инквизитором. Неужели его начальство ничего не знало о сложившейся ситуации и парень получил нагоняй? Или наоборот, так часто напоминал обо мне, чем порядком достал верховного? Конечно задавать вопросы я не стала, просто убедилась, что мои спутники остались сидеть в просторном холле на широких скамейках. А сама сделала первый, неуверенный шаг на ступени, ведущие наверх.
И вот я стою перед массивной дверью, окованной стальными полосами. Даже не сомневалась, что подниматься придётся почти под крышу. Благо жизнь на пятом этаже в доме без лифта меня к таким развлечениям подготовила.
— Прошу, подождите минуту, — Горо вошёл без стука, бросил меня в одиночестве и неопределённости. Не знаю, что происходило внутри, но я ещё не успела напридумывать себе ужасов, как инквизитор появился вновь. — Входите, арем.
Внутри сумрачно, свет из узких окон проникает в кабинет, но тени всё равно заполняют довольно просторное помещение.
— Элистер Арвейн, — я замерла, не понимая, что делать дальше. Вот стою у двери, от которой метрах в трех за тяжёлым массивным столом сидит широкоплечий мужчина. Лица не разглядеть, только то, что волосы у него обрезаны намного короче чем у прочих горожан. Справа от верховного одно из окон, прикрытое плотной шторой. Слева высокий, почти до середины стены, шкаф со стеклянными дверками. Напротив три табуретки. Уютно, ничего не скажешь. Я сжала подрагивающие пальцы в кулаки, набираясь смелости, сделала шаг к столу. — Меня зовут Таисия Черниговская, вы хотели меня видеть.
— Присаживайтесь, арем. Не нужно бояться, вас никто не обидит, пока соблюдается закон, — голос у инквизитора оказался хрипловатым, но не как это описывается в романах, а как при продолжительной ангине. Была у нас одна продавщица, крикливая дама слегка за пятьдесят. Вот она не пролечилась, как врач прописал, а потом ещё и завелась с очередным недовольным покупателем. Голос сорвала моментально, полгода хрипела, почти как этот мужчина.
— Сложно не бояться человека, способного напугать даже Марахби, — призналась я, опускаясь на не слишком удобный табурет. Зато сразу стало светлее — я как раз оказалась в луче, проникающем через мутное стекло. А инквизитор выглядит молодым, может лет на шесть меня постарше. Мрачный, усталый, кажется и правда болен. Или это из-за проклятья, про которое мне рассказали? Нос у него хороший, римский или греческий, не могу вспомнить, но ровный, с чуть островатым кончиком и широкими ноздрями. Странно, никогда меня ноздри в мужчинах не привлекали, а тут любуюсь прямо. Правда поймав внимательный взгляд, смутилась, растерялась.
— Пока уважаемый доктор соблюдает закон, ему нечего бояться инквизиции. Прошло довольно времени с вашего появления в Лоринтаре. Проявляется ли каким-то образом сила, пробудившаяся в этом мире? — он мигом напомнил элистера Горо в день осмотра. Как и тогда, сейчас мне нечего было предъявить.
— Нет, я надеялась на вашу помощь. Потому сегодня и пришла, хотя Геран возражал.
— Мнение раба не должно учитываться при принятии решений свободными лоринтарцами.
Да что ты говоришь! Какой умный законник мне попался. Интересно, он хотя бы понимает, что значит оказаться одной в чужом мире? Это даже не другое государство, планета! Я медленно выдохнула, запрещая себе возмущаться вслух.
— На данный момент он один из тех, кто помогает с адаптацией. Без арлина Шо, Мейрав и Герана боюсь, ничем хорошим моя история не закончилась.
— Подойдите к окну, арем Черниговская. Попробуем разобраться в природе вашей силы, — я подчинилась, ожидая дальнейших указаний. Надеюсь, меня не попросят сейчас прыгнуть вниз, дабы выяснить умею я летать или нет.
Вблизи он оказался очень высоким. Выше чем Лёшка, а значит это метра два — два десять роста. И широкие плечи, обтянутые темной курткой с воротником-стойкой. Выглядит как часть формы, значит инквизиторы одеваются не так как Горо. И глаза серые. А взгляд колючий, неприятный. Захотелось сделать шаг назад, но мужчина не позволил, вцепился в мою руку, надёжно удерживая. И промелькнуло на его лице странное выражение, словно элистеру больно.
— Вы в порядке? — страх никуда не делся, однако я никогда не умела оставлять людей страдать. Всем старалась помочь, потому и не решилась настоять на отселении Дмитрия. Стоило, но теперь остаётся только сожалеть. Инквизитор же вдруг захрипел, дёрнулся и тяжело рухнул передо мной на колени. Ну, если отмести льстящую мысль, что его покорила моя неземная красота, можно уже звать на помощь. Что я и сделала, пытаясь отцепить сведённые судорогой пальцы от моего запястья. Больно же. В этом мужчине сил хватит мне кости сломать не напрягаясь. — Элистер Арвейн? Николас? Да чёрт побери! Придите в себя! — пощечины в своей жизни я раздавать не училась. Но эта судя по звуку вышла хлёсткой и на бледной коже инквизитора немедленно заалел след. Хорошо смотрится. Уместно. Подействовало. Веки дрогнули, на меня взглянули ставшие стального цвета глаза с вертикальным зрачком-ниточкой. Я такой видела в программе про животных у каких-то пресмыкающихся. Твою же мать, Тася, ну почему ты не учла, что здесь куда не плюнь, обязательно в демона попадёшь.
— Прошу. Прошения, — о, оно заговорило. И хватку ослабило. Я потерла пылающее запястье, прижала к груди, защищая здоровой рукой.
— Вы если припадочный, покажитесь врачу и не хватайте людей, — страх, боль, злость, всё это смешалось во мне и теперь трясло изнутри, требуя выхода. На глаза навернулись слёзы, только как не заплакать при этом… инквизиторе? Человеком язык назвать не поворачивается. Он продолжает стоять на коленях, руки безвольно висят вдоль тела и глядит так, что ярость потихоньку отступает. Я вообще отходчивая, чем в моей жизни все всегда бессовестно пользуются. — Давайте помогу, — решение далось тяжело, но после принятия отпустило окончательно. Поставила рядом один из табуретов, предлагая опереться на него, сама потянула мужчину за плечо, тяжеленный, хорошо хоть не сопротивляется. Только толку с мебели без спинки? Ему бы полежать после приступа. — Давайте-ка за стол, вот так, по шагу. Это проклятье, про которое мне рассказывали? Или вас по работе контузило? — я проглотила идею о врождённом дефекте. Вдруг окажусь права, а он информацию скрывает? Мигом узнаю, поможет моя магия летать или дворникам отскребать от мостовой придётся.
— Люди любят болтать. Это их отличительная черта, — он говорил негромко, тяжело опираясь о спинку кресла, до которого мы всё же добрались.
— Ну, надо же чем-то разгонять тоску в этом прогрессивном мире, — я вернулась на прежнее место, внимательно наблюдая за мужчиной.
— Мир как мир. Не хуже многих других, — инквизитор менялся на глазах. Расправил плечи, поднял острый подбородок выше, зрачки стали обычной формы. Пальцы немного подрагивают, если не присматриваться, сразу не заметно. — Ваша сила, арем,
