Томас уступил правилам маскарада. Он вдел в ухо золотую серьгу, занял у кого-то поношенный сюртук и нарядился пиратом. Изысканные маскарадные костюмы и маски скрывали гостей. Томас понимал, что большинство присутствующих сочли бы слово «скрывали» неуместным, но никак не мог выбросить его из головы, потому что перед ним проносилась вереница анонимных, скрытых под масками и домино, лиц.
Вокруг текли реки вина, а слуги, ловко сновавшие между гостями, предлагали им весьма крепкий пунш, который уже подействовал на многих. Из дома вынесли и установили на веранде карточные столы. То тут, то там раздавался громкий смех. Танцующие уже едва не падали в объятия друг друга, хотя танец, который исполнялся в тот момент, этого совсем не требовал.
– Ну и костюм, можно было получше что-нибудь придумать, – раздался голос рядом с Томасом.
Он обернулся и увидел статного мужчину, обернутого в красную тогу, который остановился рядом с ним.
– Вы так полагаете? А мне казалось, что у меня отличный пиратский костюм.
– Да нет, – снисходительно возразил неизвестный, – на пирата, конечно, похоже. Я и сам когда-то наряжался пиратом.
– Да что вы! – пробормотал Томас, стараясь определить, кто перед ним. Судя по виду, довольный жизнью банкир.
– Хм-м. – Незнакомец кивнул. – Я, знаете ли, и с пиратами сталкивался к северу от Мадагаскара. Пиратское судно захватило корабль, на котором я плыл. Я хотел принять участие в сражении, но капитан не позволил. Нас взяли на абордаж, – незнакомец замолчал, смачно рыгнул и продолжил: – настоящие язычники, просто зверинец какой-то. Черные, желтые, такие же загорелые, как вы. Да, пожалуй, для пирата у вас цвет лица самый подходящий, но настоящий пират никогда бы не надел такое поношенное платье.
– Правда?
– Да, настоящие пираты любят экипировку понаряднее, любят покрасоваться.
– Возможно, я не самый удачливый пират, – отозвался Томас.
– А я слышал другое, – произнес незнакомец, чуть подавшись вперед и прижимая палец к щеке.
– Что именно?
– Я слышал, – человек украдкой посмотрел по сторонам и улыбнулся, – я слышал, что вы-то как раз очень удачливы. Вы удачно вложили свои деньги. Может, мне следует арендовать у вас судно для моего следующего груза, а? Вы удвоите мои доходы?
Томас улыбнулся ленивой улыбкой, однако внутренне насторожился. За последние дни он не раз слышал подобные высказывания, но когда просил собеседников объясниться, те прикидывались, что ничего не ведают. Сейчас, пожалуй, впервые он оказался лицом к лицу с человеком, которому что-то известно.
– Боюсь, я не совсем вас понимаю.
– Господи, вы же не Бартон! – Незнакомец вгляделся в лицо Томаса более пристально и, как шаловливый мальчишка, прикрыл ладонью улыбку. – Ради Бога, простите! Я не хотел вас обидеть. Я думал, что разговариваю с вашим компаньоном. Вы с ним так похожи, такие же загорелые, – раскланялся незнакомец и поспешил прочь.
Томас остановился в раздумье: то ли пойти за ним и постараться выудить еще что-нибудь, то ли остаться. «Вряд ли маскарад подходящее место для ведения деловых бесед, – решил он, – пожалуй, лучше выждать».
Занятый этими мыслями, он выбрал одну из темных тропинок.
– Какая неудача, мосье пират, – негромко произнес у него за спиной женский голос с французским акцентом.
Прежде чем Томас успел повернуться, он почувствовал, как ему в спину уперлось дуло пистолета. Слишком знакомо это ощущение, чтобы ошибиться. – Ну-ну, разве вам нечего сказать? – спросила женщина. Томас несколько расслабил мышцы.
– Нечего пока.
– Неужели? Значит, вы предвидите, что в скором времени красноречие вернется к вам? – Ствол пистолета крепче прижался к его спине.
– Не знаю, могу ли я обещать особое красноречие, миледи, но несколько слов все равно скажу.
Женщина рассмеялась, и Томас неожиданно для себя улыбнулся.
Просто какое-то сумасшествие! Она не только угрожала ему, но и заставила улыбнуться в такой ситуации. А ведь они всего в нескольких ярдах от остальных. Неужели она рассчитывает, что может угрожать ему здесь совершенно безнаказанно для себя? Но разве можно выбрать вору более удачное место, чем ночь и маскарад?
– Можно мне повернуться? – произнес Томас, поднимая руки.
– Конечно, – прошептала она. Он медленно повернулся и увидел перед собой рукоятку веера из слоновой кости. Ее-то он и принял за дуло пистолета. Он поднял взгляд, и его поразили необыкновенно синие глаза. Хотя было довольно темно, Томаса будто ослепил их яркий блеск. Верхняя часть лица женщины была прикрыта серебристой маской. Она оставляла открытыми пухлые влажные капризно изогнутые губы, четкий подбородок и длинную грациозную шею, которую ему внезапно захотелось сдавить своими руками.
– Надеюсь, тебе здесь нравится, Фиа? – Он узнал бы ее в любом наряде в любом месте.
– Не Фиа! Но нравится, – кокетливо призналась она, игриво раскрывая веер и прикрывая им нижнюю часть лица.
Элегантное перо, закрепленное в ее прическе, спускалось вниз, нежно лаская грудь и привлекая внимание к молочно-белой коже и глубокому декольте платья. На ней был серебристо-черный костюм. Совершенно черный и удивительно легкий материал, отражая дрожащий свет фонарей, становился серебристым, рождая удивительную игру света и тени.
Томас внимательно посмотрел на нее и впервые заметил, что она спрятала черные локоны под замысловатым серебристым париком, украшенным черными розами.
– Ты хочешь узнать мое настоящее имя? – дразнила она низким грудным голосом. – Ты хочешь узнать, кто я на самом деле?
Она придвинулась ближе, зашуршали юбки. Медленно, очень медленно она подняла изящную руку, словно хотела коснуться его. Томас ждал, внезапно его охватило неожиданное беспокойство, которое так хорошо известно всем мужчинам. Ее рука замерла рядом с его щекой.
Синие глаза смотрели ему прямо в глаза. На губах медленно заиграла улыбка. Затем рука опустилась.
– У меня много имен, – произнесла она, отступая назад. Он последовал за ней, словно притягиваемый магнитом. – Королева Ночи, Черная Дева... – Ее глаза сверкали в темноте. Ее губы улыбались, однако в глазах веселья не было. —...Леди Желание.
Она прошла, оставив его позади, и почти растворилась в темноте. Он ждал, наблюдая за ней. Ее юбки шуршали по траве, от них исходил сладкий аромат. Прежде чем окончательно исчезнуть, она остановилась, поклонилась ему, прощаясь:
– Доброй ночи, мой слабый сердцем пират.
Она дразнила его. Несколькими шагами Томас нагнал ее, схватил за руку и резко повернул к себе лицом. Он ожидал сопротивления, но она спокойно позволила обнять себя, словно ожидала этого. Надо отпустить ее, надо уйти. Он ведь видит улыбку победительницы у нее на лице. Она же все это заранее рассчитала, знала, что так и будет. Но почему она так близко? Неужели он сам притянул ее к себе? Он прижал ее прямо к сердцу и посмотрел на скрытое наполовину маской лицо, повернутое к нему. Не похоже, чтобы она испугалась. Синие глаза сияют, в них можно прочесть триумф, злость, все, что угодно, только не страх.
