Книга Смерть никогда не стареет - Евгений Сухов

Надо было начинать расследование и накапливать факты, которые могли бы прояснить ситуацию с гибелью Геннадия Павловича. А для этого надлежало найти адвоката Бавыкина и переговорить с ним о материалах, которые передавал ему Нехватов.

Потом надо будет поговорить с мужем убитой Анны Чекулаевой. Если он, конечно, согласится разговаривать. Поговорить грамотно, возможно, блефуя и провоцируя его. Ведь если Павлов не виноват, есть вероятность того, что Анну убил собственный муж. Такое сегодня случается весьма часто. Согласно статистике, за последние тридцать лет количество убийств мужьями своих жен возросло в четыре раза. Время нынче феминистское, женщины самостоятельны, самодостаточны и независимы, верховодят в семьях, зарабатывают подчас больше мужчин и на язычок (в связи со всеми указанными обстоятельствами) бывают крайне невоздержанны. А это мужиков крепко раздражает. Плюс накопившийся стресс от постоянной борьбы за место под солнцем или просто за то, чтобы выжить. Вдобавок еще и психическое нездоровье многих наших граждан. По утверждению медиков, у нас каждый четвертый россиянин имеет психические расстройства в виде депрессии, шизофренических проявлений, агрессии и так далее. И вот вам конфликт в семье. Дальше серьезный скандал и рукоприкладство, которые могут закончиться для женщины скверно, поскольку мужчина все-таки физически сильнее. Вполне возможно, что у Чекулаева появилась другая женщина, а Анна просто не хотела развода и держала его чем-то на привязи. Изводя упреками и оскорблениями. Муж не выдержал и в ярости ударил супругу молотком, а потом, воспользовавшись благоприятными обстоятельствами (пьющий сосед, открытая дверь в его квартиру), подбросил молоток спящему Павлову и измазал его в крови супруги. А может, все было заранее продумано и спланировано. Чекулаев просто дождался благоприятного момента, чтобы совершить задуманное, и хладнокровно убил жену, подставив Павлова…

Вариантов много и следовало проработать каждый из них.

* * *

Первый звонок я сделал адвокату Самсону Яковлевичу Бавыкину.

– Здравствуйте, – сказал я.

– Здравствуйте, – ответил мне бархатистый мужской голос.

– Самсон Яковлевич? – спросил я на всякий случай.

– Он самый, – ответили мне. – С кем имею честь общаться?

– Меня зовут Аристарх Русаков. Я корреспондент телеканала «Авокадо». Вы слышали, что случилось с Геннадием Павловичем Нехватовым?

– Да, это ужасно, – взволнованно протянул Самсон Яковлевич. – Взрыв на остановке, где были люди… Уму непостижимо! Ужасно! – повторил Бавыкин.

– Я веду журналистское расследование смерти Нехватова, – продолжил я. – И в связи с этим мне бы хотелось с вами поговорить о нем и о том, чем он в последнее время занимался. Возможно, мы с вами поймем, что привело его к гибели.

– Я не возражаю, – немного помолчав, произнес адвокат. – Когда вы хотите подъехать?

– Сейчас, – без промедления ответил я. – Вы как на это смотрите?

– Давайте часика через два, – предложил Самсон Яковлевич. – Я должен закончить кое-какие дела. Адрес моего бюро вы знаете?

– Знаю… Принято, – сказал я. – Вы не возражаете, если разговор наш будет на камеру?

– А что, будет передача, посвященная убийству Нехватова? – заинтересованно спросил Самсон Яковлевич.

– Скорее цикл передач, – ответил я.

– Нет, не возражаю, – сказал Бавыкин.

