— Похоже, что да, — так же осторожно ответил целитель. — Впервые за много лун мы едим досыта, а наши оруженосцы тренируются, как следует.
— Отрадно слышать! — пробормотал Огнегрив и, поколебавшись, с трудом выдавил: — А что бродяги? — Никто не был особо рад их приходу в племя, — нахмурился Насморк. — Меня самого очень встревожило их появление. Но пока они ведут себя спокойно. Кроме того, они сильные воины, с этим не поспоришь.
— Тогда, может быть, Звездоцап в самом деле станет тем великим вождем, о котором тебе был подан знак, — пробормотал Огнегрив.
Насморк спокойно выдержал его пытливый взгляд.
— Странно, что Грозовое племя решило избавиться от столь сильного и опытного воина.
Огнегрив сразу понял, что более удобного момента может больше не представиться, и решил, не откладывая, рассказать Насморку всю правду о преступлениях бывшего глашатая. Он набрал полную грудь воздуха и начал:
— Понимаешь, это долгая история…
— Не стоит, Огнегрив! — перебил его целитель. — Я не хочу, чтобы ты раскрывал мне тайны своего племени. — Он придвинулся ближе и поскреб землю передними лапами. — Что бы ни произошло в Грозовом племени, я знаю одно — Звездоцап послан нам звездными предками.
— Ты говоришь о знамении?
— Не только! — Насморк быстро покосился на Огнегрива и пояснил, понизив голос: — Никто не знает о том, что наш бывший предводитель не был признан Звездным племенем. Черная Звезда возглавил племя, но он не получил Дара девяти жизней.
— Как такое может быть? — отшатнулся Огнегрив, во все глаза глядя на целителя. Черная Звезда не был настоящим предводителем?! Выходит, у него была всего одна жизнь… Тогда становится понятным, почему болезнь так быстро сокрушила его. — А почему ему не подарили девять жизней?
— Звездное племя не объяснило мне, — задумчиво ответил Насморк. — Когда Черная Звезда возглавил наше племя, Хвостолом все еще был жив. Возможно, звездные предки продолжали считать его настоящим предводителем. К тому времени, когда мы узнали о смерти Хвостолома, Черная Звезда был уже слишком слаб, чтобы совершить путешествие к Лунному Камню. Когда к нам пришел Звездоцап, я подумал, что, может быть, именно он все это время был подлинным избранником Звездного племени. Не знаю, Огнегрив! Ясно одно — Черная Звезда никогда не был настоящим предводителем!
— Почему же вы признали его? — удивился Огнегрив.
— Никто в племени не знал о том, что он не был наделен даром девяти жизней, — признался Насморк. — Черная Звезда был благородным воином, верным своему племени. Мы решили хранить в секрете его тайну. Что еще нам оставалось делать? Все равно, кроме него, некому было возглавить племя. Если бы мы сообщили воинам всю правду, это вызвало бы страх и панику.
В голосе Насморка слышалось явное облегчение. Видно было, что старый целитель устал от бремени тайны и рад возможности разделить ее с кем-то посторонним.
— Все в племени думают, что страшная болезнь, одну за другой, унесла все девять жизней Черной Звезды, — продолжал целитель. — Все были напуганы… ох, как напуганы! Никогда еще мы так не нуждались в сильном вожде!
«Вот почему они без возражений приняли Звездоцапа!» — догадался Огнегрив. Но зачем Насморк говорит ему все это? Неужели хочет дать понять, что сомневается в новом предводителе?
— Скажи, не думает ли Звездоцап о нападении на Грозовое племя? — выпалил Огнегрив и тут же пожалел о своей несдержанности.
— Неужели ты всерьез ожидал, что я отвечу на такой вопрос? — невесело усмехнулся Насморк. — Я предам свое племя, если открою тебе планы нашего предводителя. Но можешь успокоиться. Насколько мне известно, вам ничего не угрожает. Сам решай, верить моим словам или нет. Больше я тебе все равно ничего не скажу.
