— Вы заметили, что она исчезла со своего обычного места?
— Нет. Не заметил. Она лежала в выдвижном ящике письменного стола.
— В таком случае почему ваша жена в момент смерти прижимала ее к себе?
— Понятия не имею.
— Может быть, эту вещицу кто-то вложил ей в руки? Что-то вроде черного юмора.
Адвокат положил руку на плечо своего клиента, удерживая его от ответа.
— Майкл, отвечать не обязательно.
Флорио опять встряхнул головой. Только неясная улыбка теперь исчезла. Он лениво поигрывал своими затемненными очками.
Эл Рейган начинал раздражаться, и Бианчи это чувствовала.
— Тереза ваша приемная дочь. Верно? Вы удочерили ее в младенческом возрасте?
— Ей исполнилась всего неделя.
— А потом, спустя несколько лет, вы удочерили и Девон?
— Да.
— Она старше Терезы.
— В тот момент, когда она появилась у нас, ей было почти шесть лет. — Черные глаза Флорио остановились на Рейгане. — Куда вы клоните?
— Просто осведомляюсь, мистер Флорио. Как давно вы живете с женой раздельно?
— Тридцать один месяц.
Детектива Бианчи слегка удивила такая точность.
— А когда вы планировали развестись? — спросила она.
— Когда Тереза и Девон станут немного старше.
— А мне казалось, — сказала она, — что вот такая раздельная жизнь супругов для детей гораздо труднее, чем просто развод.
— Дело в том, что развод вещь, как правило, необратимая, — отозвался он.
«А смерть, — подумала Карла Бианчи, — самая необратимая вещь на свете».
— Раздельная жизнь с супругой ваших дочерей огорчала?
Флорио некоторое время молчал, а затем произнес:
— Они обе были в курсе, что мы не ладим.
— Вы постоянно ссорились с женой? — спросила она быстро.
— Нет, не ссорились, просто не ладили, и поэтому решили, что легче разъехаться, — ответил он.
Она не спускала глаз с Флорио. Как и Эл Рейган. Маленький темноволосый адвокат ерзал на краешке стула, всем своим видом показывая, что готов немедленно вмешаться, если его клиент сделает хоть один неверный шаг.
— Мы опросили прислугу вашей жены, мистер Флорио. Из их ответов следует, что после того, как вы разъехались, у нее было большое количество сексуальных партнеров. Вы знали об отношениях вашей жены с другими мужчинами?
— Да.
— Это вас огорчало?
— Нет.
— Почему?
— А почему это должно было меня огорчать?
— Ну, хотя бы из-за дочерей.
— Они моя главная забота, — сказал он, наклоняя голову, — но при чем здесь это?
— А как Девон и Тереза воспринимали отношения своей матери с другими мужчинами?
— Насколько я знаю, Барбара с дочерьми была вполне откровенна, разумеется, в соответствии с их способностью понять. Впрочем, сомневаюсь, чтобы эти ее дела как-то смущали или ранили девочек.
— А нас?
— Я не ревнив, — резко произнес он. Но темные брови теперь нависали над глубоко посаженными глазами. Спокойная сдержанность уступала чему-то более напряженному. Значит, надо продолжать давить в ту же точку.
— Вы что, не возражали, чтобы она с кем-то спала?
— Во всяком случае, попыток управлять ею не предпринимал, — произнес он даже еще более скованно, чем отвечая на предыдущий вопрос.
— Мистер Флорио, а когда вы еще жили вместе, у нее были связи с другими мужчинами?
— Нет.
— А почему вы так уверены?
Лицо Майкла Флорио напряглось.
— У нас было много проблем, детектив, но только не сексуальные. Так что идти искать удовлетворения куда-то на сторону у нее необходимости не было.
Бианчи чуть заметно улыбнулась.
— Так какие же у вас с супругой были проблемы, если не сексуальные?
— Мы по-разному смотрели на жизнь.
— Как это? — ласково спросила Бианчи.
— Очень просто. Я смотрел так, а она иначе. — В его голосе чувствовалась досада. — Но антагонизма в чистом виде между нами никогда не было.
— Тем не менее жить вместе вы не смогли?
— Это верно, — согласился он. — Но все же у нас оставалось еще много общего.
— Вы продолжали ее любить, мистер Флорио?
— Продолжал ли я ее любить? — неторопливо повторил он вопрос. — Пожалуй, да. К тому же мы любили наших дочерей.
— И все же мне пока до конца не ясно, почему вы разъехались, — с улыбкой проговорила детектив Бианчи. — Жить врозь почти три года… для этого должны быть какие-то серьезные основания, какая-то фундаментальная несовместимость, разве не так?
— Несовместимость — да, но не враждебность. — Он пристально посмотрел на Карлу Бианчи, и его щеки вдруг начали краснеть. Место ожога стало багровым; этот прилив крови, должно быть, вызывал жуткую боль. — Я хочу сказать, что взаимной ненависти не было.
— Неужели, мистер Флорио? Вы меня извините, но это совершенно невероятно.
— С вашей точки зрения. Но не с моей.
Адвокат качнул прилизанной головой и грустно произнес:
— Детектив Бианчи, я потрясен тем, как вы со своим напарником буквально травите моего клиента. Это жестоко и вряд ли необходимо.
Бианчи пожала плечами. Данный разговор с юридической точки зрения вообще значения не имел. Просто беседа, и все.
— Значит, ваша супруга осталась в своем доме на Пасифик-Хайтс, а вы купили квартиру в городе. А дочери вас там посещали?
— Я проводил с ними большинство уик-эндов. И вообще мы виделись почти каждый день. Дело в том, что Девон и Тереза ходили в католическую женскую школу, и я устроил так, что мы могли вместе обедать.
— Их такое положение устраивало? — спросила Бианчи.
— Они его принимали. Это очень практичные девочки.
— В случае развода кто получил бы право опеки над дочерьми?
— По-видимому, все продолжалось бы, как и сейчас.
— И все же, мистер Флорио, если развода было не миновать, как бы это отразилось на вашем финансовом положении?
— Я не понял. — Терпение Флорио со всей очевидностью было на исходе.
— Не поняли? Тогда я поясню. Ваша жена была очень богата, это общеизвестно. В тот момент, когда вы на ней женились, ее состояние оценивалось в десять миллионов долларов. Думаю, свой бизнес вы смогли организовать с ее помощью. Так что… — Голос детектива Бианчи стал совсем медовым, — …я думаю, это вопрос резонный. Как сказался бы развод на вашем личном финансовом положении?
