Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
вас видеть его последствия в чистом виде». – «Но для чего?» – «Только чтобы раскрыть неведомые богатства, которые таятся в вашей душе». В последующие дни мы только об этом и говорили. Но, прошу заметить, мы вели свои разговоры именно в таких местах, которые обычно выбирают влюбленные: в парках, в тихих кафе, в безлюдных переулках. И ходили мы, неизменно взявшись за руки, а иногда даже обнявшись. Он начал увозить меня на своей машине за город и показывал незнакомые мне места. Наконец, пригласил к себе домой. Он обладал особым даром, сродни поэтическому, и все, что нас окружало, сразу оживало, обретало душу, участвовало в наших беседах и чуть ли не в нашей жизни. Сигарета или бокал вина выглядели в его руках по-новому, казались чем-то неведомым и обольстительным. Он все вокруг ставил в зависимость от меня, так что я почувствовала себя неким центром, излучающим живительную энергию, но в то же время подчиненным тому Ничто, которое он открывал мне, и я оказывалась связанной с Ничто теми же мистическими узами, которыми окружающая жизнь связывалась со мной. Он возводил в моей душе культ Ничто, учил новой религии. Например, вдруг заявлял: «Атеизм не должен замыкаться на себе. Даже через атеизм можно прийти к Вечности. Если сказать о Боге, что Он вечен, это прозвучит так же непонятно, как если сказать это о Ничто. О Ничто должно говорить теми же словами, что и о Боге: оно просто, совершенно, неизменно, неповторимо». Вы, разумеется, понимаете, о подобных вещах он рассуждал не как мой профессор-метафизик, нет, он заставлял меня страстно мечтать о Вечном Ничто, о моей собственной вечности и моем собственном Ничто. И всякий раз, когда меня посещали подобные ошеломительные мысли, я чувствовала себя вдвойне счастливой.
– Если я правильно понял, его уроки… это что-то вроде индуизма, мистицизма индуистского толка.
Соня вдруг вышла из себя:
– Почему надо это как-то называть? Вы нашли подходящее имя, но мне-то оно ничего не дает, мне оно ни к чему. Я называла это любовью.
Я извинился и в душе обругал себя за очередной промах.
– И вот понемногу начали проявляться, пользуясь его словами, богатства моей души. Благодаря его объяснениям, самому его присутствию я теперь жила в центре мира, порождением которого себя считала и с которым почему-то жаждала соединиться. Я сказала ему об этом, но в ответ услыхала, что еще рано, еще предстоит преодолеть много ступеней… – Вдруг она с неожиданной злостью хлопнула по столу. – Сплошная ложь! Ложь! Не с Космосом я мечтала соединиться, с каким там Космосом, я хотела лечь с ним в постель, как всякая девчонка со своим возлюбленным. – Она зарыдала и сквозь рыдания с трудом проговорила: – Как всякая любящая женщина! Ведь я такая же, как все остальные!
Она сумела взять себя в руки. Я предложил ей сигарету, она закурила. Я пододвинул ей рюмку.
– Да, я мечтала о нем, но не только в обычном смысле. Мне казалось, что, соединившись с ним, я смогу перешагнуть за некие пределы и достигну того сверхчеловеческого счастья, о котором он говорил и к которому заставил меня стремиться. Поэтому я с такой готовностью слушала его и покорялась ему. Он стал оставлять меня одну в своем доме по вечерам, и так случалось не раз, и я была там счастлива, счастлива благодаря тому, что окружало меня, и тому, что у меня появилась надежда на надежду.
– А вы заметили, что в том доме до вас и, возможно, так же, как вы, побывали другие женщины?
– Нет! – ответила она недоверчиво, широко раскрыв заплаканные глаза.
– Сегодня вечером я провел там пару часов. Один. Я не доверяю всяким таинственным ощущениям, но тут могу утверждать: мне явились – как именно, не сумею описать или определить, – разные женщины, я почти что слышал их, мог коснуться, и вы были среди них. Войдя сюда, я словно узнал вас, но, честно признаюсь, в этой комнате вы показались мне иной, более обычной.
– В собственном доме я никогда не жила так, как жила в его квартире. Тот дом стал для меня храмом. Когда я оставалась там одна, я творила нечто вроде молитвы, видимо, я именно молилась. Вставала на колени перед кроватью и смотрела на нее совершенно отрешенно, клянусь вам, ни один эротический образ не посещал меня. Разумеется, сама того не понимая, я сгорала от желания, ощущала восторг, экстаз – что угодно! Я могла забиться в угол дивана и погрузиться в себя, при этом старалась ни о чем не думать и ощутить внутри Ничто, раствориться в Ничто, но не целиком, потому что целиком я могла раствориться только в нем.
Замолчав, она сделала несколько шагов в глубину комнаты и остановилась в самом темном месте.
– Вчера он повез меня к себе. И говорил много часов подряд, не знаю, сколько, потому что заснула, видно, это он захотел, чтобы я заснула. Утром я проснулась одна. И, как всегда, не нашла в этом ничего особенного. Я ждала его. Кажется, что-то поела, а может, не ела ничего, я бродила, словно в беспамятстве. Он вернулся ближе к полудню, сказал: «Привет!» – и сел за рояль. Я слушала. Он не произносил ни слова, только играл, играл, а я чувствовала, как музыка обволакивает меня. Осязаемая, пронзающая насквозь музыка. Ах, на самом-то деле она была вульгарной и невероятно знакомой, но тогда я воспринимала ее по-особому. Я чувствовала, как неспешные и трепетные волны подкатывают к моему телу, накрывают меня, проникают внутрь, зажигают что-то, это что-то разгорается, опаляет, затягивает мое притихшее «я» в черное пламя. В душе моей открылись мрачные каналы: под воздействием музыки я входила в них, бежала по ним, ступала уверенно и незряче – незрячие глаза и хмельная кровь, пылающая кровь; я словно восходила на вершину горы, и царивший там непроглядный мрак пугал меня и манил; я восходила к вершине, которая выросла у меня внутри, – там сливались воедино блаженство, Вечность и Ничто. И я достигла вершины – задыхающаяся, истерзанная. Постепенно мои нервы потеряли чувствительность и начали вибрировать, как струны рыдающей гитары, пока сама я, уже коснувшись руками Ничто, не сделалась целиком музыкой и рыданием – в готовности разбиться последним гибельным аккордом. Все. Это был предел. Я уже не пылала, уже не слышала тока крови, и то, чего я невольно ожидала, вдруг обрушилось на меня непередаваемым, бесконечным наслаждением. Это был первый настоящий сексуальный опыт в моей жизни, и я приняла его ошеломленно и самозабвенно, отдалась ему целиком, словно бросившись
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 105
