— Я говорю о Мирамонте. Что здесь случилось?
Брент вдохнул полной грудью и устало откинулся на спинку кресла.
— Я думал, Дэвис и Недда тебе рассказали.
Кэролайн пожала плечами.
— Я ничего от них не слышала.
Граф неотрывно смотрел ей в глаза, сохраняя нейтральное выражение лица.
— Несколько месяцев назад я уехал на континент, чтобы выполнить кое-какую работу для короны, и оставил Мирамонт на кузена, Реджинальда Кента. Я намеревался вернуться прошлой весной, но вынужден был задержаться во Франции. Вернувшись в прошлом месяце, я обнаружил, что кузен без моего ведома продал все, чем я владел, чтобы расплатиться с карточными долгами.
— Зачем ты ездил во Францию? — мягко спросила Кэролайн.
Почти с раздражением граф ответил:
— Я был с герцогом Веллингтоном и сражался с Наполеоном Бонапартом при Ватерлоо.
Кэролайн широко раскрыла глаза от удивления. Брент произнес эти слова так деловито, так бесстрастно, что если бы она не наблюдала за его лицом, то даже не заметила бы охвативших его чувств. Сквозь маску спокойствия на мгновение проступила хорошо скрываемая боль, но граф тут же стиснул зубы и подавил эту эмоцию.
Теперь Кэролайн понимала, почему в их первую встречу он выглядел таким худым и измученным, почему он говорил так грубо и прямолинейно и в словах его сквозил гнев. Ее муж был на войне, и она не представляла, что можно сказать в ответ на такое признание.
Граф выпрямился и быстро встал, опустив глаза на стол. Теперь он снова был уравновешенным и спокойным.
— Мне нужно, чтобы ты взглянула на это.
— Конечно, — не задумываясь, Кэролайн подошла к мужу.
— Я хочу, чтобы ты просмотрела эти цифры и проверила, не ошибся ли я в расчетах.
Она быстро заморгала.
— Прошу прощения?..
Граф едва заметно улыбнулся.
— Я буду признателен, если здравомыслящий человек еще раз проверит эти цифры, поскольку мне перед отъездом необходимо точно знать, в каком состоянии находятся мои счета. В первую очередь мы нуждаемся в слугах, а кроме того, я хотел бы начать в доме ремонт.
Кэролайн была крайне удивлена.
— Ты… ты просишь меня изучить состояние твоих финансов?
Брент понизил голос и наклонился почти к самому ее уху.
— Полагаю, что формально это также и твои финансы.
Кэролайн никак не могла поверить, что граф просит ее об этом, и, если бы не тот факт, что он чуть ли не совал ей в руки бухгалтерскую книгу, она бы никогда не приняла его просьбу всерьез.
— Ты уверен?
Кэролайн заглянула в лицо мужа, которое находилось всего в нескольких дюймах от ее лица, и взмолилась в душе, чтобы он не разыгрывал ее, ибо такая шутка сломит ее дух.
Брент отступил в сторону и жестом предложил жене присесть за письменный стол.
— Вперед, Кэролайн, — мягко, но настойчиво он подтолкнул ее к своему креслу. Граф вынул из чернильницы перо, вложил его в руку Кэролайн и перешел на другую сторону стола. Усевшись напротив, он прищурился и стал наблюдать.
Кэролайн поняла, что это — важное, трудное, выпавшее один-единственный раз в жизни испытание ее способностей, и, как ни странно, ей захотелось произвести впечатление. Она медленно опустила глаза на лежащий перед ней документ.
Брент внимательно смотрел, как она робко принимается за работу. Потом Кэролайн стала быстро перелистывать страницы, продвигаясь по книге с такой невероятной скоростью, что граф какое-то время пребывал в уверенности, будто его не принимают всерьез. Однако, увидев, как Кэролайн закусила нижнюю губу, а ее лицо исказилось от работы мысли, он понял, что это занятие ей в радость. И, что поразительно, она ни разу не воспользовалась пером. Его жена решала математические уравнения и перемножала многозначные числа без всяких записей, в уме. Это было поистине невероятно.
Наконец она подняла голову; ее глаза сияли.
— Ты допустил грубейшую ошибку, Брент, — прошептала она и хихикнула.
Это его задело.
— Если эта ошибка такая серьезная, почему ты смеешься?
Кэролайн перестала улыбаться.
— Посмотри, что ты сделал.
Она махнула мужу, чтобы тот подошел ближе. Граф медленно поднялся и перешел на ее сторону стола.
— Видишь, вот здесь. Ты умножил на три, а надо было на триста. Разбрасываешься нулями, растяпа. — Кэролайн смотрела в глаза мужу. — Полагаю, у нас значительно больше денег, чем ты думал.
Брент пристально на нее посмотрел.
— Ты обнаружила это, делая вычисления в уме?
Улыбка сползла с ее лица.
— У меня это получается само собой, — осторожно проговорила Кэролайн.
Брент немного помолчал, потом вздохнул.
— А у меня это никогда не получалось. Я не доверяю управляющим, а вести книги самому всегда было для меня тяжкой обязанностью. Я хочу, чтобы с этого дня финансами занималась ты. Конечно, мне придется и дальше вести дела с банкиром касательно платежей по счетам, но я хочу, чтобы ты следила за движением денег. У тебя удивительный талант, Кэролайн. Его следует использовать.
Кэролайн заморгала, недоверчиво поглядывая на мужа.
— То есть постоянно? Из месяца в месяц?
— Разумеется, постоянно, и мне нужно, чтобы ты начала прямо сейчас. Я почти закончил ремонт на конюшне, но кое-какие внутренние повреждения оказались серьезнее, чем я предполагал. Мне нужно точно знать, какую сумму я могу потратить, чтобы навести порядок, так как в следующем сезоне я хотел бы снова заняться разведением лошадей.
Кэролайн ошеломленно покрутила головой.
— Разведением… лошадей?
Брент странно на нее посмотрел.
— Да, Кэролайн. Я развожу, выставляю и продаю арабских скакунов. У меня нет ни времени, ни терпения аккуратно вести бухгалтерию, поэтому я хочу, чтобы ты взяла на себя эту обязанность. — Он выдержал паузу. — Ты не возражаешь?
Кэролайн расплылась в улыбке.
— Ты доверишь мне это?
Брент погладил тыльной стороной ладони ее щеку и лукаво улыбнулся.
— Если бы я не верил, что ты справишься, я бы не просил. Кроме того, если ты попытаешься скрыться со всеми деньгами, я найду тебя в доме соседа, мимо которого ты не сможешь пройти, потому что тебе понадобится срочно подрезать его петунии, разросшиеся до самых границ имения.
Кэролайн была в восторге. Он верил в ее способности и доверял ей! Никто, даже ее отец, никогда такого не делал.
— Я с удовольствием сниму эту ношу с твоих плеч, — призналась наконец Кэролайн; она чуть не пела от радости.
