— Какая блоха тебя укусила? — сердито рыкнул Дым. — Никто глаз не может сомкнуть из-за твоих воплей!
— Оставь его в покое! — мгновенно вскинулась Песчаная Буря, высовываясь из своего гнездышка. — Ему просто приснился плохой сон! Разве он виноват?
— Как скажешь! — злобно прошипел Дым и, повернувшись, пошел на свое место.
Огнегрив поспешно сел и отряхнул приставшие к шерсти клочки мха. Судя по бледному сумраку, просачивавшемуся сквозь редкие ветки куста, солнце уже поднялось. В пещере их было всего трое, значит, Буран уже заступил в рассветный патруль.
Приснившаяся тьма отступила, но не забылась. Почему лес был таким темным и жутким? Почему Пестролистая не подошла к нему, почему не послала ни запаха, ни звука своего голоса?
— Ты в порядке? — спросила Песчаная Буря, и в ее зеленых глазах он ясно прочел тревогу.
— Все хорошо! — встряхнулся Огнегрив. — Пойдем, поохотимся!
День выдался ясный, хотя в воздухе уже чувствовалась прохлада приближающегося сезона Листопада. Поглядев на густую траву и подросшую стену папоротников, Огнегрив снова с радостью убедился, что лес потихоньку возрождается для новой жизни. Только бы подольше простояли хорошие деньки! Тогда лес быстрее залечит свои раны, и дичь начнет возвращаться на старые места.
Сегодня он решил посмотреть, что делается в Высоких Соснах. После пожара коты избегали приближаться к логову Древогрыза, поскольку там не осталось ничего, кроме выжженной пустоши. Пожар начался именно оттуда, поэтому целые участки леса возле Высоких Сосен выгорели дотла, превратившись в море серого пепла с торчащими из него обугленными пеньками. Огнегрив и не надеялся найти здесь дичь и, подойдя ближе, понял, что не ошибся.
От сосен остались лишь черные, заостренные на концах стволы. Повсюду царил хаос, рухнувшие стволы цеплялись за уцелевшие, горы пепла возвышались на черной земле. Ни одна птица не нарушала мертвую тишину.
— Тут никого нет! — поморщилась Песчаная Буря. — Пойдем-ка лучше отсюда…
Она замолчала на полуслове, изумленно уставившись прямо перед собой. Между обугленными стволами лихорадочно металась какая-то маленькая, белая с рыжими пятнами кошечка. Огнегрив даже поперхнулся от изумления, узнав в ней свою сестру, Принцессу.
В следующий миг кошечка громко заголосила и бросилась к нему:
— Огнегрив! Братец! Ох, Огнегрив!
— Это еще кто? — угрожающе оскалилась Песчаная Буря. — Ишь, разоралась! Да она сейчас всю дичь перепугает до самых Четырех Деревьев!
Не успел Огнегрив ответить, как сестра набросилась на него. Беспрестанно урча, она прижалась щекой к щеке брата и принялась торопливо вылизывать ему лицо.
— Огнегрив! — задыхаясь, твердила она. — Ты жив! Я так волновалась, так волновалась! А как я перепугалась, когда увидела огонь! Ох, Огнегрив! Я думала, вы с Белышом сгорели!
— Да нет, что ты! — смущенно пробормотал Огнегрив и, быстро лизнув сестру, отступил назад, чувствуя на себе испепеляющий взгляд Песчаной Бури. — Как видишь, я цел и невредим. И Белыш тоже в порядке, не беспокойся!
Покосившись на Песчаную Бурю, он увидел в ее глазах откровенное отвращение. Золотистая шерсть на загривке подруги встала дыбом.
— Домашняя киска! — с презрением прошипела она. — Причитает, как домашняя киска! И воняет домашней киской!
Принцесса испуганно покосилась на грозную лесную кошку и плотнее прижалась к брату.
— Это… Это твоя подруга, Огнегрив? — пролепетала она.
— Да. Ее зовут Песчаная Буря. Песчаная Буря, познакомься, это моя сестра, Принцесса, мать Белыша.
