Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
Когда я только вышла на работу в эту школу, господин Танабэ подошел ко мне и сказал:
– Если у вас будут какие-нибудь вопросы, обращайтесь без всякого стеснения.
Я очень обрадовалась, потому что слышала такие слова впервые в жизни. Но я не умею впадать в зависимость от других людей. Я знаю, мне нужно было положиться на него, что он мог помочь мне с чем-то сложным для меня, но дело в том, что я со всем вполне могла справиться самостоятельно.
Когда я лучше узнала его как коллегу, он перестал мне нравиться. Господин Танабэ был очень похож на меня, а себя я ненавидела.
Масштаб человека невозможно измерить его академическими или спортивными успехами. Внешность тоже не имеет с этим ничего общего. Но если вы привлекательны внешне и довольно хорошо справляетесь с делами, люди считают вас способным и надежным.
Господину Танабэ, вероятно, в детстве часто говорили, что он очень способный. В юности он, может быть, слышал это чаще, чем я. Думаю, он поверил, что он такой. Если в его классе возникала проблема, он не советовался с другими учителями, а старался решить ее самостоятельно. И нередко совал нос в дела других классов, пытаясь дать им советы.
Сама я склонна к тому же, поэтому представляю, как ему нелегко иметь дело со мной.
Господин Танабэ встречался с миниатюрной, хрупкой, как куколка, женщиной. Она шутила, что настолько хорошо разбирается в компьютерах, что заразила вирусом полицейскую сеть. Однако, когда господин Танабэ однажды проходил мимо, она попросила его показать, как пользоваться принтером. Он всего лишь распечатал ей несколько страниц, а на следующий день она уже появилась около двери в его комнату с какими-то сладостями. Она сама их приготовила, чтобы его отблагодарить. Когда же он радостно предложил ей зайти, я впервые поняла, что обращаться к другим за помощью не так-то плохо.
Я не ревновала его к ней. Она просто напомнила мне моих подруг, которые были со мной в день убийства, и я знала, что она не в моем вкусе. Она была похожа на госпожу Окуи, школьную медсестру.
Сразу после того, как Сэкигути свалился в бассейн, я позвонила по внутреннему телефону в учительскую и сказала:
– Посторонний ворвался на территорию бассейна, есть пострадавший; вызовите «скорую».
После этого первым человеком, прибежавшим к бассейну, был не крепкий мужчина, а похожая на куколку госпожа Окуи. Наверное, она среагировала больше на сообщение, что кто-то ранен, чем на информацию о нарушителе. Не исключено, что мужчины стали искать, чем можно воспользоваться как оружием.
На следующий день господин Танабэ принял огромную дозу снотворного и попал в больницу. После этого госпожа Окуи позвонила в редакцию газеты и сказала, что я слишком эмоционально отреагировала на ситуацию. Чуть позже в тот день на сайте еженедельного журнала появилась следующая статья; не пытайтесь уверить меня, что вы ее не видели.
Учительницу расхваливают за то, что она героически повела себя, кинувшись на злоумышленника, чтобы защитить своих учеников. Но так ли уж необходима была человеческая жертва? Дети успели убежать в безопасное место; она же каждый раз, когда серьезно раненный в ногу человек выныривал из воды, пинала его ногой, как футбольный мяч, тем самым вынуждая его захлебнуться на дне бассейна. Учитель, сильно пострадавший от полученных ударов, был не в состоянии выбраться из воды и пережил ад, фактически оставаясь в море крови. Кто же виновен в том, что у него на всю жизнь пропало желание оставаться учителем?
Сперва я считалась героем, но после этой статьи резко превратилась чуть ли не в убийцу.
Поразительно, как сила любви может воздействовать на общественное мнение.
Думаю, вам все это понравилось, поскольку появился новый объект для осуждения. Сначала вы были в бешенстве от поведения господина Танабэ, а теперь жалеете его, поскольку вам кажется, что во всем виновата я. Сейчас вы обвиняете меня в том, что до этого случая дети чего-то не умели, плохо говорили и не в состоянии были концентрировать внимание. Все происшедшее оказалось выпускным клапаном для всех вас, вы таким образом избавились от ежедневного стресса. Когда кто-то потребовал, чтобы я компенсировала стоимость полотенца, испачканного в крови, я просто не поверила своим ушам.
