нужно сделать.
— Я никогда больше не буду обманутой.
✥
Глава 5
✥
Два дня спустя.
— Никакого толку, миледи. Пока его броня на месте, вряд ли мы сможем сделать что-то большее.
Вэриан ощутил гордость от раздраженного вскрика своей матери, последовавшего за словами мэндрейка. Она отбросила мэндрейка с достаточной силой, чтобы тот упал на землю, а затем расцарапала ногтями раздувшуюся щеку Вэриана. Он зашипел от боли, но не издал больше ни звука в ответ.
Ее глаза вспыхнули огнем, когда она повернулась ко второму мэндрейку, который сжался в ужасе от того, что она сделает с ним. Обняв себя руками, он отступил на три шага назад и остановился, прижавшись к стене позади себя. Этого было достаточно, чтобы Вэриан рассмеялся.
Отчего злость Наришки разгорелась еще сильнее.
— Принесите лом, инструмент для резки машин после аварии, открывашку для консервных банок, мне не важно, что для этого потребуется, но снимите с него эту броню! — приказала она мэндрейку у стены.
Темноволосый мэндрейк быстро кивнул и выбежал из комнаты, прочь от Наришки, пока блондин все еще лежал, свернувшись в позе зародыша в углу.
Вэриан сплюнул кровь изо рта на пол.
— В чем дело, мама? Мои пытки раздражают тебя?
Наришка резко дала ему пощечину.
Он рассмеялся в ответ на ее злость.
— Знаешь. Правду говорят. Нет ничего ласковее, чем прикосновение матери.
Она схватила кувалду с пола, куда ее бросил лежащий в углу мэндрейк, и ударила Вэриана в живот с такой силой, что его ноги оторвались от пола. Вэриан прочувствовал удар до самого мозга костей, когда его тело буквально завибрировало. И все же он не закричал и не начал умолять о помощи, даже при том, что сейчас от ужасной боли он был способен только на то, чтобы дышать. Болела каждая кость, каждый вздох давался с болью. Как он хотел, чтобы это все закончилось.
— Почему ты не сдаешься? — в очередной раз громко спросила его мать.
Потому что именно этого все ждали от него. Его отец, его брат, каждый рыцарь в Авалоне. Черт, даже Артур ожидал, что он в какой-то момент перейдет на сторону его матери и Морганы. Были мгновения, когда сама Мерлин смотрела на него с таким выражением, словно раздумывала, когда же он предаст всех.
Но он никогда этого не сделает.
Даже если бы он не был настолько тверд в своих убеждениях, того, что все ожидали от него предательства было достаточно, чтобы он оставался на светлой стороне.
Он никогда не даст им почувствовать себя правыми, объединившись с Адони и Морганой.
Вэриан зашипел, почувствовав, как что-то впилось ему в спину, когда грейлинг попытался подцепить броню.
— Это будто вторая кожа или что-то в этом роде, миледи.
Его мать выругалась, когда поняла, что грейлинг прав. Его броня была именно этим, и поэтому ему было так больно, когда они пытались снять ее.
Щеки Наришки покрылись пятнами от ярости, она отбросила кувалду в угол.
— Должно быть какое-то заклинание, чтобы снять это. Мэндрейк, грейлинг, убирайтесь!
Они шустро оставили Вэриана наедине с его матерью. Она запустила руку ему в волосы и потянула, пока ее взгляд не встретился с его. Он чувствовал кровь, которая текла с его губ и носа, запах своего пота от часов изнурительных пыток.
В ее же глазах было только любопытство без намека на сострадание.
— Почему ты предпочитаешь, чтобы я избивала тебя, вместо того, чтобы просто сделать то, о чем я прошу?
— Потому что моя единственная цель — выводить тебя из себя, — ответил Вэриан с насмешливой улыбкой.
Она еще раз дернула его голову назад и наконец-то отпустила волосы.
— Даже не знаю, почему я ради тебя заключила сделку.
— Все просто, мама. Ты хотела шустрого малыша, которого будешь любить и который присмотрит за тобой в старости.
— Следовало утопить тебя сразу после рождения, — язвительно проговорила Наришка.
Вэриан ответил с такой же долей отвращения в тоне.
— Хотелось бы мне быть настолько удачливым.
Это привело к еще одному «нежному» удару по лицу, и Наришка выбежала из комнаты, оставив его в подвешенном состоянии. В буквальном смысле слова.
Вэриан медленно устало выдохнул, глядя на свежую и высохшую кровь на полу. Его кровь. Интересно, через что прошел его отец в руках Морганы перед тем, как она его убила. Не то, чтобы его это волновало. Скорее, это было обычное болезненное любопытство.
— Что ты делал?
Вэриан поднял взгляд на нежный голос Меревин и увидел, что девушка стоит в дверях с выражением крайнего ужаса на лице.
— В основном истекал кровью. А что?
Она скривилась от выражения его лица, подходя ближе. Вэриан мог только предположить, как он выглядит в ее глазах. Не то, чтобы это имело значение. В любом случае, он не был в настроении, чтобы увиваться за женщиной. Скорее, он был полностью бесполезен в этом плане сейчас.
Что еще нового?
Он знал, что было неправильно ожидать ее визитов. Особенно когда он знал, кем и чем она была на самом деле, и все же не мог подавить в себе желание видеть ее каждый день. Она была единственным лучиком света, дозволенным его матерью… что, собственно, и было ее целью.
Меревин поставила поднос на пол, взяла холодную тряпочку и прижала к самому страшному порезу на его лице. Четыре следа от когтей протянулись от виска до подбородка. Выглядело так, словно один из мэндрейков исполосовал его когтями. Все внутри девушки болело от вида этих царапин.
Мужчина резко втянул воздух от прикосновения. Наверняка, боль была очень сильной.
— Мне не нужна твоя доброта, Меревин.
— Тебе нужна хоть чья-нибудь. Возможно, даже твоя собственная не помешала бы.
— В этом есть какой-то смысл?
— Да, — резко ответила Меревин. По какой-то причине его упрямство злило ее. Почему он просто не мог сделать то, что они хотели, и закончить это. — Дай им то, что они хотят, и тебя отпустят.
Он только фыркнул в ответ, а потом скривился, как от невыносимой боли.
— Ты бы продала кого-нибудь ради своей свободы?
При этих словах девушка посмотрела вниз, не в силах ответить. От одной мысли ей становилось плохо.
— Они собираются убить тебя, Вэриан.
Его лицо оставалось бесстрастным и только яркие зеленые глаза внимательно смотрели на нее. В них была страсть и огонь, казавшиеся непостижимыми и удивительными, учитывая его нынешнее положение.
— Так или иначе, мы все умрем. Важно только то, как мы живем.
Но даже при всем этом, она не понимала, что поддерживало его силу в противостоянии
