Они вошли на опрятную маленькую кухню, и хозяин разлил кофе из джезвы по керамическим чашечкам. Он явно знал толк в кофе. Затем присел на табурет, плотнее запахнув темно-синий махровый халат.
- Слушаю вас, госпожа следователь, - с легкой иронией произнес Влад.
Сима решила на него не обижаться.
- Владислав, вы ведь были другом Олега Хлопина?
- Ну, скорее приятелем. Олег не слишком общительный и открытый
человек. А почему был?
- Он умер. Причины смерти устанавливаются.
- Олег? Умер?! - изумился Влад. - Да он был здоров
как бык. Или он убит?
- Мы пока не знаем. Последний раз его видели, когда он
пришел в снимаемую им квартиру с девушкой, красивой брюнеткой в красном.
Не знаете такую?
- Нет, но Олег был падок до женщин, это могла быть
и случайная знакомая. Правда, недавно мне звонила какая-то
девушка, спрашивала адрес квартиры, которую он снимал. Я так и
не понял толком, кто это был.
Сима предпочла не акцентировать его внимание на этом и продолжила:
- Он употреблял наркотики?
- Нет, насколько я знаю, если не считать секс наркотиком.
Тут у него был просто-таки сдвиг. У него в зеркале над кроватью
даже была вмонтирована камера, и он записывал все свои приключения,
а потом часами мог смотреть порнуху с собственным участием. Несколько
раз предлагал посмотреть и мне, но я отказывался. Я не любитель подобных
зрелищ.
При упоминании о камере Сима напряглась, но не подала виду.
- А где он хранил свой архив?
- Там же, на квартире. Его мать считала Олега пай-мальчиком.
- Как вы думаете, а откуда у него были деньги на такое
оборудование?
- Мы никогда об этом не говорили. Он работал у какого-то
финансового воротилы, но вряд ли ему могли столько платить. Знаете,
я только сейчас понял, что почти ничего не знаю о нем, исключая
период, когда мы служили в десантных войсках.
Сима решила, что больше ничего узнать ей не удастся,
и мило распрощалась с собеседником. По дороге на Газгольдерную ее
одолевала одна мысль: поскорее попасть в квартиру Хлопина
любым путем.
* * *
На лестничной площадке было темно и тихо. Сима немного постояла,
следя за дверью Николаевны, которая реагировала на любой шум в подъезде,
но глазок виднелся светлым пятнышком на фоне двери.
Сима насколько могла осторожно отлепила полоску бумаги,
которой была опечатана квартира, поковырялась в двери универсальным
ключом и, понимая всю противоправность своих действий, проникла в
квартиру. Так же бесшумно прикрыв входную дверь, она вошла в комнату.
Здесь мало что изменилось, не было только бедолаги Олега. Эксперты изъяли надкушенные фрукты, бокалы из-под шампанского, некоторые предметы сексуальных забав и все видеокассеты, о чем свидетельствовали пустые полки в телевизионной тумбе с одиноко валяющейся коробкой из-под кассеты, вынутой из видеомагнитофона.
Сима огляделась, сняла грязноватые ботинки, чтобы не оставлять следов на простыне, и залезла на кровать. Ее роста как раз хватило, чтобы достать до зеркала над кроватью. Она тщательно обследовала поверхность и обнаружила, что оно довольно толстое. Сима легко нашла замаскированную кнопку. При ее нажатии центральная часть опустилась вниз, и Сима выудила из открывшегося тайничка миниатюрную видеокамеру. Довольная, что обнаружила ее первой, она вытащила из нее маленькую кассету, сунула ее в карман и поспешила как можно быстрее убраться из квартиры, не забыв запереть дверь.
Она бесшумно спустилась вниз по лестнице, вызвала лифт, нажала опять кнопку покинутого этажа. Дверь лифта открылась, и Сима, шумно демонстрируя свое появление, с удовлетворением отметила, что глазок двери Николаевны потемнел. Сима решительно нажала кнопку звонка.
- Ктой там? - бодро откликнулась старушка.
- Это я, - малоинформативно ответила Сима.
Николаевна открыла дверь и обрадовалась ей, как старой знакомой, с которой вместе пережила потрясающее приключение.
- А, проходи, проходи. Тут давеча в милиции меня расспрашивали, кто нашел, кто милицию вызвал. Но я решила, что раз мы вместе нашли сердешного, то не ты же его грохнула! И не стала говорить о тебе, прикинулась, что сама милицию вызвала. Во как!
На самом деле Николаевне просто не хотелось ни с кем делить лавры
главного свидетеля, обнаружившего труп. Но Симе это было на руку.
- Николаевна, чайком угостите? - напросилась она.
- А то нет! Вот только что пустой чай гонять, так на сладенькое
и тянет... Но, кроме старых сушек, ничего нет, - намекнула
хитрая старушка.
Сима намек поняла и за десять минут сгоняла в ближайшую булочную, где обнаружила достойный тортик.
Николаевна с довольным видом достала парадные чашки и накрыла
чай не на кухне, а в комнате, как для почетной гостьи. Она усадила Симу за стол под огромным допотопным низким абажуром с кистями и принялась разливать душистый чай с мелиссой - на собственном огороде вырастила, приговаривая, что молодежи нынче со стариками неинтересно, им все дискотеки да наркотики подавай, а у кого житейской мудрости учиться?
Сима согласно поддакивала, получая, как ни странно, удовольствие от беседы с общительной старушкой.
- А что это, Николаевна, вы про наркотики вспомнили?
- Да что же, полдома наркош, потом в подъезде шприцы валяются. Прошлым летом один такой из подъездного окна на одиннадцатом этаже вышел: видать, думал, что дверь. Уж мать-то убивалась, убивалась. А что убиваться, если с малолетства воспитывать надо было.
- Да уж... - вздохнула Сима. - А Олег наркотиками не баловался?
- Нет, - уверенно отрезала Николаевна. - Если что, я бы сразу заметила. У меня вообще глаз наметанный. Ты-то хоть и длинная, и в джинсах, а девка, я вижу, уважительная, пришла навестить старуху.
Сима пропустила замечание о "длинной" мимо ушей и продолжала слушать болтовню Николаевны.
- Правда, соврала ты мне, что из милиции, - неожиданно сказала бабка.
- Ну, не совсем, - покаялась Сима. - Я частный
детектив.
- Ух ты! - восхитилась Николаевна. - Как в кино?
