Возьми Завоевателей, и постарайся обойтись меньшей кровью.
Ориас сглотнул, но всё же кивнул. Я же в это время пыталась отследить весь его маршрут – этот алый мир был чуть ли не на другом конце Империи. Добираться до него, даже с прыжками, надо было дней пять–шесть. Почему, спросите вы, так долго? Да, раньше, ещё миллион лет назад, до туда добираться пришлось бы несколько десятков лет, сейчас же всё усовершенствовали, но и просто взять и переместиться на другой конец Вселенной за секунду пока ещё невозможно.
А теперь вернёмся к путешествию до того алого мира. Во–первых, вам не получится совершить прыжок от Файи до другого конца Империи, а если и получится, то не хватит топлива, из–за перегрузки вы умрёте, а ваш корабль расплющит в пространстве. При этом прыжки совершаются в определённом месте и на определённое расстояние, так что вы не сможете взять и прыгнуть в любом понравившемся месте, иначе ваша конечная точка гарантировано окажется в районе метеоритов или звезды. Ещё надо учесть, что кто бы там ни находился на корабле, пережить сразу несколько прыжков одновременно он не сможет. Корабль должен накопить энергию, а живые существа приготовиться, иначе из этого мало что приятного выйдет. А тут не просто какой–то истребитель понадобится, а вполне масштабное судно. Чем оно хорошо, так это тем, что за один прыжок покрывает большее расстояние, чем маленькие корабли, но и времени для прыжка нужно больше. Прыжка так четыре с интервалом в 10-12 часов и ты на месте (с обычным кораблём это вышло бы намного дольше). Да ещё и это «Пристанище» непонятно сколько исследовать.
– Значит, меня где–то чуть меньше трилуна не будет, – подсчитал Ориас. – Возьму «Затмение» и Завоевателей. Оружие, как я понимаю, на мой выбор.
Дамес кивнул.
Вбив в поисковик «Затмение», я поразилась оснащённостью и элегантностью этого судна: в длину оно было чуть меньше километра, с мощными, выдающимися по сторонам, двигателями, с защитной сеткой и вместительностью в триста человек (можно и больше, но зачем). Получается, тридцать Завоевателей, Ориас, полный боевой комплект оружия, двести шестьдесят девять человек из обслуживания и двадцать новых истребителей от «Айн–Вес». Кстати, «Затмение» тоже от них было.
– Да вы на войну собрались, – заметила я.
– Кто знает, что нас ожидает в этом «Пристанище», лучше подготовиться, – заметил Ориас, забирая у меня планшет и отдавая брату. – Ладно, понял я всё. Завтра утром выдвигаюсь, а сейчас дай нам с Мэл завершить начатое.
Дамес приподнял бровь, а я охнула, когда Ориас, подхватив меня за колени, закинул на свое плечо. Отсалютовав врасу, он поспешил на выход, так что мне оставалось лишь помахать ручкой на прощанье.
– Ты меня отпустить собираешься? – поинтересовалась я спустя пару минут.
– Ты так сильно этого хочешь?
На самом деле… нет, но не могла же я ему в этом признаться, верно?
Голод внутри, преодолевая мрачные мысли, вновь ожил и скрутился, заставляя с придыханием вдыхать его запах и обкусывать губы. Звёзды, да что ж за напасть то такая?! Почему я хочу этого мужчину, хотя даже не люблю его?! Почему порой хочу послать как можно дальше, а спустя время растаять в его руках? Почему от одних прикосновений меня так и мутит, а от других бросает в жар? Может, я всё же чем–то заразилась? Сколько ведь во Вселенной различных болезней! Тьма тьмущая! Надо будет, кстати, узнать, а вдруг так и есть?
Когда я думала над этим, Ориас уже дошёл до моей комнаты, раскрыв дверь и перешагнув порог. Над головой тут же вспыхнул свет, но врас махнул рукой, и тот потух. Теперь комнату освещало лишь далёкое сияние звёзд и голубые огни улиц. У меня зашлось сердце, когда Ориас осторожно опустил меня на кровать, сев рядом и наклонив голову. Его глаза задумчиво блестели в темноте.
– Возможно, тебе стоит остаться, – наконец произнёс он тихим и отстранённым голосом. – То, что ты сделала на собрании… это уже привлекло не только внимание Матери Аай, но и того же Оникса. Они могут что–то заподозрить.
Я понимала это не хуже него, однако взять и остаться тут, отпустив двух братьев без защиты…
– Ориас, я была создана для того, чтобы убивать и защищать. Я не останусь.
– Ты была создана…
– Для этого, – перебила я, взглянув на свои пальцы. – Не надо врать.
Он вздохнул, но я знала, что мы просто оставили разговор на потом. Возможно, настанет время, когда я окончательно смирюсь со своей сущностью, а сейчас я даже лишний раз об этом думать не хочу.
Отвернувшись от враса, я легла на кровать, подтянув к себе подушку и закрыв глаза. Голод притупился, но не прошёл до конца. Интересно, я смогу его контролировать? Что–то мне не очень хочется каждый раз ощущать его при приближении Ориаса.
Матрас рядом прогнулся, и спиной я ощутила тепло чужого тела. Рука мужчины осторожно, словно боясь меня потревожить, скользнула на талию, а от его дыхания зашевелились волосы.
– Надеюсь, ты ничего не учинишь во время моего отсутствия? – тихо поинтересовался он, почти касаясь губами мочки уха.
Я сглотнула, ощущая нарастающий жар и голод, скрутивший всё внизу. Всё это усиливалось в разы, когда тёплые пальцы мужчины скользнули под мою рубашку, неторопливо выводя круги на животе. Сотни приятных мурашек так и пробежали по спине и плечам.
– А ты очень хочешь?
– Возможно… не знаю, – признался он. – Ты не представляешь, как это ужасно – проводить время с бесчувственными остолопами, с которыми даже пари не заключишь.
– Ужасно, – усмехнулась я, прикусив губу от его плавных мягких движений, которые до ужаса медленно спускались вниз. – Но ты–то найдёшь, чем себя занять…
– Это будет трудно… учитывая, что там нет тебя.
Ориас шумно выдохнул мне в шею, и его губы коснулись кожи на плече. Я вздрогнула, поняв, что уже сама к нему прижимаюсь, тяжело дыша и даже не стараясь успокоить громко бьющееся сердце.
– Какая ты нетерпеливая… с огнём шутки плохи.
– С лезвием тоже, – выдохнула я, едва подавив стон, когда выводящая круги рука скользнула вверх, сжав пальцы на налившейся тяжестью груди. – И кто тут… нетерпеливый?..
Мужчина тихо засмеялся, оставляя поцелуи на моей шее и свободной рукой прижимая к себе. Его ловкие пальцы ласкали грудь, а губы опаляли кожу под волосами. Я часто–часто задышала, перехватив его руку на своей груди и поведя вниз, туда, где сосредоточился самый
