Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
– Блистательный де Орнольяк? – незнакомец прошел в глубь комнаты и, склонившись над распростертым на полу трубадуром, потрогал жилку на его шее. – Ваш учитель мирно спит. – Он пожал плечами и вернулся к Пейре. – Не беспокойтесь, они с Бертраном старинные друзья. Вам же лучше отправиться домой и отдохнуть перед завтрашним турниром. Вы же, как я понимаю, – трубадур, и завтра мы сможем насладиться вашим пением?
Нежно обнимая Пейре за плечи, незнакомец вывел, наконец, юношу из комнаты Бертрана.
– Вам есть куда идти?
– Куда?.. – Пейре задумался. Он не помнил названия гостиницы, в которой они оставили свой скарб и в чьей конюшне стоят теперь их кони.
– Если вам некуда идти, можете переночевать у нас. Простите, я не представился, мое имя Джауфре. Принц Джауфре Рюдель синьор Блайи и трубадур, отдавший свое сердце служению самой прекрасной даме на свете – графине Мелиссине Трипольской, которой я поклоняюсь, как самой мадонне, и к чьим стопам шлю я свои полные любовной скорби песни. К вашим услугам.
При слове «принц» Пейре чуть было не кинулся к ногам Джауфре, но тот вовремя остановил его, не то парень рисковал свалиться с крутой лестницы и погибнуть.
– Ну-ну, что за глупости – какая, в сущности, разница – принц ты или король. Один только Амур знает, кто из нас будет удостоен высшего блаженства, а кто – отвергнут и забыт.
Перед гостиницей принца ждали два хорошо одетых молодых человека, которые приветствовали его высочество и Пейре низкими поклонами. Один из них поспешил привести лошадей.
Наблюдая за ними, Пейре диву давался, как могли эти разодетые в пух и прах молодчики позволить принцу идти в дом, из окон которого явно слышались рычание Бертрана и звуки борьбы. Тем не менее никто из провожатых Рюделя даже не осведомился у него о том, что происходило наверху и что послужило прекращением бою.
Принц легко взлетел на вороного жеребца, приказывая жестом одному из своих спутников уступить коня Пейре, что тот не без ворчания и сделал. Пейре сел в седло и поехал рядом с принцем. В свете заходящего солнца дома и лавки казались рыжими. Повсюду люди закрывали ставни домов, слышались шаги и скрип телег, торговцы развозили по дальним складам не проданный за день товар. Одетая в коричневое домотканое платье горожанка суетливо собирала высохшее за день белье. Один раз дорогу им преградил бодро возвращавшийся в казарму отряд тулузских лучников – все статные и в честь турнира подобранные под один рост. На самом деле отвечающие за порядок в графстве лучники не все были великанами, но во время праздников нести свою нелегкую службу в центре города, на турнире и на посту у врат в город должны были самые сильные и красивые воины. Пейре вспомнил, что завтра перед турниром они должны будут показывать свою меткость и удаль – красивое, наверное, получится зрелище. Заходящее солнце золотило кольчуги и нагрудники лучников. Синьор Блайи тоже засмотрелся на стройные ряды, а может, он просто мечтал о своей возлюбленной госпоже Мелиссине, о которой, судя по всему, грезил и днем и ночью.
– Представьте, ваша милость, а хорошо выйдет, если поставить этих молодцов на городской стене и дать каждому на грудь по отполированному до блеска блюду? – неожиданно предложил один из спутников принца. Пейре обернулся и увидел, что оба они разместились на одной лошади, и один из них теперь грозит ему кулаком за доставленное неудобство.
– Да, это было бы достойное зрелище. Думаю, что свет от такого представления был бы виден за много лиг, – принц улыбнулся, его конь тронулся и затрусил по мостовой. – Я так и не спросил вашего имени, – чуть виновато произнес он.
– О, простите, как невежливо с моей стороны! – Пейре покраснел. – Мое имя Пейре Видаль. Но, ваша милость, возможно, вас ввел в заблуждение мой вид и то, что я был с господином де Орнольяком. На самом деле, – Пейре тяжело вздохнул. – Я не дворянин и не рыцарь. Вот что я должен был сразу же сказать вам. И завтра мой первый поэтический турнир, на котором я либо…
– Понятно. Я уже сказал, что служу лишь высокому искусству и своей даме. Если вы, мой дорогой Пейре, достаточно искусны в пении и игре на лютне, если ваши стихи хороши – общаясь, мы могли бы обогатить друг друга духовной пищей. Что же касается вашего происхождения, то, поверьте мне, на завтрашнем турнире вы встретитесь со многими рыцарями, чьими родителями были крестьяне и простые горожане.
Он махнул рукой отставшим спутникам и свернул к огромной деревянной домине, над входом которой красовалась вывеска «Трактир Щит Прованса».
Принц со свитой занимали целый этаж, но наивный Пейре был уверен, что Джауфре Рюдель путешествует только со своими двумя друзьями и занимает большую залу, куда его и привели. Вопреки заведенным в трактире обычаям, ужин для принца подавался прямо сюда.
За столом рядом с принцем сидели оба его дружка – бледный длиннолицый Густав Анро и смуглый и шустрый гасконец Этьен Шерри, с которыми Пейре уже успел познакомиться, когда Рюдель пригласил его в гости. Джауфре предложил Пейре сесть по правую руку от себя и пир начался.
Изысканная еда была разложена по блюдам и вместительным мискам, чего там только не было – гуси, утки, крошечный молочный поросенок, целая корзинка хлебов и, главное, вина. Их вносили в кувшинах и разливали тут же по кубкам с рисунками, похожими на крохотные лесенки маленького народа, которые поднимались по кубкам как по стенам крепости.
Судя по обилию еды и питья, Пейре ожидал появления других гостей, но никого больше не было, только слуги носились с новыми и новыми подносами. Проголодавшись за день, Пейре тем не менее старался не показывать этого, так как понятия не имел, как следует вести себя в обществе принца. Во всяком случае он тут же намотал себе на ус, что Джауфре словоохотлив, но не любит, когда собеседники отвечают ему с набитым ртом.
Когда все наелись и напились, принц дал знак, и по кругу была пущена необыкновенно красивая синяя тяжелая чаша, которую рыцари встречали радостными воплями и ударами по столу. Эти крики и стуки, наверное, разбудили половину Тулузы, но Анро и Шерри уверяли принца и Пейре, что даже если они пробудили самого дьявола и тот придет потребовать от них тишины, оба доблестных рыцаря скорее проткнут в ста местах князя тьмы, чем позволят испортить их застолье.
Обойдя первый круг, синяя чаша вновь наполнилась вином, но теперь принц потребовал от сотрапезников, чтобы каждый из них взял в руки свои музыкальные инструменты и исполнил что-либо. После чего слуги внесли вызывающе красный монохорд шевалье Анро, старую-престарую цитру господина Этьена Шерри и светлую с золотыми украшениями и невиданными металлическими струнами трехструнную гитару самого принца.
При этом друзья Рюделя тут же начали умолять его сыграть и спеть первым, потому как, по их словам, целый день не слышать его божественного голоса и ангельских звуков его дорогой, сделанной английским мастером, гитары для них равносильно смерти.
Они так упрашивали принца, что Джауфре наконец сдался и, нежно рыгнув и отодвинувшись от полного объедков стола, заиграл и запел.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
