редко пользовались, мы остановились возле запасного входа, ведущего в кухню. Немецкая овчарка, посаженная на цепь, приветливо обнюхала нас, явно не вполне понимая, для чего она тут нужна.
– Эй, хозяева! – крикнул Александр. – Гости пришли!
– Тут нет никого, наверное, – заметила я, – пойдем ко всем, там точно кто-нибудь ее видел.
И мы устремились через огород, засаженный картошкой, туда, где происходило все веселье.
Решив действовать наверняка, я подошла к старушке, что сидела прямо напротив:
– Доброе утро, бабушка! А вы не знаете, где можно Марину Ивановну Устюжанину найти? Мы с ней встретиться договорились.
Старушка с интересом посмотрела на меня, потом на Александра. Откашлялась, отерла рот концами завязанной на голове косынки и усмехнулась, явно не торопясь с ответом.
– Маринка-то? – Получив от меня утвердительный ответ, старушка продолжила: – Здесь неугомонная бегат. Все бегат и бегат. У меня уж в глазах рябит, а она все бегат.
– Спасибо, бабушка, – обреченно сказала я, – мы еще поспрашиваем.
– Чего спрашивать-то? – удивилась женщина. – Вон она бегат. – И указала рукой куда-то в направлении тазиков с фаршем.
Там стояла светловолосая улыбчивая женщина, что-то бойко кому-то объясняющая. Я узнала ее голос, он был сильный и звонкий на высоких нотах. Таким хорошо работать с детьми, его всегда слышно сквозь гомон. Ее волнистые волосы, убранные в высокий хвост, блестели на солнце седыми прядями. Одета она была в простую серую футболку и красный сарафан, смешно задирающийся сверху на ее полной фигуре.
– Марина Ивановна, здравствуйте! – прохромала я к ней. – Я Татьяна Иванова, мы с вами вчера разговаривали.
– Да, здравствуйте! – решительно заявила она и тут же принялась отдавать распоряжения: – Присаживайтесь! Вот тесто, а вот фарш. Если вы вегетарианцы, у нас есть капуста с грибами. Аллергии нет?
– Нет, – растерянно ответила я. – А вы о чем?
– Уже все собрались. Садитесь же! Сейчас вас поснимают. Мы еще учетчиков ждем, – не унималась Марина Ивановна.
– Вы, наверное, не так меня поняли, – попыталась я взять инициативу в свои руки.
– У нас, девушка дорогая, будет рекорд Книги Гиннесса по одновременной лепке пельменей, и вы нам помогаете!
Она была так убедительна, что Александр, который все это время откровенно веселился, наблюдая за моей полевой работой, первый оценил всю ответственность момента:
– А фарш у вас домашний? Иначе невкусно получится, – авторитетно заявил он, пододвигая к себе алюминиевую пельменницу.
– Обижаете, молодой человек, – радостно взвилась женщина, – вы же видите, все при вас готовится, – обвела она рукой остальные столы, на которых и впрямь творилось форменное гастрономическое безобразие.
Капуста с грибами были лишь одной из множества начинок, какими предполагалось заправлять пельмени. Там был и разваренный картофель, истолченный в пюре и присыпанный укропом, и квашеная капуста, и потрошеная рыба, готовая отправиться в мясорубку, и даже отварная кукуруза, уже освобожденная из початков, тоже ждала возможности завернуться в тесто.
– Лепка, значит? – иронично заметил Александр. – Ну, принимайся за работу, – он подвинулся, освобождая мне место, – далеко она от нас все равно не уйдет. И, как я слышал, нас еще и пельменями в конце накормят.
– Да ты прям светишься! – с некоторым раздражением заметила я.
– Я в деревне, в окружении веселья, в обществе любимой девушки, готовлюсь пробовать вкусные пельмени. Я счастлив! – Он расплылся в улыбке.
Противостоять его настрою было бы по меньшей мере глупо. Поэтому я бодро принялась за дело, заворачивая фарш по старинке, а не раскатывая его в пельменнице, как это делал Александр.
Спустя порядочное количество поддонов с пельменями моя спина отказалась дальше терпеть такое неуважение к себе, выстрелив острой болью куда-то под лопатку.
– Так, я на поиски Марины Ивановны, а ты, – я успела остановить своего рыцаря прежде, чем он успел встать, – оставайся здесь и следи за обстановкой, – заговорщически произнесла я и встала, опершись на свой костыль.
Моя художница как раз перестала позировать перед камерой. Она стояла возле огромного самовара, раздувая угли новеньким кирзовым сапогом. Рядом с ней на столе стояли хрустальные салатницы, наполненные в этот раз вареньем.
– Подходите! – призывала она своим звонким, полным энтузиазма голосом. – Чай из самовара, с вареньем смородиновым, крыжовенным, малиновым!
– Марина Ивановна! – подошла я вплотную к столу, чтобы она меня уже точно заметила. – Я бы хотела переговорить с вами. Это очень важно, пожалуйста. Мы можем отойти куда-то, где не так шумно?
– Батюшки светы! Какие тайны! Разве я могу отказать? – Она засмеялась. – Виталик! Виталик, подойди сюда, пожалуйста, мой хороший! – окликнула она мужчину в косоворотке, с окладистой бородой и длинными волосами, забранными в хвост. – Подмени меня, а? Тут девушка серьезным разговором интригует.
– Я тоже люблю серьезные разговоры, – подмигнул мне Виталик.
– Это мой муж, – с гордостью представила Марина Ивановна, – и серьезные разговоры с ним я веду сама, – последняя фраза была сказана преувеличенно грозно, так, что бедный супруг поднял руки вверх в знак капитуляции. – Пройдемте в дом, там, надеюсь, не достанут.
Уже знакомым путем, через огород и дружелюбную овчарку, мы прошли в дом. Там царил пустынный хаос, все столы и стулья были отданы под праздник. Поэтому мы присели на скрипучий диван в главной комнате.
– Спасибо, что согласились поговорить, – поблагодарила я женщину, – меня зовут Татьяна Иванова, и я частный детектив.
– Виталя мой удавился бы за такое начало разговора! – хлопнув себя по колену, рассмеялась она. – И что я натворила?
– Всего лишь знали Анну Лебедеву, – произнесла я и увидела, как лицо Марины Ивановны стало сосредоточенно серьезным. – Я работаю на младшего брата ее мужа, на Юрия Минца. Он хотел бы найти Анну. Вы не знаете, где она может быть?
– Аня? – переспросила она. – Мы дружили, я даже свидетельницей была на свадьбе у них. Но, Танечка, мы не общались уже лет двадцать точно. Я даже не сразу узнала, что они из города уехали. Мне Клавдия Михайловна сказала.
– А кто такая Клавдия Михайловна? – уточнила я.
– Соседка, – ответила Марина Ивановна, – квартира напротив. Они дружили с мамой Ани.
– Почему вы перестали с ней общаться? Вы же были лучшими подругами, так? Кого попало в свидетели не зовут.
– Не зовут, – согласилась она, – я не знаю, если честно, должна ли я вам все рассказывать, учитывая, что брат вашего Юры был мерзавец и преступник. Не хочу, чтобы у Ани были проблемы. Понимаете?
– Юрий не собирается настаивать на общении, – заверила я ее, – он просто хочет знать, что с ней и ее ребенком все хорошо.
– Ребенком? – удивилась женщина. – Про это ничего не знаю.
– А вы расскажите, что знаете, – поощрила я ее, – с самого начала.
Глава 11
– С начала, говорите, – вздохнула Марина Ивановна. –