Песчаная Буря сделала еще несколько шажков в сторону и с явной неохотой пригладила шерсть на загривке.
— Мать Белыша, говоришь? — переспросила она. — И вы оба продолжаете с ней встречаться? — Она вопросительно взглянула на Огнегрива, очевидно, желая узнать, известно ли Принцессе о недавней истории с похищением и освобождением Белыша.
— У Белыша все прекрасно! — громко сказал Огнегрив. — Правда, Песчаная Буря? — с нажимом спросил он, выразительно глядя подруге в глаза. Не хватало только, чтобы она огорчила Принцессу рассказами о проделках ее неугомонного сыночка!
— Он отлично охотится, — буркнула Песчаная Буря. — И сражается тоже неплохо. Из него выйдет хороший воин. Простодушная Принцесса не могла знать, что это только часть правды о ее любимце! Она гордо приосанилась, глаза ее довольно заблестели.
— Я всегда знала, что он будет отличным воином! Как же иначе, когда сам Огнегрив тренирует его!
— Но как ты оказалась так далеко от жилья Двуногих? — перебил сестру Огнегрив, желая поскорее сменить тему.
— Я вас искала! Я хотела узнать, что с вами! — дрожащим голоском воскликнула Принцесса. — Я была в саду, когда увидела огонь, и так испугалась, так испугалась! Дни шли за днями, а вы все не приходили, вот я и подумала…
— Прости меня, — виновато ответил Огнегрив. — Я должен был давно навестить тебя, но из-за этого пожара у меня столько хлопот! Наш лагерь сгорел, пришлось восстанавливать его.
Лес опустел, дичи почти не стало. Ты же понимаешь…
— Ну конечно, Огнегрив! Я же знаю, ты ведь теперь глашатай! Сколько у тебя, должно быть, забот и обязанностей! И обо всех-то ты хлопочешь, и обо всех думаешь…
Огнегрив даже вспотел от смущения, слушая ее простодушную болтовню. Песчаная Буря сухо покашляла.
— Да, Принцесса, — выдавил Огнегрив. — Ты поступила очень храбро, придя сюда, но теперь поскорее возвращайся домой. В лесу может быть очень опасно.
— Я понимаю, но я ведь…
Сердитый рев чудовища заглушил ее слова, едкий смрад ударил в ноздри котам. Огнегрив попятился. Рев становился все громче, и вскоре из-за обугленных скелетов деревьев, подпрыгивая в глубокой колее, вылетело чудовище.
Огнегрив с Песчаной Бурей кинулись к ближайшему стволу и затаились, ожидая, пока чудовище пробежит мимо, а Принцесса осталась на месте, с любопытством вытаращив глаза.
— Ложись! — страшно зашипела на нее Песчаная Буря.
Принцесса озадаченно посмотрела на нее и послушно устроилась на земле рядом с Огнегривом.
Однако чудовище вовсе не собиралось убегать — наоборот, оно фыркнуло и остановилось. Потом перестало рычать. Бока чудовища распахнулись, и из брюха у него выскочили трое Двуногих.
Огнегрив быстро посмотрел на Песчаную Бурю и еще сильнее прижался к земле. Принцесса уже успела привыкнуть и к Двуногим, и к их ревущим чудовищам, но лесным котам такое соседство явно пришлось не по душе, тем более, что обгоревшая пустошь не предоставляла никакого укрытия от глаз чужаков. Инстинкт требовал немедленно бежать прочь, но любопытство заставляло их слиться с землей и ждать.
Шкура у всех троих Двуногих была одинаковая, темно-синяя. Они не привели с собой ни собак, ни детенышей, как это делали другие. И вели они себя как-то странно. Вздымая тучи золы и черного пепла, они разбрелись между обгоревшими стволами и принялись громко орать. Один из Двуногих прошел на расстоянии лисьего хвоста от притаившихся котов, и Песчаная Буря едва удержалась, чтобы не чихнуть.
