода.
Отступая от темы, я бы хотела сказать несколько теплых слов о Викторе Николаевиче Батурине. Несмотря на события, которые произошли в нашей с ним жизни спустя несколько лет, и я, и Дима – мы оба весьма признательны за ту мощную поддержку, которую он оказал нам на начальном этапе. Без него Дима действительно не выжил бы. И сейчас мне очень неприятно и жаль всего, что произошло между мной и Виктором Николаевичем позже.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