«Еще бы ты возражал, – подумал я. – Пропиариться на экране человеку, занимающемуся адвокатской практикой, никогда не бывает лишне». Но это я только подумал. А сказал совершенно иное:

– Хорошо. Ждите…

Через два часа мы со Степой Залихватским, моим бессменным оператором, входили в офис Самсона Яковлевича. Адвокат по случаю съемок был принаряжен в шикарный серый костюм с красной бабочкой и благоухал дорогим парфюмом. Самсон Яковлевич уселся за свой рабочий стол, на котором стоял новейший компьютер, и уставился на меня глазами, которые были чуть навыкате. Над его головой висел портрет нашего дорогого президента, вдумчиво смотрящего вдаль и единственно знающего, в каком направлении и куда движется наша страна. Я сел напротив Самсона Яковлевича, Степа встал сбоку от стола, чтобы было удобно снимать и отвечающего Бавыкина, и меня, задающего вопросы.

Интервью началось…

Я. Здравствуйте, Самсон Яковлевич.

БАВЫКИН. Здравствуйте, любезнейший.

Я. Вы преуспевающий адвокат, занимаетесь уголовными и гражданскими делами… Два дня назад, как вам известно, на автобусной остановке, утром, при взрыве зарядного устройства был убит Геннадий Павлович Нехватов. Он ведь был вам знаком именно по части уголовных дел?

БАВЫКИН. Именно так. Нехватов был мне действительно знаком. Мы познакомились три года назад, в две тысячи двенадцатом. Геннадий Павлович предложил мне защищать на суде его друга Александра Павлова, обвиняемого в убийстве женщины, являющейся соседкой Павлова. Я согласился. К сожалению, мне удалось тогда только несколько смягчить приговор, поскольку в деле имелись прямые и неопровержимые улики, доказывающие причастность Павлова к этому убийству.

Я. И Павлова осудили?

БАВЫКИН. Да. На двенадцать лет.

Я. Нехватов был не согласен с решением суда?

БАВЫКИН. Да, Геннадий Павлович был не согласен с вердиктом суда. Он считал, что Павлова подставили. Подбросив ему орудие убийства и измазав в крови жертвы, пока он пребывал в сильном алкогольном опьянении, или, как говорят сегодня, «в отрубе».

Я. Ясно… А вы как думаете?

БАВЫКИН. Я юрист. Я оперирую фактами. А они, к сожалению, все и явно были не в пользу Павлова.

Я. А что делал Нехватов после суда?

БАВЫКИН. Он стал вести собственное расследование убийства этой женщины, соседки Павлова, что-то находил, какие-то зацепки и несоответствия, и побуждал меня подать апелляцию, но оснований для этого было, увы, слишком недостаточно.

Я. А что конкретно находил Нехватов? Какие такие зацепки и несоответствия? Вы можете пояснить?

БАВЫКИН. Сначала, когда еще велось следствие и Павлов еще не был осужден, Геннадий Павлович обратил внимание, что молоток, которым была убита Анна Чекулаева, скорее всего, не принадлежал Павлову. У него имелся набор инструментов: ножовка, дрель, пара отверток и молоток, и все это находилось на месте, когда к Павлову нагрянула полиция. Причем Павлов, когда надо было что-то сделать по дому, пользовался только этими инструментами и чужих не брал. О чем хорошо знал Нехватов. Но отпечатки пальцев Павлова на орудии убийства и кровь, которая попала на его шею и рубашку, когда он наносил удар жертве по голове, – а так говорилось в материалах следствия, – естественно, перевесили все доводы касательно второго «нетронутого» молотка. Эта деталь – то, что у Павлова имелся в инструментальном ящике молоток, которым он всегда пользовался, – посчиталась ничего не значащей. И когда я уже на судебном заседании озвучил, что у Павлова имелся молоток, к которому он привык и которым всегда пользовался, но как орудие убийства фигурирует почему-то другой молоток, невесть откуда взявшийся, то мне было сказано, что подсудимый вполне мог иметь два молотка или даже три для производства разных видов работ. На что мне, как вы сами понимаете, уже нечего было ответить.