каждого подозрительного скрежета, выбралась наружу.
Стоило мне появиться, как кот принялся дергаться еще сильнее. Пришлось снова его успокаивать.
— Замри!
С ломом дело пошло веселее. Мне все еще не хватало сил, но зато он не ломался и не трещал. Я налегла на него всем весом, пытаясь расширить просвет. Уперлась, что было мочи и с рычанием толкнула. Потом еще раз. И еще.
Раздался скрип, и деревянная ловушка поддалась, выпуская из своего плена несчастного кота.
Взвизгнув, он неуклюже плюхнулся на землю и даже не подумал убегать.
— Иди сюда, — я взяла его на руки.
Он тут же прижался и урча, как желудок горного тролля, принялся тереться жёсткими бакенбардами о мои щеки.
В опаленной ленточке стало еще на одно целое волокно больше.
Придерживая кота одной рукой, я подняла серп и воткнула его острием в сухой ствол, чтобы не потерять. Прихватила лом и поплелась обратно к дому.
Знакомство с усадьбой оказалось совсем не таким, как я его себе представляла. И это я еще не видела, что внутри.
Приставив лом к стене, я устало повела плечами. Никакой выносливости. Ну что за немощь эти люди! Продолжая поглаживать по мягкой пятнистой шкуре, я сокрушенно произнесла:
— Никакого от них толку.
И в этот момент позади раздался наряженный голос:
— Ты хоть знаешь, что это за зверь?
Охотник! Подошел так близко, а я и не заметила!
Рука в очередной раз дернулась к ленточке и остановилась. Нельзя!
И вместо того, чтобы готовиться к бою, я с глупой улыбкой обернулась к внезапному гостю и протянула ему пятнистого:
— Котика нашла.
Он тут же растопырил лапы и зашипел, пытаясь ударить Охотника. Молодец.
— Отпусти его.
Я послушно поставила зверя на траву и мысленно приказала далеко не уходить. После этого обернулась к гостю.
— Кто вы? И что вас привело ко мне в усадьбу?
Глава 16
Он не торопился отвечать. Вместо этого одарил задумчивым взглядом. Задержался на покрасневших костяшках, которые я ободрала, пока вытаскивала кота из западни. Скользнул по ленточке на волосах, не почувствовав в ней ни сил, ни угрозы.
— Меня зовут Райм.
— Лилия.
— Знаю. В городе только о твоем возвращении и судачат.
Я равнодушно пожала плечами:
— Их право.
— Позволишь, — он указал на хлипкую задвижку, удерживающую калитку в закрытом положении.
Лукавил.
Охотник мог одним махом снести ее вместе с забором и покосившимся домом, но предпочитал изображать простого, приветливого парня.
— Я не услышала о причинах, которые привели тебя сюда… Райм.
— Любопытство. Столько невероятных слухов про одну единственную девушку… Я не мог не придти и не познакомиться лично, — доброжелательно улыбнулся он.
Будь на моем месте обычная девочка – непременно бы растаяла от этой улыбки.
Пришлось подыгрывать.
— Я была бы очень благодарна, если бы ты помог открыть дверь в дом. Мне не хватает сил.
— С удовольствием, — легко скинув задвижку, он зашел в запущенный двор.
Шаг у него был легкий и по-звериному бесшумный, несмотря на осколки стекол и черепицы под ногами.
Я посторонилась, пропуская его на покосившееся, скрипучее крыльцо.
— Ключ есть?
— Потеряла.
— Обойдемся без него, — он достал из кармана брюк небольшой складной нож, выдвинул лезвие и принялся ковыряться в ржавом навесном замке.
Я стояла позади и снова жалела о невозможности применить силу. Охотника прочитать сложнее, чем простого человека, но зато сколько интересного скрывалось в его голове.
С неприятным лязгом замок распахнулся и повис на дужке.
— Готово, — Райм снял его и повесил на гвоздь рядом со входом.
Потом взялся за ручку двери. Она затрещала и нехотя поддалась.
— Добро пожаловать, — сказал Охотник, ненавязчиво протягивая мне руку, чтобы помочь подняться на крыльцо, — аккуратно, ступени совсем ветхие.
Я усмехнулась.
Не помочь он хотел, а прикоснуться. Кожа к коже. Рассчитывая считать то, что спрятано.
Я смело вложила руку в раскрытую ладонь.
Хватка у него была жесткой. Давил не настолько, чтобы причинить боль, но держал крепко.
Я беспечно улыбнулась. С затаенным удовольствием наблюдала, как он хмурится, пытаясь понять, что к чему. Силится разгадать меня, но видит простую девушку.
— Позволишь, — кивнула на ладонь, когда рукопожатие стало неприлично долгим.
— Прости. Залюбовался.
Хитрый и язык хорошо подвешен. С ним надо держать ухо востро.
— Ты меня смущаешь, — сказала я и, пройдя мимо него, первая шагнула в дом.
В прихожей было темно и пахло мочой. Я прошла дальше и очутилась в некогда уютной столовой, совмещенной с кухней.
Запустение, грязь и разруха…
Большой круглый стол был разбит пополам и лежал на боку, безвольно распластав резные ножки. Стулья раскрошены в щепу. По углам сиротливо ютились остатки кухонных ящиков с оборванными дверцами. Кругом остатки битой посуды.
Осторожно ступая по осколкам, я двинулась дальше. В гостиную.
Здесь дела обстояли еще хуже. Картины, которые собирал отец Лилии, пропали, вместо них по стенам тянулись бранные надписи и пошлые рисунки. В камине, выложенном из белого кирпича, кто-то пытался развести большой костер, и теперь копоть покрывала не только сам камин и его обкладку, но и половину стены. Пол возле камина прогорел.
Из мебели остался только выпотрошенный диван, сиротливо отсвечивающий вытянутыми пружинами, да шкаф в углу. С виду практически целый, но судя по вони, внутри лежало что-то тухлое.
Такая же удручающая картина царила по всему дому. Кто-то планомерно прошелся по комнатам и разгромил все, что попадалось на пути.
— М-да, — протянул Райм, щелкая пальцами по свисающему на паутине куску штукатурки, — красиво у тебя тут.
— Сойдет.
После камеры в подземелье это место казалось не таким уж и плохим. Да, грязно. Да, разруха. Но нет ничего такого, с чем бы не справилась бывшая королева.
Я уже прикидывала, что с чего начинать восстановление. И прежде всего нужно было избавиться от непрошенного гостя.
— Спасибо, что помог. Дальше я сама.
— Сама? — изумился Охотник и, разведя руками, оглянулся по сторонам, — Хочешь совет? Иди на постоялый двор. Там есть свободные комнаты.
— Благодарю за заботу, но я останусь здесь.
Он смотрел на меня, как на ненормальную. Я же терпеливо ждала, когда ему надоест и он, убедившись в том, что ничего интересного во мне нет, просто уйдет.
— Я могу проводить.
— Не стоит. Мне надо убираться
— Как знаешь, — он еще раз окинул захламленное помещение неприязненным взглядом,
