В общем, не разговор у нас с ней вышел, а черте что. Мы оба к нему не были готовы. Она боится меня как огромную ядовитую змею, ужалившую ее однажды, я же хочу ее до одури даже прямо сейчас! Как я могу с ней конструктивно беседовать, когда вся кровь отливает от головы, чтобы налить, наполнить до краев сосуды паха, болезненно упереться в одежду и остается лишь сжимать кулаки в бессилии хоть как-то повлиять на реакцию своего организма!
Надо собраться. Надо решить и признаться самому себе, чего именно я жду от этой ситуации. Я верну себе дочь при желании. Арни утверждает, что суд решит это дело в мою пользу. Но дело в том, что я хочу вернуть себе не только ребенка. Мне нужна эта женщина. Любой ценой нужна! Если не затащу ее в постель в ближайшее время, то просто взорвусь от нереализованного желания. Не насиловать же мне ее снова?! Надо найти иной способ завоевать ее. Нужно подумать, как использовать эту ситуацию себе во благо.
* * *
Лиана
— Сынок, ты чего это так набрался? — слышу голос Анжелики Ивановны из прихожей, и тираду отборной ругани Андрея. — Лян, помоги скорей!
Я только уложила Веронику спать, и теперь ужасно боюсь, что крики свекрови и мужа разбудят, испугают ребенка.
— Иди сюда, тварь! — хрипло рычит муж.
Это он мне? Сердце моментально начинает стучать быстрее. Что произошло? Я вылетаю в прихожую, прикрыв дверь за спящей дочерью.
Андрей пьян. Кроме того, он зол как тысяча чертей. Глаза красные, «бычьи», в белках проступают разводы от лопнувших сосудов.
— Ты врала мне! — ревет муж.
Несмотря на то, что он набрался по самое «не хочу», речь его связана, так же как и ярость в глазах, неприкрытая мужская обида… но на что? Что могло произойти за то время, пока он был на дежурстве?!
— Что случилось?
— Я знаю все! — он кричит так, что наверняка слышно на лестничной клетке. Я слышу эхо, разносящегося голоса. Сейчас и соседей всех перепугает. Но больше всего боюсь за Нику.
— Сука, врала мне! Ребенка натраханного на меня повесила!
— Андрей! — возмущается Анжелика Ивановна, — Ты не в себе. Напился и чушь несешь!
— Это она несет! — зло сверкает на меня глазами муж, потрясая указательным пальцем у моего лица.
Наша прихожая ничтожно мала и втроем мы еле помещаемся в крохотном пространстве между туалетом и входной дверью.
— Андрей, тише! Малышка спит, — шиплю на него. — и тебе нужно проспаться!
— Ах ты тварь, еще указывать мне тут будешь, мерзкая лгунья?!
Отшатываюсь от его злобных слов. Но не успеваю. И Анжелика Ивановна не успевает ничего сделать, никак среагировать. Андрей замахивается и бьет меня по лицу наотмашь.
Это… так неожиданно. Я ошеломленно оттираю кровь с уголка рта. Он ударил меня впервые в жизни. Не знаю, как на это реагировать. Не знаю, что делать дальше. Впадаю в ступор, но зато Андрей знает, замахивается еще раз, Анжелика Ивановна набрасывается на него, гася попытку удара в зародыше.
— Мам, уйди! Это наши с ней разборки!
— Я тебе сейчас дам разборки! — рявкает на сына свекровь. — Совсем с ума сошел руки распускать?
— Я ее щас вообще убью! — вновь рыпается Андрей в мою сторону. — Пошла вон отсюда, слышишь, лгунья? Убирайся! Ноги твоей чтобы тут не было.
Мне страшно и больно. Но боль больше душевная. Что-то подобное и должно было случиться. Слишком долго Андрей терпел меня, всю эту ситуацию и нервы у него не выдержали.
— Уходи, Лиана! — почти трезво произносит он. — Видеть тебя не хочу! Нож возьму! Пусть сяду, но ты, лгунья поплатишься!
— Андрей! — Анжелика Ивановна визжит на сына. — А ну пошли! Чем тебя накачали?! Что за околесицу ты несешь?!
Она — довольно тучная женщина, без труда сдвигает с места аскетичного сына. Уводит в дальнюю комнату.
— Убью ее! — слышится оттуда, — Пусть проваливает!
Господи! Что же мне делать? Вероника спит. Да и куда мы сейчас пойдем, в Январе, на ночь глядя, в снег и стужу?! Ну почему я раньше не предусмотрела подобного исхода? У меня даже тыла, где можно пережить беду, нет.
— Лян, — Анжелика Ивановна выглядывает из комнаты, — ты иди подыши свежим воздухом — вас сейчас нужно развести в стороны, чтобы Андрей еще больших делов не наделал. Квартирка маленькая, иди во двор!
— Я уйду, вот только Ника! — дрожащим голосом сообщаю я.
— За Никой я пригляжу. На четверть часа выйди, погуляй, я этого идиота спать уложу, потом вернешься.
Со стороны Анжелики Ивановны это очень даже разумное решение, но…
— А если он сделает плохо ребенку?
— Дочери? Нет, конечно! За это даже не думай. Я не дам ее в обиду. Иди, иначе не уложу его.
Хватаю телефон из сумки. Виталик. Он на машине. Нужно попросить его приехать и забрать нас хотя бы на ночь. Только бы согласился. Хотя у него своих проблем выше крыши. А потом нужно думать, что делать дальше.
— Она еще тут?! — ревет Андрей, порываясь открыть дверь из комнаты.
Я выбегаю в подъезд. Господи, хорошо что Ника спит и не слышит этого кошмара! Хотя может проснуться и испугаться. Быстро выбегаю из подъезда, в чем была, в спортивных штанах и футболке. Холодно. Даже куртку с собой не прихватила. Дрожащей рукой ищу номер Виталика. Набираю. Длинные гудки.
Снег лепит в глаза. Губа горит и влажная на ощупь — кровь скорее всего. Меня бьет дрожь. Ну почему снова полный кошмар в моей жизни?!
Какая-то машина подъезжает прямо к тому месту, где я дрогну от холода. Слепит фарами мне в глаза.
— Лиана! — окликивает меня знакомый голос.
Оборачиваюсь. Нет. Если до этого я думала, что все плохо, то теперь — просто хуже быть не может.
— Лиан! Что случилось?! — Зверь гневно смотрит на мое разбитое лицо. — КТО ПОСМЕЛ? — ревет он на ходу расстегивая короткую кожаную куртку.
Я опомниться не успеваю, как оказываюсь закутана в тяжелую добротную кожу, пахнущую дорого и пропитанную мускусным звериным запахом.
Меня окутывает тепло. Куртка настолько огромна, что еще немного и достигнет моих коленей.
— КТО?! — зверь не выпускает меня из своих объятий. — Муж?!
Он берет меня за подбородок, внимательно вглядывается в лицо. Быстро и профессионально ощупывает всю меня с головы до ног, чтобы найти другие повреждения. Но сломана моя душа на этот раз.
— Цела?!
— Ника… — шепчу я в ужасе.
— Где дочь? — тревожно вопрошает Полянский.
— Она там, в квартире.
— Быстро в машину! — командует Зверь. — Я сейчас приведу Веронику!
Все происходит молниеносно. Рядом с нами стоит тот самый черный джип, что следил до этого. Зверь открывает передо мной дверь и едва ли не сажает силой в теплое нутро салона. Лезет в бардачок. Там небольшая стеклянная бутылка коньяка. Он оборачивает ее куском бумажной салфетки и прикладывает к моей разбитой губе.
