Темные глаза Уильяма сверкнули недобрым огнем. Когда же он встретился взглядом с Элизабет, его глаза вновь излучали тепло и любовь.
– Дух Изабель не может найти успокоения, – объяснил он со знанием дела. – Она преследует меня, мучает своей ненавистью. Она не может смириться с тем, что я вновь счастлив. Ты понимаешь, почему я от тебя все это скрыл? Ты бы посчитала меня сумасшедшим…
– Наверное, и посчитала бы, если бы не последняя ночь. Я своими собственными глазами видела ее призрак.
Элизабет протянула руку к мужу, тот взял ее и крепко сжал своими ладонями.
– Уильям я очень боюсь. Что мы можем сделать, чтобы защититься от этого страшного привидения? И что оно может сделать, чтобы навредить нам?
Он поцеловал руку жены и пояснил:
– Прошлой ночью она явилась ко мне в кабинете. Вынудила меня пойти в ее покои. Я подчинился, чтобы оградить тебя от этого ужаса. Я не хочу ее провоцировать, ведь она непредсказуема. Мне не ведома ее сила. И, буду честен, я боюсь…
Едва ли его слова были предназначены для успокоения Элизабет. Если муж боится, то каково ей? Она судорожно думала, что предпринять, и не находила решения. Еще несколько часов назад она вообще не верила в существование привидений! Но слишком многое обрушилось на нее в последние часы, ее рассудок не мог все переработать.
– Обними меня, Уильям, – попросила она дрожащим голосом.
Когда он ее обнял, девушка немного успокоилась.
– Врач сказал, тебе нужно несколько дней покоя, – сказал он. – Как только тебе станет лучше, мы уедем в Лондон.
Она посмотрела на него удивленно. В ее небесно-голубых глазах засверкали слезы. Это были слезы облегчения.
– Ты серьезно? – спросила она счастливо. Она подумала о том, как начинались их отношения, как они были счастливы, о том прекрасном времени в Лондоне, которое казалось теперь таким далеким.
Он улыбнулся ей:
– Конечно. Когда мы покинем этот особняк, все будет вновь хорошо. Ну, отдыхай. Я распоряжусь о завтраке.
С облегченным вздохом Элизабет откинулась обратно на подушки и прикрыла глаза. Ухмылку, застывшую на лице мужа, девушка не заметила…
* * *
– При всем уважении к твоим чувствам, Фрэнк это уже переходит всякие границы! Ты не можешь просто вот так взять и завалить экзамен. В конце концов, твое будущее в нашей фирме зависит от этого. Или фамилия Дональдс для тебя ничего не значит? – Харви Дональдс угрожающе нависал над своим сыном и хмуро смотрел на него сверху вниз.
Фрэнк и глазом не повел.
– Я всего лишь перенес экзамен на следующий семестр, папа, – пояснил он спокойно. – И это не из-за моего каприза, а из-за того, что Элизабет нужна моя помощь. А я себе никогда не прощу…
Отец, перебил его, резко взмахнув рукой:
– Опять эта Элизабет! Она всю твою жизнь разрушила! Нам и так не особо нравилось, что ты связался с музыкантшей. Все они легкомысленны и несерьезны, как их профессия… Она замужем за другим, когда ты уже это поймешь? – отец подошел к Фрэнку и положил ему руку на плечо. – В Лондоне полно красивых девушек, почему…
– Достаточно уже! – молодой человек резко поднялся, и глаза его решительно блеснули. – Мне пора, я сегодня встречаюсь с Робертом Нессом. Он уже проделал кое-какую работу для меня. От результатов этой встречи многое зависит: если подозрения подтвердятся, то я поеду в Уэльс. И никто и ничто меня не остановит!
Фрэнк сел в машину и поехал в район Пикадилли, где в одной из кафешек была назначена встреча с Нессом. Последние недели он каждую свободную минуту посвящал тому, чтобы разузнать все про Вандероя, его первую жену и об их прошлом. Безуспешно: сэр Уильям, как говорится, был чист, и репутация его была безупречна. Однако вчера у Фрэнка появилась надежда на какие-то зацепки: Несс по телефону заинтриговал его.
Молодой человек любил Элизабет все так же сильно. Не мог ее забыть. Он надеялся повидать девушку хотя бы на концертах, но абсолютно все ее выступления были отменены без объяснения причин, и это вновь разбудило в нем подозрения. Его не покидало ощущение, что над Элизабет нависла какая-то угроза. Это ощущение не давало ему покоя, и Фрэнк надеялся, что встреча с Нессом прольет свет хотя бы на необъяснимые отмены выступлений.
Неприметный детектив уже сидел за столом, когда Фрэнк зашел в кафе.
– Добрый день, Фрэнк, как дела у отца? – спросил сыщик, явно в настроении поболтать.
– Ничего нового, я только что от него, – ответил парень и заказал себе чай. – Вы сказали, что хотели бы встретиться, но это не телефонный разговор. Вы и вправду что-то отыскали? Или просто хотите попить чаю за мой счет?
Несс улыбнулся:
– И то и другое. Кое-что я и правда разузнал, это тебе может быть интересно. И я начинаю разделять твою обеспокоенность об этой девушке.
Фрэнк побледнел, его лицо напряглось.
– Ну же?
Детектив достал маленькую черную записную книжку из кармана куртки, раскрыл и стал рассказывать:
– Я тебе уже говорил, что семья леди Изабель была против связи их дочери с Вандероем. У меня было ощущение, что именно в этом направлении и стоит дальше копать. И нюх меня не подвел. Семья леди Изабель была против по вполне определенной причине: они узнали, что в семье Вандероев очень часто случались душевные заболевания. Почти в каждом поколении были отклонения. Эта тайна была надежно скрыта, и я не буду рассказывать, как я ее разузнал. Сам сэр Уильям неоднократно наблюдался у психиатра. В его юности был один странный эпизод, о котором общественность не узнала. Когда ему было пятнадцать лет, на охоте он застрелил загонщика. Это было преподнесено как несчастный случай: мол, загонщик дразнил мальчишку, что он мазила, с двух шагов никуда не попадет.
– Так значит, он умышленно стрелял в этого загонщика? – уточнил Фрэнк. Его пальцы нервно теребили салфетку, про чай он забыл.
Несс пожал плечами и продолжил:
– Официально это было признано несчастным случаем. Примечателен, однако, тот факт, что именно тогда он впервые попал в психиатрическую больницу. Конечно, это была частная клиника, закрытая, все полностью анонимно. Затем был еще один случай, несколько лет спустя. Во время конной прогулки погибла его девушка, свалившись с крутого берега.
– Со скалы? Так же, как…
Несс кивнул:
– Именно! Как его первая жена. Тот случай тоже долго расследовали, но работу полиции очень сильно ограничили: кто-то сделал все, чтобы избежать большого скандала. Были даже свидетели, которые слышали, как девушка кричала. Но позже они отказались от показаний. Точнее, все как один сказали, что они, видимо, ослышались: в завываниях ветра почудился крик. Некий полицейский, который уже вышел на пенсию, рассказал мне, что один из ремней крепления седла был перерезан. Он сам это обнаружил. Но в протоколе про ремень ничего не было, его отчет затерялся, а самого полицейского отстранили от дела. И опять официально было признано, что это несчастный случай.