Подумав, Огнегрив решил поверить. В конце концов, откуда Насморку знать, что на уме у Звездоцапа! Но прав ли он, не желая этого знать, — это уже другой вопрос.
— Огнегрив! — раздался сзади громкий голос Пепелицы. Кошечка уже поднялась и смотрела в сторону холма, густо поросшего лиловым вереском. Там лежали земли племени Ветра, которые целителям предстояло пройти в одиночку. — Похоже, вы с Насморком собрались до вечера языки чесать?! Ни дать ни взять, парочка старейшин на солнышке!
Пепелица нетерпеливо переступила с лапки на лапку. Стоящий рядом с ней Перышко вскинул голову, глаза его сияли.
— И то верно, — вздохнул Насморк, поднимаясь с земли. — Ты же знаешь, Огнегрив, путь неблизкий, придем только к ночи. До Высокой Скалы в два прыжка не доскочишь!
Четверо котов обошли вершину холма и остановились у края вересковой пустоши. Здесь Пепелица повернулась и уткнулась носом в нос Огнегриву.
— Дальше я пойду одна, — сказала она. — Спасибо, что проводил. Я вернусь завтра вечером.
— Будь осторожна! — напутствовал ее Огнегрив.
Однажды он уже стоял здесь и смотрел вслед маленькой Пепелюшке, которая отправлялась на свое первое таинство к Лунному Камню. Как давно это было! Дрожь пробежала по спине Огнегрива при мысли о том, что уже ночью его серая подружка спустится в подземный туннель и подойдет к сверкающему Камню, чтобы вступить в безмолвное общение со Звездным племенем. Не говоря ни слова, он лизнул Пепелищу в серые ушки и остался стоять, глядя, как целительница в сопровождении двоих котов, прихрамывая, входит в море вереска.
Глава VI
В лесу было темно. Ночь выдалась безлунная, и, задрав голову к небу, Огнегрив с трудом различал переплетение ветвей. Деревья со всех сторон плотно обступали Огнегрива, и ему вдруг показалось, что они стали гораздо выше, чем накануне. Лапы его путались в зарослях плюща и ежевики.
— Пестролистая! — закричал он. — Пестролистая, где ты?! Никто не ответил на его вопль, лес безмолвствовал, лишь слышен был где-то впереди шум бегущей воды. Огнегрив замер, не смея тронуться с места. Он боялся, что, если сделает хоть шаг, земля выскользнет из-под его лап и он обрушится в пустоту, а черные воды свирепого потока сомкнутся над его головой.
Какой-то частью своего существа Огнегрив знал, что видит сон. Засыпая в пещере воинов, он долго мечтал увидеть Пестролистую. Когда Огнегрив впервые появился в Грозовом племени, Пестролистая была целительницей, но вскоре погибла от лап одного из сообщников Хвостолома. С тех пор она время от времени являлась Огнегриву во сне, и каждый раз он вновь с радостью вдыхал знакомый запах ее шерсти и получал от нее мудрые ответы на самые мучительные вопросы. Но сейчас он не видел Пестролистой, хотя до боли в глазах вглядывался в черноту леса.
— Пестролистая! — снова закричал Огнегрив. Она уже не в первый раз являлась ему невидимой. Когда Пестролистая пришла проводить в Звездное племя погибшую Щербатую, Огнегрив тоже не видел ее и слышал только ее голос. «Неужели она отвернулась от меня?!» — подумал он, и сердце его заныло от страха.
В следующий миг сзади на него обрушилось что-то тяжелое. Огнегрив забился, как безумный, пытаясь освободиться. Вдруг в ноздри ему ударил знакомый кошачий запах, и, распахнув глаза, он понял, что лежит на своей подстилке из мха и бешено колотит воздух всеми четырьмя лапами, а Дым удерживает его сзади за плечи.