Уволить учительницу-убийцу! Она должна на коленях просить прощения! Должна ответить за то, что совершила!
Все это объясняет, почему сегодня мы проводим это внеочередное собрание родительского комитета и почему я стою здесь перед вами. Мне интересно: то, что никто из детей не погиб, – причина для нападок на меня?
Вы считаете, что я просто так убила бедного, слабого, больного молодого человека?
Мне стоило подождать, чтобы он убил нескольких человек? Или мне надо было так же, как моему трусливому коллеге, сделать вид, что меня столкнули в воду, и оттуда спокойно смотреть, как нападают на детей?
Или вам было бы приятнее, если б я умерла вместе с нападавшим?
Мне жаль, что я спасла ваших детей.
Сразу после нападения мужчина поранил собственную ногу и упал в бассейн, поэтому нет оснований говорить о превышении самообороны. Однако отец мужчины – влиятельный человек в нашем районе, поэтому я не исключаю, что уже собираются выписать ордер на мой арест.
Возможно, среди вас есть доброжелательный следователь и мне все-таки дадут шанс закончить мою речь. В таком случае я хотела сказать еще одну вещь.
На сайте еженедельника сказано «каждый раз», когда мужчина выныривал из воды. Это не соответствует действительности. Я пнула его один раз. Если дело дойдет до суда, встанет вопрос, хотела ли я его убить. Когда я думаю о том, что кто-то из вас может оказаться присяжным заседателем, я внутренне содрогаюсь.
Больше я ничего не собираюсь вам говорить. Это было бы бессмысленно. То, что я хочу добавить сейчас, адресовано только одному из вас.
Мне хотелось бы поблагодарить вас еще раз за то, что вы приехали сюда так издалека, Асако.
Для меня раскаяние, которого вы хотели добиться от нас, означало, что я должна вырасти хорошим человеком, таким, которым гордилась бы Эмили. Я знаю, что была недостаточно надежной, недостаточно способной, но в качестве искупления я работала в совете учеников, стала президентом класса в старшей школе, капитаном волейбольной команды, изо всех сил училась и поступила в колледж.
Я выбрала колледж в этом районе, потому что хотела жить рядом с морем. Я чувствовала, что город рядом с Тихим океаном позволит чувствовать себя гораздо свободнее, чем в моем родном маленьком городке, зажатом в долине.
После окончания колледжа я получила место учителя начальной школы.
Честно говоря, я не слишком люблю детей. Но если б пошла на работу, которая мне нравится, это помешало бы идее искупления. Я чувствовала, что надо пересилить себя и сделать все, что я смогу.
Прошло немногим больше двух лет, как я начала работать. Я всегда приходила в школу раньше всех, выслушивала все глупости, которые говорили дети, правильно реагировала на бессмысленные жалобы их родителей, ответственно относилась к ежедневной офисной работе, даже если та требовала внеурочного времени.
Я сыта всем этим по горло. Больше я вытерпеть не в состоянии, слезы наворачиваются мне на глаза. Я еле заставила себя не сбежать отсюда. У меня нет друзей, способных мне посочувствовать. Я разговаривала и переписывалась с некоторыми людьми из моей волейбольной команды в колледже, жаловалась им на свою работу. Но в ответ они только делились своими проблемами.
– Маки, это на тебя не похоже! Держись!
Что значит быть такой, как я? Непонятно. Единственными, кто знает меня по-настоящему, были три мои школьные подруги, вместе с которыми мы стали свидетелями убийства. Только они, и никто другой. Когда я поняла это, мне стало их очень не хватать.
У меня с ними больше не было никакой связи. Но моя младшая сестра училась в профессиональном училище недалеко от нашего города; она рассказывала мне, чем они занимаются.
Саэ вышла замуж и собиралась жить за границей, как я слышала. Ее муж, кажется, принадлежал к элите. Акико оставалась такой же скрытной, как и раньше, но сестра видела, как она приходила в магазин с сыном своего старшего брата, и ей показалось, что выглядит она неплохо. Юка вернулась домой и ждет ребенка.
Вот что
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
