Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
На какое-то время воцарилась тишина. Потом Эдит вздрогнула, когда Флоренс тихим, мелодичным голосом запела:
— Мир ощутил учащенное дыхание с вечного берега небес. И души, поправшие смерть, снова вернулись на землю.
Эдит почувствовала, как вся покрылась мурашками от приглушенного пения Флоренс в темноте.
Когда гимн закончился, Флоренс тяжело задышала и стала делать пассы у лица. Через несколько минут она стала тереть ладонями плечи, провела ими по груди, животу и бедрам. Поглаживания были почти чувственными, ее губы приоткрылись, и на лице отразилось отстраненное оцепенение. Дыхание стало медленнее и громче и вскоре превратилось в свистящие хрипы и придыхания. Ладони теперь вяло лежали на коленях, а локти и плечи слегка подергивались. Постепенно ее голова запрокинулась и коснулась спинки стула. Флоренс издала долгий неровный вздох и замерла.
В огромном зале не слышалось ни звука. Барретт смотрел на место, где она сидела, хотя ничего не было видно. Эдит закрыла глаза, предпочитая собственную темноту той, что наполняла помещение. Фишер в напряжении сидел на стуле и ждал.
* * *
Кресло под Флоренс скрипнуло.
— Я — Красное Облако, — проговорила она звучным голосом. Ее лицо в темноте окаменело в высокомерном выражении. — Я — Красное Облако, — повторила она.
Барретт вздохнул.
— Добрый вечер.
Флоренс что-то проворчала и кивнула.
— Я приходить издалека. Принести привет вам из Вечного Места. Красное Облако рад видеть вас. Всегда рад видеть обитатели Земли собраться в круг веры. Мы всегда с вами, следить и оберегать. Смерть не конец дороги. Смерть только дверь в мир без конца. Это мы знаем.
— А не могли бы вы... — начал Барретт.
— Земные души в узилище, — перебила его Флоренс. — Закованы в темницу плоти.
— Да, да, — сказал Барретт. — А не могли бы вы...
— Смерть — прощение, освобождение. Оставьте то, что поэт зовет «грязными покровами гниения». Найдите свободу — свет — вечное наслаждение.
— Да, но не кажется ли вам...
Эдит закусила губу, чтобы не рассмеяться, когда Флоренс снова перебила:
— Женщина Таннер говорит включить машину, получить голос на ленте. Не знаю, что она имеет в виду. Вы знаете?
Барретт хмыкнул.
— Хорошо.
Протянув руку через стол, он нащупал магнитофон, включил его и пододвинул микрофон к Флоренс.
— А теперь, если позволите...
— Красное Облако ведет женщину Таннер. Ведет второй медиум на этой стороне. Говори с женщиной Таннер. Приведи ей другие духи.
Флоренс вдруг обернулась, оскалив зубы и сдвинув брови, и из ее горла вырвалось недовольное рычание.
— Плохой дом. Место болезни. Здесь зло. Плохое лекарство. — Она покачала головой и снова прорычала: — Плохое лекарство.
Она повернулась назад, удивленно ворча, как будто кто-то появился за спиной и привлек ее внимание.
— Здесь человек. Безобразный. Как пещерный человек. Длинные волосы. Грязь на лице. Царапины, нарывы. Желтые зубы. Человек наклонился, скрючился. Без одежды. Как зверь. Тяжело дышит. В муке. Очень больной. Говорит: «Дайте мне покой. Отпустите».
Эдит вцепилась в руку Лайонела, боясь открыть глаза, чтобы не увидеть описанную Флоренс фигуру.
Флоренс покачала головой, а потом медленно подняла руку и указала на вход в зал.
— Уходить. Покинуть дом. — Она уставилась в темноту и с ворчанием повернулась назад. — Нехорошо. Здесь слишком долго. Не слушай. Не понимай. — Она постучала по голове указательным пальцем. — Слишком много болит внутри.
Потом издала звук, словно ее что-то заинтересовало.
— Границы, — сказала она. — Нации. Пределы. Не знаю, что это значит. Крайности и границы. Пределы и крайности. — Она покачала головой. — Не знаю.
Она дернулась, как будто кто-то грубо схватил ее за плечо.
— Нет. Уходи, — пробормотала Флоренс. — Здесь молодой человек. Говорит, должен сказать — должен сказать. — Она снова что-то проворчала, и все стихло.
Все трое вздрогнули, когда Флоренс вскрикнула:
— Я вас не знаю! — Она в безумном волнении обвела глазами стол. — Почему вы здесь? Это нехорошо. Ничего не меняется. Ничего! Убирайтесь отсюда, а не то я вам покажу! Я не могу ничего поделать с собой! Сукины сыны! Пошли к черту!
Эдит плотно прижалась к спинке стула. Голос был совсем не похож на голос Флоренс — истерический, неуравновешенный, угрожающий.
— Как вы не видите, что я ничего не могу поделать! Я не хочу вредить вам, но я должен! — Флоренс вытянула вперед голову, закрыв глаза и оскалив зубы. — Предупреждаю, — сказала она горловым голосом. — Убирайтесь из этого дома, пока я не убил вас всех!
Эдит вскрикнула, услышав отрывистый стук по столу.
— Что это? — спросила она, но ее голос был заглушен серией диких ударов.
Казалось, какой-то вышедший из себя мужчина в ярости со всей силы стучит по столу молотком. Барретт сделал движение в сторону своих приборов, но вспомнил, что в доме нет электричества, и выругался про себя.
Удары вдруг прекратились. Флоренс застонала, и Эдит посмотрела в ее сторону. В ее ушах все еще раздавались удары, и тело онемело, словно вибрации омертвили его.
Она вздрогнула, когда Лайонел отпустил ее руку. Потом услышала шорох его одежды и снова вздрогнула, когда с его стороны вспыхнул маленький красный огонек. Барретт вынул из кармана маленький фонарик-ручку и посветил на Флоренс. В тусклом свете Эдит увидела, что ее голова откинулась на спинку, глаза закрыты, язык высунут.
Эдит с испугом ощутила распространяющийся из-под стола холод. Поежившись, она обхватила себя руками. Фишер сжал зубы, удерживая себя, чтобы не вскочить со стула.
Барретт дернул за провод микрофона, и от шороха по столу Эдит снова вздрогнула.
— Температура падает, — продиктовал Барретт в микрофон. — Это явно ощущается. Снятие показаний приборов невозможно. Физическому явлению предшествовала серия сильных сотрясений. — Он еще раз посветил на Флоренс. — Реакции мисс Таннер неоднородны. Остается в состоянии транса, но переменного. Возможное частичное затемнение сознания при начале непредвиденного физического явления. Вероятный фактор — отсутствие кабинета. Вкладываю в руку пробирку с раствором солей урана.
Эдит увидела, как красный луч фонарика шарит по столу, потом рука Лайонела взяла пробирку. От холода под столом ломило ноги. И все же она почувствовала себя лучше, невозмутимый тон Лайонела произвел успокаивающий эффект. Она увидела, как он вложил пробирку в руки Флоренс.
Та вдруг выпрямилась и открыла глаза.
Барретт досадливо нахмурился.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
