Ариэла была ниже Шариссы, а значит, намного ниже своегомужа, Дру. Ее волосы были очень светлыми и очень длинными, как и у дочери ДруЗери, однако заплетены в косу. Изогнутые брови и заостренные уши выдавали в нейпринадлежность к эльфам — как и изумрудного цвета миндалевидные глаза. Онаносила одеяние такого же темно-синего цвета, что и се муж, но гораздо лучшеоблегавшее фигуру. Ариэла была стройной и сильной и умела пользоватьсяразличными видами оружия, особенно хорошо ножом. Ее помощь беженцам из Нимтаоказалась столь же неоценимой, как и помощь Тезерени, — поэтому переселенцысумели выжить до тех пор, пока не научились сами постоять за себя.
— Не могу упрекнуть его за это. Темный Конь невероятен! Чтоон собой представляет? Я до сих пор этого не понимаю!
— Дру называет его живым отверстием, и я склонна с этимсогласиться.
— Однако он обладает плотью. — На первый взгляд и казалось,что он состоит из плоти. Шарисса даже прикоснулась к нему. Она, однако, немогла отрицать, что почувствовала притяжение — как будто угольно-черноесущество собиралось втянуть се в себя… и тело ее, и душу.
Ариэла слегка рассмеялась.
— Не проси меня объяснить поподробнее! Даже твой отецпризнает, что может лишь строить догадки.
Шарисса кивнула ей и оглянулась вокруг. Кроме них четверых,никого не было видно. Во всякий другой ее визит в Сирвэк Дрэгот там быломножество безликих. Теперь они исчезли — как и на площади.
— Почему мы одни? Эльфийка нахмурилась.
— Не имею представления, а Дру слишком взволнован, чтобыобратить на это внимание. Они были здесь — почти до того момента, когда вы дализнать о своем появлении. — Она заглянула падчерице в глаза и прошептала: — Ачто-нибудь не так?
Шарисса ответила, также шепотом:
— Ты же знаешь, что они, похоже, повсюду. Прежде чем ТемныйКонь возник в городе, я натолкнулась на одного из них, и он был явновзволнован. Он поспешил прочь, а когда я огляделась, ища его, то уже не смоглаобнаружить. Затем, когда я достигла площади, там собралась масса враадов, но ниодного безликого!
— Это ненормально… если я могу употребить это слово поотношению к ним.
Любознательность нелюдей не имела предела. Любоемало-мальски значимое происшествие привлекало их непрошеное внимание. А такоеважное событие, как возвращение Темного Коня, должно было собрать их большедвух десятков. Хотя эти существа являлись всего лишь ожившими воспоминаниямирасы основателей, они продолжали неукоснительно выполнять свои былыеобязанности. И казалось совершенно невероятным, чтобы сейчас они прекратили этоделать.
— Ты намеренно вернулся в это место? Замечательно! — ревелустрашающий жеребец. Обе женщины обернулись и стали слушать.
— Мое любопытство пересилило мои опасения, — ответил Дру. Онуказал на одно из высоких сооружений крепости. — Как много наши предки знали! Икак много было утрачено, когда их не стало!
— На мой вкус — недостаточно! Я по-прежнему хочу еще разпобороться с их слугами! Они не имели никакого права!
Дру нечего было на это ответить. Шарисса слышала, как он неоднажды и сам говорил об этом. Он боялся, что его таинственный спутник навсегдазатеряется в Пустоте — или еще худшем месте… если только какое-либо другоеместо могло оказаться хуже нес.
Начала опускаться темнота, и волшебника стали окутыватьтени. Ни Дру, ни его дочь не сумели достаточно хорошо разобраться в различияхмежду светилами и ходом времени в разнообразных царствах, созданныхоснователями. Как для каждого из этих царств могли найтись солнца и луны? Друоднажды объяснил, что древние преуспели в выделении из истинного мира как быслоев реальности. Каждое царство было отражением своего подлинника, но егорешительно изменили как основатели, так и время. Магия, необходимая, чтобыразобраться со всем этим, забыта.
Не могло не тревожить понимание того, что Нимт также быллишь еще одним отражением — питомником, где враадов взрастили, а затемвыкинули.
— Я понимаю твои чувства, Темный Конь, — сказал Дру, — но мыс Ариэлой пришли сюда, чтобы позаботиться о Сирвэк Дрэготе. Точно так же, каклюбой заботится о своем доме.
— Сирвэк Дрэгот? Именно так и называется это место?
— Я назвал его этим именем. — Дру Зери взглянул на своюдочь. Шарисса заметила, что, когда он объяснял происхождение имени, его глазаувлажнились. — У меня был приближенный — черное с золотом существо, созданное мной.Сирвэк был верным и надежным сотоварищем. Он помогал мне растить Шариссу —после того как ее мать умерла — и погиб, спасая ее жизнь. Это было перед тем,как мы покинули Нимт. Я решил, что, учитывая все, что он сделал для меня и моейдочери, лучшей памятью о нем будет крепость, названная его именем. — Онзамолчал и прочистил горло. — Хотелось, чтобы Сирвэк снова был со мной… нозаново созданное существо будет другим.
Темный Конь покачал головой.
— Я понимаю, что такое дружба, малыш Дру, но любовь для меня— вещь непостижимая! Я вижу лишь, что ты сохранил о нем добрую память!
Скакун внезапно рассмеялся, заставив вздрогнуть Дру и обеихженщин. Он одним глазом подмигнул Шариссе.
— Но давайте говорить о радостном! Темный Конь наконец нашелсвоего друга! Это замечательно! Мне не хватало твоего руководства, друг мойДру, твоих знаний о бесчисленном множестве вещей, существующих в этомнагромождении миров!
— И я рад возможности поговорить с тобой, Темный Конь. Но уменя есть дела, требующие моего внимания. Мой народ полагается на меня.Полутора десятков лет недостаточно, чтобы обеспечить враадам спокойное будущее— особенно если учесть, насколько мы стали слабыми.
— Тогда как насчет твоего отпрыска… интересное слово. Онадействительно выпрыгнула из тебя?
Шарисса рассмеялась. К ней присоединились ее родители. Обошибках Темного Коня в понимании смысла слов она знала из рассказов отца.Исполин был во многом словно ребенок, таким его и описывал Дру: могучим имудрым, но в чем-то наивным и беззащитным. Это лишь доказывало, насколько егоразум отличается от разума людей и эльфов.
— Я была бы счастлива проводить с тобой время, Темный Конь,если ты все же будешь учитывать, что у меня есть и обязанности, которые надовыполнять.
— Ха! Задачи! Какое удовольствие они, должно быть, тебедоставляют, и как важно это звучит!
